Советская Арктика. 1936, №9.

Г . И. Смарнатскиѵ. Кусочек пестрого 75 приглашают повесткой на общее собрание граждан селения Яндагай, что в пятидесяти километрах к югу от мыса Дежнева. Повестка написана хоть и латинскими буквами, но по-русски, кроме двух слов: ,тумгыт“ — товарищи, и »Купкылин“ — то­ щий. Мою фамилию, трудно произносимую на чукотской транскрипции, чукчи быстро заменили прозвищем. На высоком берегу крытые моржовыми кожами шатры походили издали на гигант­ ские бурые грибы. Собрание расселось прямо на земле, па­ хучей и влажной после стаявшего снега. Пе­ ревернутый боченок заменял стол,за ним вос­ седали самые уважаемые охотники селения. — Эге, чужие1 пришли на наше собра­ ние, — подмигнул нам Анкат с татуирован­ ным носом,— что они хотят? —• Мы хотим, товарищи, поехать с вами на охоту. Собрание притихло и даже несколько нахмурилось. Культа ободряюще кивнул нам. Охоіники молча переглядывались. Ну- тай, с медной сережкой в левом ухе, при­ щурился: — Зачем вам на охоту? — Мы сделаем кусочек пестрого,2 чтобы на Большой земле все люди читали и знали, как вы живете. — Кусочек пестрого — это хорошо, — сказал Культа. — Напишите, мы говорим, пусть доктор чаще приезжает к нам. И ещ'е, чтобы патронов побольше привозили. Прав­ да? — Правда, — согласились охотники. Но Нутай замотал головой. — Морж не любит запаха чужих. Пусть ■они наденут нашу одежду, когда поедут. — Я дам им одежду, — сказал Культа. И, привстав, махнул рукой в знак того, что собрание окончено. Присев в кружок, мы достали пачку табаку. Татуированный Анкат набил свой „товарищ скуки1 — коротенькую медную трубочку. Синеватые струйки, медленно тая, потянулись в сыром воздухе. — Я говорю, таоак не знает стыда, — прервал молчание Нутай. — Табаком надо всегда делиться . . . Домой мы вернулись поздно ночью —■ июньской ночью, когда солнце круглые сутки колесит по небосклону. Запад еще багровел закатом, а на востоке в стороне Аляски бледнорозовый ооодок уже окрасил горизонт. Наш дом, принадлежавший когда-то американской торговой фирме, стоял в сто­ роне от селения на высоком прибрежном 1 Слово не обидное, так чукчи назы- зают всех не чукчей, 2 Так называется всякая бумага, на ко­ торой что-нибудь написано: книга, записка, деньги и т. д. холме. Кое-где на досках еще сохранилось: „Пит Питерсон и К°*. Зимой здесь поме­ щалась школа, переведенная на лето в бух­ ту Лаврентия. Зеленеющую тундру испятнали редкие островки нестаявшего снега. Журчали бес­ численные ручьи. Свиристели евражки. Неподалеку томно ворковала „реум-реум* полярная куропатка, меняющая весной свое белоснежное оперение на пестрое. Под эти звуки весенней оживающей тундры мы уснули... Утром за нами прибежал Культа. Надо торопиться: идет пловучий лед, на который вылезают моржи — большие любители по­ греться на солнышке. Их нельзя упустить, ведь леіний сезон охоты так короток по сравнению с полярной зимой. Внизу на льду нас ждала нарта. Весен­ ний пористый лед изборожден широкими трещинами. Но кромка льна, где стоят вель­ боты, еще далеко от берега, туда надо добраться на собаках. — Акальпе! Скорее!—покрикивал Куль­ та. Помогая собакам, он всю дорогу бежал рядом с нартой, направляя ее через трещи­ ны, минуя полыньи. Погрузка в вельбот — один момент. Затрещал подвесной руль-мотор, и, развер­ нувшись, полным ходом мы вышли в откры­ тое море. Плывут мимо, мерно покачиваясь, айсберги; течения подточили, штормы вы­ ветрили их, создав фантастические произ­ ведения природы. Сонно сидят на льдинах серые чайки. Из-под носа вельбота шумно взлетают топорки, волоча по воде увесистые тела и отчаянно хлопая крыльями. Стаи морских курочек и одиночки бакланы, испуганные треском мотора, разлетаются в разные стороны. Море кишит птицей, — полярное лето началось. На руле старшина вельбота Нутай. Он не отрываясь смотрит в бинокль. На носу стрелки — Культа, Анкат. У мотора — комсо­ молец Рыппель. Нутай — старый, опытный охотник. Он хорошо знает все повадки моржей, но наше прйсутствие вносит какое-то беспокойство в его планы. А вдруг да не будет удачи! Недаром на собрании Нутай обязал нас одеть камлейки — короткие балахоны, сши­ тые из просушенных кишек моржа. „Морж не любит чужого запаха". Мы отъехали в море уже километров за тридцать. Берега — верхушки сопок, на­ крытые шапками вечных снегов. То и дело из-под воды показываются кругл іголовые нерпы, с любопытством глядя на нас словно человеческими глазами. Но Нутай запретил сегодня стрелять по нерпе. Нерпа будет еще потом, сегодня нельзя тратить время, па­ троны и, главное, производить излишний шум. Одна нерпа вынырнула так близко, что Анкат не удержался.