Советская Арктика. 1936, №1.

А. И. Минеев. Полярная ночь 10t В середине декабря 1931 года я поехал по южному побережью для детальной описи населения. Выехали из Роджерса в тихую пору. Небо было плотно укрыто тучами. Светлый сумеречный промежуток кончился быстро, и дальше ехали в абсолютной тем­ ноте. С нами ехал опытный промышленник Паля, живший с 1926 года в бухте Сомни­ тельной; там мы должны были сделать пер­ вую остановку. Пока мы ехали, начался небольшой ветерок с WSW, постепенно крепчавший. Через некоторое время уже значительно мело. В нужном месте пере­ секли косу и выехали на лед бухты Давы­ дова. Скоро я стал замечать, что ветер, дувший ранее нам в лицо, часто меняет направление, — то он заходит слева, то справа, а потом вдруг стало совсем т и х о ,— мы поехпли по ветру. Почуяв неладное, я дал распоряжение остановиться. Вел нас Паля, прекрасно знающий местность. За это время мы часто переезжали какие-то косы, взбирались на матерой берег, опять ехали по льду. А ветер тем временем крепчал, и снега несло все больше и больше. — Паля, где Сомнительная? — Ся (не знаю), — ответил он. — Куда же ты едешь? — Я ищу, — последовал ответ. — Что ты думаешь, Ивась, — спросил я Павлова, — где мы находимся? — Не знаю, Аре.р Иванович. Лучше всего, пожалуй, дать Пале найти направление, лишь бы не уезжать далеко в море. Компас показывал, что ветер направления не изменил, к Сомнительной нано итти, имея ветер в левую скулу. Но где мы на­ ходились? Мы уже долго ехали, но про­ ехали ли мы юрты становища, не уйдем ли мы очень далеко, следуя этим путем, не пройдем ли Сомнительную? Совершенно неожиданно нам помог ,нос* Власозой, бывшей с нами. Она мне сообщила, что чувствует временами запах гари. Мы оста новились. — Что случилось?— подошел к нам Пав­ лов. — Да вот Власова говорит, что чувствует запах горящего жира. Подошел Паля. Мы затихли, вслушиваясь, не взлает ли пес или еще что, но кроме рева пурги мы ничего не услышали. — Вот опять ясно чувствую запах гари, но кажется мне, что он не прямо с ветра, а дальше в море, нужно брать чуть-чуть влево от ветра. — Давай попробуем, поедем в этом на­ правлении, доберемся до моря, а там по­ смотрим. Минут через пятнадцать—двадцать залаяли собаки. Сперва одна, а потом всей оравой. Показался огонь „летучей мыши". Приехали. Это была Сомнительная. Если бы мы поехали, имея ветер в левую скулу, мы проехали бы к северу от стано­ вища, на запад, а в Сомнительную не по­ пали бы. При солнечном свете ориентироваться легче, но и в это время случалось сбиваться с дороги и уезжать далеко от места назна­ чения. Плохо ехать в пургу, но весной и в пурге бывают красивые моменты. Иногда пургаі не так свирепа, дорога случается ровная, и ветер дует в спину, помогая собакам та­ щить нарту. Если впереди ецет ведущий спутник, прокладывающий дорогу,—собаки бегут за нартой ровно, нет надобности сле­ дить за направлением и подгонять собак. Пурга ревет, и в реве слышен тончайший звон и шелест, — это идет и шепчет снег. Бесчисленное множество стремительно не­ сущихся снежинок звучит, создавая ощуще­ ние какой-то призрачной симфонии. Тепло укутанный в меха, раЕНомерно покачивае­ мый идущей нартой, невольно дремлешь, и кажется порой, что нарта движется обратно, так как под нартой и с боков ее льется быстрой рекой снег, оставляя за собой нарту, и только глядя на собак видишь, чго нарта идет туда же, куда и снег. IV Самое пуржливое время человек проводит в стенах дома. Пускай свирепеет ветер, пускай тучи снега вьются в хаосе завихре­ ний у дома, пускай заметает двери и окна, в комнатах тепло, и свет ламп освещает привычную обстановку. Только грохот да шуршание снега за стенами говорит о том, что там зима справляет страшную оргию снега, стремясь изничтожить все живое и замести белыми толщами все, что сделал человек. Если постройки поставлены на ровном, свободно обдуваемом месте и не близко друг к другу, то обычно у жилья снега на­ метает немного и двери доступны в любую пургу, а в окна льется свет. В противном же случае дом может быть закрыт снегом по трубу; это ведет к ряду больших не­ удобств. Дом, завезенный на остров в 1926 году, был построен на склоне небольшого бере­ гового холма, а дом, завезенный в 1Р29 году, построили на ровной, как стол, галечнико- вой косе. Мы, живя в старом доме, испытывали на себе последствия нерационального выбор» места для постройки дома. Каждую зиму у дома наметало невероятно много снега, и к середине зимы дом стоял в глубокой снежной яме, из которой торчали трубы дома; в некоторые зимы, когда дули ветры разных румбов, заметало и самую яму, и дом по самый конек крыши был в снежном плену. Каждую зиму наш дом превращался в глубокий подвал, у дверей выкапывались высокие лестницы, а для окон рыли туннели, чтобы дать доступ свету и воздуху. Эта