Тиетта. 2011, N 4 (18).

А песню «Горы далёкие» Кукин сочинил на новокуз­ нецком вокзале, в ожидании поезда. - У нас, в Кузбассе, в Горной Шории, Юра Кукин буквально разом напи­ сал 50 песен, свои главные в жизни хиты. Они принес­ ли ему любовь всей страны. Почему так случилось? Откуда такой мощный творческий залп? Объясне­ ние только одно. С шаманской древности считалось, у наших гор - мощная энергетика, самая сильная в стране. Получается, Юрка Кукин тогда приехал в Горную Шорию искать уран, а нашёл себя, горы по­ могли раскрыться его творческому дару ,» - говорит Сергей Пальянов. «Комсомольская правда» от 13 июля 2011 г. А в тайге по утрам туман... А в тайге по утрам туман, Дым твоих сигарет. Если хочешь сойти с ума - Лучше способа нет. Поезд, длинный смешной чудак, Знак рисуя, твердит вопрос: «Что же, что же не так, не так, Что же не удалось?» А поезд, длинный смешной чудак, Изгибаясь, твердит вопрос: «Это же, это же не так, не так, Это же не удалось?» Заблудилась моя печаль Между пихт и берёз. И не действует по ночам Расстояний наркоз. Расставаясь, шептал: «Пустяк. Ведь не видишь же ты насквозь, Просто что-то не так, не так, Что-то не удалось» А поезд, длинный смешной чудак, Рад стараться, твердит вопрос: «Что же, что же не так, не так? Что же не удалось?» Ариэлем хотел лететь - Ни любви, ни забот. Или в горы, как Алитет, Уходить каждый год. Вбей в колено тоску, кулак, Удержи от ненужных слёз, Просто что-то не так, не так, Что-то не удалось. Ах, поезд, длинный смешной чудак, Как замучил меня вопрос: «Что же, что же не так, не так, Что же не удалось?» Гостиница Ах, гостиница моя, ах, гостиница! На кровать присяду я - ты подвинешься, Занавесишься ресниц занавескою... Хоть на час тебе жених - ты невестою. Занавесишься ресниц занавескою... Я на час тебе жених - ты невестою. Бабье лето, так и быть, не обидится, Всех скорее позабыть, с кем не видимся. Заиграла в жилах кровь коня троянского, Переводим мы любовь с итальянского. Наплывает слов туман, а в глазах укор, Обязательный обман - умный разговор. Сердце врёт: «Люблю, люблю!» - на истерике, Невозможно кораблю без Америки. Ничего у нас с тобой не получится. Как ты любишь голубой мукой мучиться! Видишь, я стою босой перед вечностью, Так зачем косить косой - человечностью? Коридорные шаги - злой угрозою, Было небо голубым - стало розовым... А я на краешке сижу и не подвинулся... Ах, гостиница моя, ах, гостиница! Говоришь, чтоб остался я... Говоришь, чтоб остался я, Чтоб опять не скитался я, Чтоб восходы с закатами Наблюдал из окна, А мне б дороги далёкие И маршруты нелёгкие, Да и песня в дороге мне, Словно воздух, нужна. Чтобы жить километрами, А не квадратными метрами, Холод, дождь, мошкара, жара - Не такой уж пустяк! И чтоб устать от усталости, А не от собственной старости, И грустить об оставшихся, О себе не грустя. Пусть лесною Венерою Пихта лапкой по нервам бьёт, Не на выставках - на небе Наблюдать колера. И чтоб таёжные запахи, А не комнаты затхлые... И не жизнь в кабаках - рукав Прожигать у костра. А ты твердишь, чтоб остался я, Чтоб опять не скитался я, Чтоб восходы с закатами Наблюдал из окна, А мне б дороги далёкие, И маршруты нелёгкие, Да и песня в дороге мне, Словно воздух, нужна! За туманом Понимаешь, это странно, очень странно, Но такой уж я законченный чудак. Я гоняюсь за туманом, за туманом. И с собою мне не справиться никак! Люди посланы делами, люди едут за деньгами, Убегая от обиды, от тоски. 81