Тиетта. 2008, N 6.

Разное 45 Легенды из жизни Мудрейшего Джамаль-Эт-Дина (часть 1-я) Посвящается памяти Бориса Викторовича Гавриленко, настоятельно рекомендовавшего опубликовать Легенды Пролог Перистые облака набросили тонкую паутину на бездонную голубизну неба. Лучи солнца, пробиваясь сквозь ажурные просветы, создавали на земле мягкую игру светотеней. Душа моя пришла в состояние покоя и умиротворения. Вечность показалась близкой реальностью. Ибо вечность - это бесконечная череда предков, в кото­ рую и мне предстоит войти со временем, обратив­ шись в предмет воспоминания для потомков, вырас­ тающих из разбросанных мною по свету семян. С такими мыслями я вспомнил о своём прадеде, Искандер-бабае. В начале 20-го века он занимал должность профессора в Варшавском университете и преподавал теологию. Одна из его книг, солидный фолиант, покрытый арабской вязью, является объектом домашнего почитания в нашем семейном клане. В 1905 году, когда в Поль­ ше начались политические волнения, прадед покинул Варшаву и вернулся в родную деревню, что расположена в верховьях Волги, неподалеку от Арзамаса и Нижнего Новгорода. Там прадед осно­ вал Медресе и вёл просветительскую деятельность среди местных жителей. Моя мамочка горячо любила и почитала своего учёного деда и принимала от него уроки грамоты. Искандер-бабай был могуч и величав. Когда он гневался, его зычный голос был слышен в соседней деревне Хабар Аулы. До последних дней прадед писал свои научные труды, пользуясь увеличительным стеклом, привезённым ему из далекого Петербурга-Петрограда. Стекло это окон­ чательно испортило зрение, и он ослеп. Мамочка нежно ухаживала за любимым дедом, ослепшим и больным, и возила его зимой на саночках в баню пропарить старые кости. Сладкое слово «ностальгия» посетило моё сердце при этих воспоминаниях. Давно ушёл в светлые обители Аллаха учёный прадед Искандер- бабай. Следом за ним ушёл и его сын и мой дед Камаль-Эт-Дин, бесстрашный солдат, участник трёх войн. Давно обратился в прах мой отец Абдул-Азым, искалеченный ранами Второй Мировой войны, и вот уже скоро десять лет, как умерла моя мамочка Саадат-Баню, жительница Блокадного Ленинграда. Придёт, придёт и моя очередь. Но прежде чем это произошло, я решил обратиться к корням и навестить тень своего прадеда Искандер-бабая, чтобы найти его труды и попы­ таться навести в них порядок. Ведь мамочка научила меня арабской письменности ещё в детстве, и я читал Коран в подлиннике, удивляя односельчан своими скудными познаниями. Задумано-сделано. Без долгих размышлений сажусь в поезд и еду до станции Сергач. Далее - автобусом до Уразовки, и вот она - родная деревня Каняр Су Аулы. Встречает толпа двоюродных и троюродных родственников. Объятия, слёзы, воспоминания. Но где, где он, родовой дом, доставшийся прадеду Искандер-бабаю в наследство от его отца, крупного землепромыш- ленника. Увы, дом сгорел в засушливое лето. Я был безутешен. Но мне подали надежду, сказали, что