Тиетта. 2012, N 4 (22).

повсюду: на крыльях птиц, на яичных скорлупах, в облаках, на снегу, в кристаллах и в каменных об ­ разованиях, на зам ерзающих водах, в недрах и на поверхности гор, растений , животных, людей, в сияниях неба, на соприкоснувшихся и потёртых кругах смолы и стекла, в опилках вокруг м агнита и в странных случайных соединениях. В них пред­ чувствуют ключ к этом у чудесному писанию , его грамматику, но предчувствие сам о не хочет при ­ нять стойких форм и, кажется, не хочет стать выс­ шим ключом. Кажется, что алкагест пролит на чувства людей. Кажется, только мгновениями сгу­ щ аются их желания, их мысли. Так возникают их предчувствия, но скоро всё по-прежнему расплы ­ вается пред их взорами» [2, с. 6]. А вот ещ ё ... «Н а звёзды смотрел он и отмечал н а песке их очертания, располож ения. В воздуш ­ ный океан глядел он непрестанно и не уставал со ­ зерцать его ясность, его движения, облака, его све­ тила. Он собирал камни, цветы, разнообразных жуков и раскладывал их в ряды на тысячу ладов. Н а людей и животных обращ ал он внимание; на морском побережье сидел, искал раковин; к душе своей и дум ам прислушивался заботливо. Он не знал, куда влекло его непонятное стремление. Ког­ д а стал он больше, бродил окрест; увидал другие земли, иные моря, новые небеса, чужие звёзды, неведомые растения, животных, людей; спускался в пещеры, увидел по отмелям и пёстрым пластам , как совершилось строение земли, и лепил из гли­ ны странные изображения камней. И вот опять он всюду находил знакомое, но только причудливо смешанное и соединённое, и таким обр азом в нём сами собой образовались необыкновенные вещи. Вскоре он стал замечать во всём связи, встречи, со ­ впадения. И вот он скоро больше ничего не видел в отдельности» [Ibid., с. 7-8]. И е щ ё . «Благодаря связи мира мыслей с вселенской гармонией , свод мыслей превращ а­ ется сам собою в верное отображ ение и форму­ лу вселенной. Н о трудно искусство бесстрастного созерцания и творческого воззрения: исполнение требует непрерывного мышления, строгой трез­ вости, и наградою будет не одобрение современ­ ников, но одн а только радость ведения и трезвле- ния, сердечное соприкосновение со вселенной» [Ibid., с. 45]. «И нужно почитать за большую ред­ кость, если истинное понимание природы най­ дётся при большом красноречии, благоразумии и замечательной жизни, так как обыкновенно оно вызывает или сопровождает простые слова, пря­ м ой смысл и несложность. В м астерских р ем е с­ ленников и художников, и там , где люди бывают с природой в разнообразны х отношениях и борьбе, как, например , при < ...> добывании руд, а также во многих других занятиях - легче и чаще всего имеет м есто развитие этого чувства» [Ibid., с. 56]. Довольно цитат. О чём они? О гармонии , едином замысле природы , связях всего со всем. О том , что человек - мерило всех вещей и зерка­ ло природы , что снаружи - то и в н у т р и . Н уж ­ но лишь прочесть разбросанны е вокруг имена и знаки или ощутить в себе их отражения-идеи. И везде обнаруж атся естественные ряды , поряд­ к и ... Первый путь - для натуралистов, второй - для поэтов, философов и математиков. Здесь п ор а перевести общие рассуждения в практиче­ скую плоскость, обнаружив естественные имена и порядки в каких-либо многообразиях, заведо­ мо пугающих своей огромностью . Кстати, в статье [3, с. 15] я обещ ал обсудить проблему рациональ­ ной номенклатуры выпуклых полиэдров. И х ведь бесконечно много даж е в комбинаторном при ­ ближении! Номенклатура - принцип именова­ ния и одновременно си стем а имён. Н о р ади чего мы именуем что бы то ни было? Только ли для того, чтобы, называя, указывать на предмет? М о­ гут ли нести им ена другие функции? Здесь есть о чём п о г о в о р и т ь . Р ассм отрим выпуклые полиэдры специаль­ ного класса, приятные глазу минералога - кри­ сталлические закрытые простые формы . Вот ку­ бик, знакомый с детства. И нечего стесняться. У меня были замечательные кубики с буквами на гранях. Достались от старш его б р ат а и перешли к младшей сестрёнке. Постепенно терялись и, на­ конец, куда-то пропали . Н о своё дело сделали. Не в смысле изучения азбуки, а в смысле узнавания куба. Согласитесь, вы ведь его ни с чем не спутае­ те: с 6 квадратными гранями, сходящимися по 3 в каждой из 8 вершин. Но вся эта конструкция возникает в сознании как павловский рефлекс, а вовсе не из содержания слова «куб». Отдавая должное традиции , мы, конечно, и далее будем употреблять это краткое слово. Н о давайте при ­ знаем , что это ярлык и не более того. Иногда куб называют гексаэдром , по-русски - 6-гранником . Это имя указывает на число граней. Н о этого мало, ведь всего существует 7 комбинаторно р а з ­ 23