Труды КНЦ вып.19 (ГУМАНИТАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ вып. 6/2013(19))

а по словам Н.Н.Харузина - до четвертого [Харузин, 1890: 261]. Брак не мог быть заключен даже между некровными родственниками, связанными духовным или молочным родством [Ефименко, 1878: 21; Харузин, 1890: 254]. В определении степени родства и прочих обстоятельств возможности заключения брака, как и в других социально значимых сферах жизни, главную роль играли старейшины рода - старики и старухи [Ефименко, 1878: 20]. На пережитки экзогамии у кольских саамов указывают упоминания о гостеприимном гетеризме [Herberstain, 1975: 153] и стереотипные представления российских этнографов о свободных отношениях между саамскими женщинами и иностранцами [Харузин, 1890: 242-243], что среди прочего служит способом избежать близкородственных связей и обеспечить прилив новых генов в довольно замкнутую саамскую общину. Возможно, с разрушением родовых отношений у саамов и с утратой необходимости экзогамных ограничений связаны возрастающие требования к целомудренному поведению (во всяком случае до брака), предъявляемые незамужним женщинам, судя по некоторым источникам [Ефименко, 1878; Немирович, 1877 (б)]. Однако, несмотря на свидетельства отдельных этнографов об экзогамии у саамов, исследования М.С.Куропятник показали, что саамский погост XIX - начала XX вв. уже не являлся экзогамной единицей [Куропятник, 2003]. Удельный вес эндогамных браков в брачных ареалах саамов, представляющих собой совокупность погостов, составлял 75-85% [Там же]. Исследовательницей было выделено 4 группы погостов, отмеченных брачными связями: Терская группа (Терский, Иокангский, Лумбовский, Сосновский, Каменский, Куроптевский, Тулванский погосты), Кильдинско-Ловозерская (Кильдинский, Масельгский, Воронинский, Ловозерский, Семиостровский и Лявозерский погосты), Печенгско-Сонгельская (Печенгский, Пазрецкий, Сонгельский, Нявдемский, Мотовский погосты), Бабинско-Нотозерская (Бабинский, Экостровский, Нотозерский погосты) [Там же]. Много признаков бывшего родового союза Н.Н.Харузин находит в особенностях пользования земельными ресурсами у саамов [Харузин, 1890: 243]. Территория каждого погоста состояла из угодий, в которые входили: оленьи пастбища, речные и озерные тони, охотничьи места, участки морской береговой линии. Границами между владениями разных погостов служили естественные природные маркеры: горы, реки, камни и т.п. [Львов, 1903: 63]. Вся земля, принадлежащая погосту, была поделена между родами, за исключением гор, являвшихся коллективной собственностью [Харузин, 1890: 244]. В свою очередь, каждый родовой участок делился между семьями этого рода с учетом величины семей: чем больше была семья, тем более крупный участок ей доставался. Все угодья передавались в наследственное пользование [Ефименко, 1878: 43]. Однако по мере увеличения какой-либо семьи ей мог достаться дополнительный земельный участок или тоня [Львов, 1903: 64]. Правила пользования водными тонями у саамов устанавливались не только по родовому принципу, но и жребием на сходе (суйме) [Харузин, 1890: 246]. Если озерные и речные тони находились в родовом владении и могли быть сданы в аренду или даже проданы без согласия общества [Ефименко, 1878: 44], то морские тони и устья рек переходили от одной семьи к другой [Львов, 1903: 64]. Жребием решалось, какая из семей получит на год право пользоваться этими тонями, затем оно переходило к другой семье [Харузин, 1890: 246]. Семужьи тони могли составлять общую собственность саамского погоста. Доходы с этих 91