Тиетта. 2009, N 4 (10).

48 с. Верхоленске в связи с предательством Дегаева. По «процессу 14» приговорён 28 сентября 1884 г. к смертной казни, заменённой 15-летней катор­ гой. Первые 4 года провёл в одиночных камерах Петропавловской и Шлиссельбургской крепо­ стей, затем сослан на Сахалин. Там он вначале был плотником в Рыковской тюрьме. Отправляя его на каторгу, Главное тюремное управление со­ общило начальнику острова, что Ювачёв «как бывший штурманский офицер, мог бы оказать на Сахалине весьма существенную пользу исполне­ нием различных работ по геофизическим изме­ рениям, нивелировке местностей и составлению расчётов по землемерной части». Этим он вскоре и занялся. За 8 лет пребывания на Сахалине Ювачёв со­ ставил несколько планов окрестностей Рыковско- го и Палевского селений, обследовал на парохо­ де оба берега Татарского пролива, объехал вокруг острова, составил морскую карту западного бере­ га Сахалина, написал лоцию Татарского пролива. Был заведующим Рыковской метеостанцией. Со­ ставил и отослал в ряд университетов гербарии сахалинских растений. Продолжал изучать Би­ блию и греческий язык. В этот период революци­ онный дух в нём ещё не совсем угас. Так, он от- клонил предложение генерала Кононовича снова поступить на службу в военный флот и этим изба­ виться от каторги. Ювачёв опубликовал в петер­ бургской печати статьи, разоблачающие нравы сахалинского каторжного начальства, протесто­ вал против телесных наказаний. Осенью 1895 г. по­ сле освобождения Ювачёв уехал во Владивосток. В 1897 г. получил право вернуться в европейскую Россию, но с запрещением проживать в Петер­ бургской и Московской губерниях. В дальнейшем окончательно отошёл от революционной борьбы и политической деятельности. Умер в 1936 г., ког­ да работал бухгалтером на Волховстрое». Другой источник сообщает иные подроб­ ности [http://kharms_ru-img-11_jpg.mht] . «Био­ графия отца Хармса, Ивана Павловича Ювачёва (1860-1940), хорошо известна историкам так назы­ ваемого освободительного движения в России. Он был сыном полотёра Зимнего дворца, получил штурманское образование в техническом учили­ ще морского ведомства в Кронштадте, несколько лет прослужил на Чёрном море. Неизвестно, кто или что повлияло на его политические взгляды, но в начале 1880-х гг. он оказался единомышлен­ ником народовольцев и по знаменитому про­ цессу «14-ти» был приговорён 28 сентября 1884 г. к смертной казни через повешение. Вскоре при­ говор был заменён 15-летней каторгой. Из это­ го срока первые 4 года И.П. Ювачёв должен был провести в одиночном заключении в Петропав­ ловской, а затем Шлиссельбургской крепости. Здесь он из воинствующего атеиста превратил­ ся в столь же ревностного поборника христиан­ ства с сильной долей мистицизма (действитель­ но, с фотографий разных лет на нас смотрят два разных человека - Ю.В.). На сахалинской каторге И.П. Ювачёв 2 года проработал в ножных канда­ лах, а затем, видимо за благонравие и штурман­ ское образование, начальство определило его за­ ведовать метеостанцией. Не отбыв всего срока, И.П. Ювачёв в 1895 г. был освобождён, жил во Владивостоке, совершил кругосветное плавание. Совершенно не прояснены обстоятельства, вслед­ ствие которых в 1899 г. он вернулся в Петербург. Известно лишь, что служить он определился в инспекцию Управления сберегательными кас­ сами на должность, связанную с постоянными инспекционными поездками по России. В тече­ ние нескольких лет он выпускает одну за другой биографические книги «Восемь лет на Сахали­ не» (СПб., 1901) и «Шлиссельбургская крепость» (М., 1907), но ещё больше проповеднических брошюр под псевдонимом И.П. Миролюбов, в которых толкует Священное Писание и пропа­ гандирует благонравие, богобоязнь и почитание церковных уставов. Между тем, его занятия мете­ орологией и астрономией были высоко оценены, и в 1903 г. он стал членом-корреспондентом Глав­ ной физической обсерватории Академии наук (в связи с этим стоит вспомнить часто появляю­ щегося в текстах Хармса астронома)». Как видим, в биографиях разнятся даже годы смерти И.П. Ювачёва. Да и детали не согласуются. В официальном списке членов-корреспондентов Российской академии наук его имя не значится [Российская академия наук. Персональный состав. Книга 1. 1724-1917. Действительные члены. Члены- корреспонденты. Почётные члены. Иностран- ные члены. М.: Наука, 2009. 562 с.]. Тем более не удалось установить историю отношений И.П. Ювачёва и акад. А.Е. Ферсмана. По- видимому, они не могли не встретиться, вращаясь в культурной среде Санкт-Петербурга и Москвы, или в редакции научно-популярного журнала «Природа», или на одной из публичных лекций акад. А.Е. Ферсмана о минералогии. И уж конеч­ но, И.П. Ювачёв не мог не преподнести ему - пев­ цу камня - свою статью о самоцветах, упоминае­ мых в Библии. Думаю, читатели рождественского выпуска «Тиетты» с удовольствием ознакомятся с этой статьёй через 80 лет после её выхода в свет. ЮЛ . Войтеховский, д.г.-м.н., проф.