Труды КНЦ вып.27 (ГУМАНИТАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ вып. 1/2015(27))

16 июля, находясь на стоянке в бухте Широкой Енисейского залива, И.К.Тихомиров сошел на берег и описал в дневнике летнюю тундру. Проделав путь в 5 верст, он с товарищами осмотрел старые дома, которые видны были с борта «Лены» - в дневнике появилось еще одно этнографическое описание: «Перевалив несколько пригорков, мы поднялись на последний перед развалинами домов и наткнулись тут на кладбище - громадный крест (восьмиконечный) с надписями лежит на земле здорово погнил - ему наверно не менее 150-200 лет, возле виднеется еще несколько могил. Нашли маленький долбленый гробик с остатками костей младенца. Далее приподняв доску покрывавшую одну могилу увидел череп, вероятно, женщины. Кости лежат почти у самой поверхности земли - то ли не смогли из-за мерзлоты закопать их поглубже, то ли почва осела. Старинные покойники. Кто они пожалуй невозможно установить. Много мыслей кружится в голове, когда стоишь в этой пустыне, среди могил, а десятью саженями ниже в берег сердито бьют волны Северного Ледовитого океана. За этим пригорком в залив вдается Крестовский мыс с остатками домов. Очень солидные постройки (были, конечно, - теперь погнили. В доме, видно, что было несколько комнат, остатки подполья, разные хозяйственные постройки, баня - все вместе - северным обычаем). Тут же и современные вещи - теперь здесь живут и ловят дельфинов рыбопромышленники. Принадлежности сей ловли - сети, веревки, ворот, котлы, бочки. Кто жил тут - определенно установить трудно - одни говорят, что иностранцы, другие, что ссыльные, третьи, что промышленники - одно достоверно, что строили все это лет 150-200 тому назад» [Музей-Архив... НВФ 945. Л. 20 об.-21]. Именно 16 июля И.К.Тихомиров решает записать в дневнике «для памяти наш «режим»», т.е. расписание принятия пищи на корабле: « 8 н чай; 12 н горячий завтрак; 3 н чай; 6 н обед; 9 н чай. Плата за это удовольствие 2 р[уб]. 50 к[оп]. в сутки» [Музей-Архив... НВФ 945. Л. 21 об.]. 17 июля на горизонте впервые показались плавучие льды (между Омулевой и Ефремовым Камнем): «К 12 часам прошли траверс Ефремова Мыса. Кругом, особенно у берега много плавучего льду. До Диксона оставалось всего 35 верст - каких-нибудь 2 часа ходу - но не тут то было. За Ефремовым камнем встретили сплошной лед - и увы и ах поворотили назад. Остановились в Губе Слободской, где предполагается - если не удастся пробиться к Диксону - остаться на берегу. Придется жить в палатке - мало приятная перспектива! Ну да Бог даст все устроится! ...в Слободской мы выгрузили на берег часть провизии коров и собак и для охраны оставили там Лемберова и Петухова» [Музей-Архив... НВФ 945. Л. 22-23 об.]. 18 июля из-за густого тумана «Лене» не удалось продвинуться дальше, к тому же она села на мель. На следующий день 19 июля «лед уже значительно отогнало... миновали Ефремов Камень: «Все к этому времени столпились на мостике смотреть, когда покажется мачта на Диксоне - ...очень хотелось самим увидеть ее - ведь от этого зависели успех или неудачи всего дела. На горизонте в этот день были облака - вероятность увидеть издали мачту значительно уменьшилась. Наконец мне первому... со средины Ефремовой бухты удалось кое-как ее разглядеть. Это была, с позволения сказать, торжественная минута. Очертания Диксона уже виделись вдали, виден был и большой остров Вернса со знаком на нем, но перед ними был сплошной лед. Мы подходили уже к мысу Исаченко. На траверсе его кое-где начали попадаться отдельные льдины и небольшие полосы льда. Лавируя между льдинами, пошли мимо бухты, лежащей фазу за мысом Исаченко и завернули к берегу следующей. Бухта 83