Труды КНЦ вып.21 (ГУМАНИТАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ вып. 2/2014(21))

«Вот это так же, как венок на могиле из пластиковых цветов. Покойнику он, скорее всего, не нужен, нужен даже не знаю кому, точно так же не стоит. Точно так же, как не стоит заказывать гроб за сто тысяч рублей денег» (1). Словесная демонстрация чувств допускается только для тех, кто «действительно близкий», ритуализация скорби воспринимается как лицемерие: «Явот скептично относился к таким статусам, как «ты навсегда останешься в моём сердце», там «мы никогда тебя не забудем», «зачем, за что и почему», причём так писали люди, которые его один раз видели где-нибудь и всё, ладно когда, действительно, знакомы люди, вот это да, это другое дело» (11); «и там [официальный представитель на панихиде. - И.Р.]: «говорил тоже такие торжественные речи <... >:«Вот [имярек] такой парень был, про него все знали, я думаю: ты вообще замечал его, нет?» (11). Думается, для молодежи такое отношение органично и оно больше связано с возрастом, чем с какими-то культурными сдвигами. Критическую оценку может получать и музыка, которая звучит в траурных залах: «насчёт этичности трагичной музыки, тоже большой вопрос, если вообще заострять тему на этичности, там, не знаю, она добавляет печали, то есть, не знаю, может быть, люди собрались с мыслями и поняли, что так вот получилось, что делать, и приходят на это отпевание, и им просто взрывают мозг этой супертрагичной музыкой, <... >, опять же я не буду топором убивать динамики в следующий раз, но если бы я это организовывал, я бы не делал такой экшен из этого, то есть я бы не делал музыку. <... >. Может там свои фишки, допустим, как бы помочь родным вот именно в этот день всё выплакать, опечалиться по полной, чтобы потом уже нормально войти в жизнь, не знаю» (9). Обратим внимание на дискурсивные особенности высказывания. При всей критичности оно не категорично, информант пытается мотивировать противоположное мнение (это можно отнести к большинству суждений молодых информантов). Критика базируется на этических основаниях, поскольку гражданский обряд направлен на живых родственников. Совпадая по направленности с критикой, высказываемой церковью в адрес музыки на похоронах, она отличается мотивировкой: церковный обряд ориентирован на умершего, его душу: «что может чувствовать душа, когда последний земной путь ее оглашается пронзительными звуками труб, так напоминающими рев адского пламени!» [Последний путь]. Другие информанты, рассказывая о похоронах или рассуждая на эту тему, не упоминали о музыкальном сопровождении обряда вообще, а в случае специального вопроса отвечали, что музыку не помнят, не слушали или не слышали (это при всей известной ориентированности молодежи на музыкальную культуру). К визуальной символизации смерти молодежь относится, в целом, положительно и широко ее использует, прежде всего, в виде фотопрезентаций и иллюстраций с траурной символикой на сетевых страничках. А к фотографиям, сделанным на похоронах, высказывается только отрицательное отношение: «Мне это не понятно и смотреть на них неприятно» (18); «мне кажется это диким и непонятным» (19) и т.п. Образная презентация события явно противостоит натурализму фотоснимков. Социальные сети предоставляют возможность моментального реагирования на событие в виде текстов (обращения к умершему, выражение 120