Тиетта. 2013, N 3 (25).

лести, другие ослепительные игры бесконечных сил: солнце, звёзды, лунный свет, лазурь небес и океана, зори и сумерки, горы и долины, лес и реки, свет и деревья, и, наконец, ближе всего от нас, птиц, драгоценные каменья и женщину. Всё это составляет украшение нашей планеты. Но за исключением трёх последних, принадлежащих, так сказать, к одной и той же улыбке природы, ка­ ким серьёзным, строгим, почти печальным стало воспитание нашего глаза без смягчающего влия­ ния, которое приносят цветы (с. 118)... Левкои, желтофиоли, лютики... Вы, пою­ щие среди развалин стен и покрывающие своим светом опечаленные камни, садовая белая букви­ ца, первоцвет, или авриколь, восточный гиацинт, ранний шафран и зольник, царский венец, паху­ чая фиалка, ландыш, незабудка, маргаритка, бар­ винок, поэтический нарцисс, анютины глазки, клавдии, морское ушко, икотник, анемоны - вы все, при посредстве которых месяцы, предшеству­ ющие листьям - февраль, март, апрель - превра­ щают первые вести и первые таинственные поце­ луи солнца в понятные людям улыбки!.. Вот но­ готки, пронизывающие своими лучами зелень гряд. Вот ромашка, похожая на белоснежный бу­ кет, наряду со своими неутомимыми братьями - садовыми златоцветами, которых не следует сме­ шивать с японскими хризантемами, цветущими осенью. Вот ежегодный солнцецвет, подсолнеч­ ник, красное солнышко, владычествующее, по­ добно священнику, с поднятой чашей над коле­ нопреклонённой толпой и старающееся уподо­ биться светилу, которому оно поклоняется. Вот мак, пытающийся наполнить светом свою чашу, надорванную утренним ветром. Грубые рогатые васильки в крестьянской рубашке, считающие себя прекраснее неба и с презрением взирающие на трёхцветный вьюнок, горько упрекающий их в том, что они пустили слишком много синевы в лазурь своих цветов. Вот ночная фиалка в мус­ линовом платье, похожая на маленькую горнич­ ную из Дортрехта или Лейдена, наивно-лукавая, как бы венчающая своей невинностью края кор­ зинообразных цветников. Вот резеда, скрываю­ щаяся в своей лаборатории и безмолвно выраба­ тывающая духи, позволяющие нам предвкушать воздух, которым дышат на пороге рая. Вот пио­ ны, нескромно, до опьянения напившиеся сол­ нечного света, красные от восторга или от ожида­ ния апоплексического удара. Вот ярко-красный лён, чья кровавая борозда бодрствует на стра­ же аллей. Вот портулак, называемый также ры­ царем одиннадцатого часа, разбогатевший род­ ственник лебеды, ползает по земле, подобно мху, и старательно прикрывает голую землю у подно­ жия высоких стеблей тафтой красно-фиолетовых, сернисто-жёлтых или тельно-розовых оттенков. Вот толстощёкая георгина, круглотелая, глупова­ тая, вырезающая из мыла, или сала, или же воска свои правильные помпоны, которые будут укра­ шать деревенские праздники. Вот старый отече­ ский флокс, держась на ногах среди густой зеле­ ни, смеётся громким смехом своих добрых, бесхи­ тростных красок. Вот цветущая мальва, или лава- тера - благонравная барышня, которая чувствует, как при малейшем ветерке нежный румянец ми­ молётной стыдливости заливает её лепестки. Вот настурции, занимающиеся акварелью или крича­ щие, как долгохвостый попугай, который цепля­ ется за жёрдочки своей клетки. Вот штокроза, или розовый проскурняк, или розовая алтея, или по­ сох Иакова, или зинзивей, или розовый слизняк, с высоты своих шести названий разворачивает свои кокарды телесного цвета, более нежного, чем де­ вичья грудь. Вот почти прозрачная бальзамина и львиная пасть, обе неловкие и робкие, боязливо жмутся цветами к своим стеблям. Затем, в укром­ ном углу, предназначенном для старых семей, тес­ нятся длиннолиственная вероника, красный лап- чатник, индийская роза, старинный мальтийский крест, короставник, или пурпурная скабиоза, на­ перстянка, рвущаяся вверх, как печальная ракета, европейский водосбор, колокольчик, или колом­ бина, куколь - небесная роза, восторженно под­ нимающая к небу своё маленькое, наивное, кру­ глое личико на длинной хрупкой шее, скрытый лунник, тайком чеканящий папские монеты, эти бледные, плоские серебряники, которыми, без со­ мнения, расплачиваются эльфы и феи, торгуя чу­ десами в лучах луны. Наконец, вот фазаний глаз, 3