Советская Арктика. 1936, №8.

А. Я ■Вышинский. Политическая сущность семенчуковщины ________________________ 7? Семенчуку были чужды, как чужды могут быть только врагу, интересы и задачи социалистического строительства острова. Семенчук так рас­ суждал: „Пусть все идет прахом, пусть вымрут эти самые эскимосы, которым от природы суждено есть тухлое мясо". Такова „идеологиче- ская“ установка Семенчука. И он действовал в соответствии с этой установкой, беря твердый курс на бессердечное отношение к людям, результатом чего явились голод, болезни и смерть. Ему говорили, ему указывали, ему советовали, против него пытались бороться, не так бо­ роться, как „боролся1 Карбовский, который как крайнюю меру борьбы применял роспуск производственного совещания, а пытались бороться по-настоящему, как это делали Вульфсон, Фельдман, эти непартийные большевики, оказавшиеся на зимовке Врангеля настоящими больше­ виками. Ничего, к сожалению, нельзя сказать о тех „большевиках1, у которых были в карманах партийные и комсомольские билеты. Мы спрашивали т. Жердева: „Можно ли было избежать на острове Врангеля человеческих жертв?1 Жердев ответил: „Можно. Склады были заполнены запасами продовольствия не меньше, чем на три года. Можно было авансировать эскимосов из запасов станции, и эскимосы это с лихвой вернули бы в течение года". „На мой вопрос Семенчуку, — рассказывал здесь т. Жердев, — по­ чему ты не снабдил эскимосов, он отвечал: „Существует какая-то ин­ струкция, какой-то закон", которого, однако, никто не видел и он сам не видел, потому что такого закона не существует. Он говорил: „Надо беречь государственное добро1. А люди ■— разве это не государственное добро? По представлению Семенчука, люди, создающие это добро,— это не добро, их беречь не нужно. Ведь дело дошло до того, что эскимосская семья Аналько на се­ вере острова питалась сдохшей собакой и моржовой шкурой, снятой со старой байдары. Хотя Семенчук и это обстоятельство пытался, как вы помните, отрицать,'но оно подтверждается и показаниями Стар­ цева (вот он кивает и сейчас головой утвердительно). Это подтверждается показаниями и целого ряда свидетелей. Вот почему радист Богданов справедливо говорит: .Семенчук вел антисоветскую политику в отношении туземцев, жестоко с ними обращался, срывал заготовку морского зверя, не выдавал продуктов, обрек туземцев на голод. Дошло до того, что туземцы питались оболочкой байдары". Вот профорг Золотовский, механик, показывает, что поведение Семенчука было преступно, что он вел антисоветскую политику по отношению туземцев, и перечисляет ряд фактов, подтверждающих это. То же говорили и гидролог Смирнов и Каймук. И , ] наконец, т. Долгий—начальник полярной станции на мысе Шмидта. Показаниям Долгого я придаю особенное значение, потому что Долгий был в хороших отношениях или, как он говорил сам, „в самых хороших отношениях с Семенчуком1. Он не стал это отрицать, а, на­ оборот, признавши это, отбросивши затем эту условность, дал разверну­ тые показания, которыми он ярко характеризовал преступную деятель­ ность Семенчука. Тов. Долгий говорит о жутких безобразиях, которые творил Се­ менчук, что он вел себя как „сатрап", издевался над людьми. Мы знаем, что у Семенчука процветало и рукоприкладство, и не только с его стороны, но и со стороны его жены, которая один раз крепко іпрошлась по физиономии Зарубы, что, конечно, осталось совершенно без всяких последствий со стороны Семенчука.