Труды КНЦ вып.21 (ГУМАНИТАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ вып. 2/2014(21))

Мы прожили там недели две или три, потом пригнали нам лошадей, подводу, погрузили нас, а одетъ-обутъ нам нечего было, и повезли» [Книга воспоминаний... Воспоминания М.М.Афанасьевой (Ивановой), б.г.]; «Вещей при выселении дали только смену белья и чтобы одеть на себя и верхнюю одежду » [Книга воспоминаний... Воспоминания А.С.Гаповой (Долговой), б.г.]; «При высылке родителям ничего не дали взять с собой. Нас посадили на подводу с кое-какими тряпками и так, босиком, в чем были, повезли в деревню Курокша. Там уже стояла баржа с людьми » [Книга воспоминаний... Воспоминания П.Т.Шамариной, б.г.]; «В 1930 г. в конце января ночью арестовали папу, увезли в районную тюрьму. На 3-й день после его ареста нам объявши о высылке и поставши охрану, потом приехали подводы за нами. Мама была без сознания, ее бросили в телегу. Мы, конечно, бросились к ней. Было не до вещей - так, кто-то побросал, что попало, на телегу и по команде поехали со двора» [Книга воспоминаний... Письмо И.Ф.Яковенко, б.г.]; «В один из студеных зимних вечеров подъехала к дому подвода с возничим и сопровождающим. Вошли в избу. Всем приказали одеваться и садиться в розвальни. Взять с собой ни из продуктов, ни из одежды ничего не разрешили» [Книга воспоминаний... Воспоминания О.В.Ершовой (Соколовой), б.г.]; «Времени на сборы не дали. С собой неразрешали взять ни теплых вещей, ни чего-либо из утвари. У меня отобрали полушубок, который родители мне справши в приданое, и который я хотела взять с собой, оставили лишь пиджачок на вате » [Кировск в документах ..., 2006: 186]. Если была возможность собрать личные вещи, то в первую очередь с собой брали самое необходимое и теплое: «11-го февраля 1930 года ночью приехали на подводе за нами.... Разрешили одеть на себя теплую одежду, обувь и кое-что из вещей взять с собой, как постельное белье и нательное. Мы это завязали в узлы, так как чемоданов у нас не было » [Книга воспоминаний... Воспоминания Л.Е.Гудовской (Зинченко), б.г.]. Однако не у всех имелись предметы одежды и обуви для жизни в холодном климате. Отсутствие или нехватка теплых вещей - большая жизненная проблема и непременный мотив рассказов о переселении, подчеркивающий тяжесть бытовых условий по приезде на север: «А месяца через два пришла бумага - нам велят собираться. В повестке было написано, взять муки на два месяца. Какая-то женщина, приехавшая из Ленинграда, разговаривала с мамой, советовала взять одежду - мало ли что, мол. А куда надо будет ехать, не говорила. А у нас-mo ничего не было, даже валенок не было, в поршнях ходили. А из хозяйства помню кастрюльку алюминиевую, да котел. Вот он хорошо пригодился, потом, как цыгане, на кострах готовили» [Книга воспоминаний... Воспоминания Э.А.Аншиц, б.г.]. В воспоминаниях спецпереселенцев часто отмечается, что забирали с собой швейную машинку (или головку от швейной машинки): « ...только швейную машинку разрешили взять с собой » [Спецпереселенцы в Хибинах ..., 1997:18]; «Приехали все вместе. Вещей никаких родителям не дали взять, кроме чего на себе и смены белья, одеял, сшитых из лоскутков, и простую швейную машинку» [Куруч, 2010: 231]. В предвоенные и военные годы это был бытовой предмет самой высокой ценности. Наличие его в доме говорило о достатке и благополучии семьи (в 1950-е-1960-е годы это место займут телевизор и стиральная машина): «В доме машинку берегли, стояла она в "красном углу", и шила на ней только бабушка» [О чем рассказала машинка, б.г.]. Не удивительно, что раскулаченные семьи пытались любыми способами уберечь ее и вывезти с собой. Она помогала людям выжить (одеваться и кормиться): 63