Североморский летчик. 1945, январь.

[3 января 1945 г., № 10 (390). — СЕВЕРОМОРСКИЙ ЛЕТЧИК А Г > ■ -» ^ К 150-ЛЕТИЮ . С. Грибоедов Юрий Герман ГЛАВЫ ИЗ ВТОРОЙ ЧАСТИ РОМАНА КВЕЛОЕ МОРЕ». (Продолжение. См. №№ 5, 7). Воевода-князь, молвил он,' .рииом. Тускло сверкнуло золото, погляди на меня, не почти за! боярин запустил-в шкатулку рук>, труд — увидишь: сколь лепен*) j вывернул украшения, резьбу, фи- я it пригож собою. Всяко'.меня пы- нифть перед девушкой, повторил: «Грибоедов принадлежит к са­ мым могучим проявлениям русско­ го дула», сказал Белинский. И действительно, по силе своего ума, по яркост-и дарований, по разнообразию познаний и высоте своего творчества Грибоедов за­ нимает а русской литературе одно из первых мест. Александр Сергеевич Грибоедов роідидся 15 января 1795 года в старинной дворянской семье. Бла­ годаря заботам матери, он получил великолепное воспитание и уже в возрасте одиннадцати лет был. принят в Московский универси­ тет, где прослушал курс учебных дисциплин трех факультетов. Он был кандидатом словесных наук и ■прав, готовился к испытанию на степень доктора математических и естественных наук, углубленно занимался русской историей, ге­ ографией, археологией, восточной филологией^ славяноведением. Он был выдающимся лингвистом, изу­ чал санскрит, превосходно владел французским, немецким, англий­ ским, итальянским языками, а из восточны'Х — арабским, турецким, и персидским. Но ему не удалось сосредото­ читься исключительно на литера­ турной или научной деятельности, о чем ой мечтал в юные годы. По­ ступив на службу в коллегию иностранных Дел, Грибоедов вско­ ре выдвинулся на государствен­ ном поприще и стал выдающимся политическим деятелем. Еіго ди­ пломатическая борьба на 'Востоке, его экономические планы, вроде проекта учреждения Российской Закавказской 'Компании, поражают своей инициативой я размахом. В Петербурге даже считали, что Грибоедов один заменял иа своем дипломатическом посту целую армию. Это бы.л страстный пат­ риот, выше всего ставивший до­ стоинство и величие своей родины. Неудивительно, что уже в 18'28 .году, тридцати грех лет от роду, его назначили полномочным по­ сланником в Персию. Будучи блестящим государ­ ственным деяпіелем, Грибоедов являлся носителем и -передовых политических воззрений. Он был ■блиізок к декабристам, дружил с Рылеевым, Бестужевым, Кюхель­ бекером, Одоевским и считался в ия среде «свободомыслящим». Он. разделял их убеждения о необхо­ димости отмены? рабства в России, введении гласного суда и свобод­ ного книгопечатания. В 1826 г. он дажіе был привлечен к следствию по делу декабристов. Но, пожалуй, ярче всего сказа­ лась в Грибоедове его артистиче­ ская натура. Он страстно любил, музыку, был превосходным тіиаии- стом-импровизатором, дружил с крупнейшими композиторами свое­ го времени'—Глинкой, Верстов- сківм , Алябьевым. Он интересо­ вался теорией музыки и сам за­ нимался, композицией. Алек­ сандр Сергеевич был отлич­ ным чтецом и актером-любите ­ лем. На домашних сценах oil не- раз исполнял роль Альцеста в «Мизантропе» Мольера. 'Он восхи­ щался Шекспиром и Расиніым и сам рано начал пробовать свои си­ лы в жанре водевилей и светских комедий, которые были лишь сту­ пенью на пути к созданию гени­ ального произведения «Горе от ума». Исключительиа я ода ренность Грибоедова' об’ясняет и его лич­ ную драму. Его независимый ум и блестящие таланты не находили в тогдашних условиях русской жизни простора для своего сво­ бодного развития. По словам Пуш­ кина «способности человека госу­ дарственного оставались без упот­ ребления, талант поэта был не признан». Грибоедов до конца пе­ режил драму блестящего интел­ лекта, скопанного тяжкими усло­ виями своего «жестокого века». Он лично испытал страдания вы­ дающегося художника, не поия- того современниками, — до конца пережил трагедию гения, развер­ тывавшего свою творческую мощь в обстановке самодержавного го­ сударства и крепостнического об­ щества, «Мучение быть пламен­ ным мечтателем в краю вечтых снегов»,.....писал Грибоедов. Из таких переживаний автора вырастала его знаменитая коме­ дия. В 1821—1823 гг., служа в Тиф­ лисе дипломатическим секретарем при Ермолове, Грибоедов пишет первые акты комедии «Горе от ума». Весною 1823 г. он получает отпуск к едет а Москву. Там .Александр Сергеевич снова вра­ щается а светском кругу;'изучает его нравы, к летом), в имении свое го друга Бегичева, продолжает писать последние акты. Но лишь через год в Петербурге он завер­ шил работу .над окончательным текстом своего произведения. Око. до четырех лет длился этот упор­ ный труд взыскательного худож­ ника над своим великим творе­ нием. Из-под его пера івышла пье­ са, поражающая .глубиной личной драмы, широтой социального охва*. та, законченностью поэтическогд стиля. .— Многие типы бессмертной ко­ медии, как известно, написаны с натуры. Сам Грибоедов говорил, Александр Сергеевич Грибоедов. что ввел в свою комедию «портре­ ты1» и придал художественную ти­ пичность подлинным лицам. Со­ временники у'знавали, например, в Чацком самого автора пьесы, а также известного друга Пушки­ на—Чаадаева. В Фамусове увиде­ ли дядю автора, известного мо­ сковского туза Алексея Федоро­ вича Грибоедова. В Скалозубе — Паскевича или Аракчеева. В кня­ гине Марье Алексеевне—знамени­ тую Голицыну, мать московского генерал-губернатора. Это была галерея современников Грибоедова, воплощенная в бессмертных сцени­ ческий образах. «Их физиономии, изображающие различные оттен­ ки московского быта, так верно схвачены, так резко обрисованы, так счастливо оставлены,—писал в 1830 г. московский профессор Надеждин, что невольно засмат­ риваешься, признаешь подлинни­ ки и хохочешь». В этом групповом портрете целого общества полно­ стью раскрылась гениальность художиик а- реалиста. Широкая социальная картина, нарисованная Грибоедовым, носила острый сатирический отпечаток и представляла собою, как отмеча­ ли современники, настоящую по­ литическую комедию. В пьесе явственно звучали отголоски идей­ ной жизни эпохи декабристов. Она была первой социальной пье­ сой русского репертуара, ибо не­ разрывно связывалась с. устремле­ ниями и заветнейшими чаяниями тайных обществ александровского времени. Главный герой комедии Чац­ кий—принадлежит к этому на­ правлению тогдашней русской мо­ лодежи. Так писал о нем Герцен и Достоевский, критик Аполлон Григорьев, историк Ключевский и многие другие. «Фигура Чацкого, меланхолическая., ушедшая в свою иронию, трепещущая от .негодова­ ния и полная мечтательных идеа­ лов, появляется н последний мо­ мент царствования Александра I, накануне возмущения на Иоааки- евекоіі площади; это—декабрист», —писал Герцен. Знаменитые моно- логи Чацкого, в которых он би­ чует 'крепостническое баірсгво, придворные нравы, бюрократизм и скалозубоіііцину также отвечают программе декабристов, как и его защита национального достоин­ ства, самобытной русской культу­ ры и родного языка. Недаром та­ кой человек, как Добролюбов, признавался что а юношеские го­ ды он хотел походить на Чацкого. Герой Грибоедова подлинный 11 редс га.витель ікредового и<жоле - ния, защищающий его права на -независимую и глубокую мысль. Он приветствует современных ему юношей, которые стремятся погру­ зить в науки «ум, алчущий позна­ ний», отдаваться «искусствам творческим, высоким и прекрас - ,нымі». Чацкий, как и его создатель Грибоедов)—поѳт и мыслитель, пи­ сатель и оратор, лучший и дарови- тейший представитель современ­ ной декабристской интеллигенции. /По меткому замечанию Гончарова, тйі Чацкого предвосхитил собою реальные черты Белинского н Гер­ цена, Это трибун и борец. Но, как удачно сказал поэт По­ лонский, в пьесе Грибоедова за­ ключаются два горя’: горе от ума и горе от любви. В истории увле­ чения Чацкого Софьей сказался ■полностью глубокий лирический даір Грибоедова. Интимные при­ знания его героя представляют собою замечательные образцы любовной поэзии. Любовная драма Чацкого приводит к развязке сложный узел фабулы и вызывает знаменитый заключительный мо­ нолог героя., в котором он произно­ сит гневное обвинение отсталому обществу, сплотившемуся воедино для травли одинокого и независи­ мого мыслителя. Несмотря 'на все попытки авто­ ра устранить наиболее резкие ме­ ста, комедия при его жизни так и не увидела света. Но онаі все же подучила весьма широкое распро­ странение. Десятки тысяч руко­ писных экземпляров ходили по стране. Лишь после смерти Гри­ боедова комедия в 1833 го|ду была издана с большими цензурными из’яггиями. В 1875 году, когда «Го­ ре от ума» впервые вышло полным текстом, самые ядовитые и острые ее строки уже вошли в народный Изык, как меткие пословицы и по­ говорки. Когда во время последнего пу­ тешествия ніа Восток Грибоедов остановился на несколько дней у своего друла Бегичева, то на во­ прос этого друга о новой коме­ дии, он отвечал:—«'Нет, комедии :больше не напишу, веселость моя исчезла, а без веселости нет хо­ рошей комедии. Но есть у меня написанная трагедия». И он, рас­ сказал содержіаіние своей драмы, прочел из нее несколько сцен. Пьеса называлась «Грузинская НОЧЬі». Не менее сильно была задумана драма «1812 год». Грибоедов, как известно, был участником Отече­ ственной войны. События 1812 года Грибоедов хютел показать как народную историческую траге­ дию исключительной сипы. Но и этому замыслу не суждено было осуществиться. До нас дошел так­ же план трагедии Грибоедова «Родамист и Зенобия», основан­ ной на событиям в Грузии и Арме­ нии в начале нашей эры. Большие проблемы международ­ ного значения, занимавшие Грибо­ едова на его высоком государст­ венном посту, его активная роль на Востоке, приведшая выдающегося дипломата к трагическому концу в 1829 году, отвлекли писателя от его любимых занятий и поме­ шали воплощению его замыслов. Но и единственное закончен­ ное и глубоко самобытное творе­ ние Грибоедова обеспечило ему навсегда любовь и благодарность народа. Когда перед Пушкиным кто-то выразил сожаление Опреж­ девременной гибели российского посла в Тегеране, поэт ответил; «Грибоедов сделал свое. Он уже написал «Горе от ума». тылт и. били на чужбине, не слад­ ко .жилось полоненнику-вязеинику, можно ли меня нынче пыткою испугать, правежем, дыбою? Сам я от свейских людишек ушел, вон чепи на мне, был галерным рабом, седьмым на весле. Ушел а коро­ левстве шведском, в гавани Богус, когда ихние людишки в гюхоц со­ бирались, жечь город Архангель­ ский. Для того и ушел, думал ра­ нее порол приду на фрегате «ІІет- рониуС», упредить поспею. Да, ви­ дать... Воевода все тянул шею вперед. — Чего видать-то? — Видать, припоздал малость... Прозоровский не ответил, опять стукнул кулачком по столу, крик­ нул: — И сего на дыбу! Он свейскии, подосланный, лазутчик... — Стой, боярин, — молвил Ири- нарх, — пошта безумствуешь? Опроси меня толком,, я многое про сей поход свейский знаю, корабли знаю, пушки, силы... Прозоровский тонко захохотал, с. грохотом отставил шандалы, под. нялся: — Ай хитры, ай умны, ай догад­ ливы, да только мы тут тоже не лыком шиты, нет, не лыком, знаем кому служишь, пес смердящий, все видим, под землю глядим. Не­ бось, думали вы с командорами, да с шаутбейиахтами**) своими — каковы тут людишки глупы, нк- весть чего наболтаете, а мы и уши развесим — говори! Как бы не так. Изловили, да не поверили, да на пытке и показал пеньюар, лазут­ чик, дьяволов сын, откудова он и чей. Нукось, Поэдюниін, подвесь его! Поздюнин поставил ведро, потя­ нул Иринарха за палец, ласково вздел ему петлю на запястья. Драігуны, рейтары, стрельцы вновь зашевелились — не понимая, но уже злобясь на Иринарха и на Рябова — догадывались, что они вдвое изменники, про шведов нын­ че слышал всякий. На топот сапог и вздохи боярин поворотил голо­ ву, спросил у дьяка кто такие. Дьяк коротко рассказал. — За бесчинство по сту батогов на душу, — молвил воевода, — да .и отпусти с миром. Не было бы сих, те двое и понынче безвредно ходили. Иоинарх коротко вскрикнул. — Позлее его, — молвил дьяк,— боярину нынче недосуг. Поздюнин крутанул колесо в подразмаха. Дьяк говорил, оборо­ тись к боярину: — Сии воинские люди воров не «мали, князь-вое вода', воров — вскричала ж о н к а — вон стоит—бро­ вастая, кормщика Тимофеева дочка, Антипа, что царя иа Соловки во­ дил, помнишь ли, она и вскричала караул. —- Подойди! — молвил Прозо­ ровский. Таисья не слышала. Рейтары ее вытолкнули вперед, неверным ша­ гом она подошла к столу. Боярин ласково на нее смотрел, ждал. По­ том негромко, совсем уже'ласково молвил: — Возьми себе гостинцев сколь­ ко надобно огтеюдова. Дьяк, подай! Дьяк поспешно принес шкатул­ ку, открыл и поставил перед боя- *) Лечен -красив. **) Ш аутбейиахт—кон тр-адм и рал. ***) Кумплнмент приветствие. — Бери, не чинись. У Таисьи все плыло перед гла­ зами, узкое, серое лицо воеводы, шкатулка, кувшин, шандалы, рука в перстнях. Губы ее дрожали, ла­ донью она. потирала горло, чтобы не закричать, не упасть, и вдруг против воли заговорила — быстро, захлебываясь, громко, почти кри­ ком, что он — кормщик — не по­ винен, что она знает, они все ни в чем не повинны, обезумела она, не поняла ничего, не может того быть, чтобы Рябовгкормщик .пере­ д а л с я шведам, не таков он чело­ век, да и какие шведы, где они, кому бы он мог передаться, даже если бы и хотел того. Она всхлипывала, вскрикивала, слезы текли по ее бледной щеке, молила, чтобы боярин помилосерд. ствовал, не велел пытать кормщи­ ка, ее вина, она обнесла, ей и ответ держать, а сзади, за ее спиною визжал блок, палач подрычаживал держало, все глуше, все тише сто­ нал Ирииарх, потом смолк вовсе и дьяк велел «сбрасывать и зачи­ нать снова Рябова». Боярин, щурясь, снизу смотрел на Таисью, помаргивал, уперев подбородок в сухой, в перстнях кулачек, не верил, обдумывал и вдруг рассердился, что все вы­ шло не по его — хотел порок на­ казать, да вот не сознается п">рок, хотел добродетель наградить, да добродетель та не добродетельная, и награду не берет. Но тотчас же хитрым умом дога, дался, что к чему. Любил попы­ тать свой ум, любил прикинуть, доверял ему — разуму своему бо­ лее на свете. Считал себя куда как-то не простым, думал про се­ бя — «такого и на коне не обска­ чешь». Мнил, что хитрее его нет человека, и, верно, был вовсе не глуп. Умом был умен, —■говорила про него боярыня, — да сердцем глуп. А коли человек сердцем Глуп — не жди от него большого толку. Разглядывая гордое, униженное горем, белое лицо дочери кормче­ го Тимофеева, морщась, боярин- воевода попыташ свой ум и выслу­ шал ответ — ясный и простой: «Девка вора вскричала верно, да вор больно собою пригож, смен еще, звука на колесе не проронил, вот девка и спужалась, жалеет те­ перь его, того татя, кричит, бьет­ ся. Побьется — перестанет, вздеть ей надобно жуковинье на іпалец, да вон прогнать». Так и сделал. Поднявшись с по­ душки, .протянул руку, взял жуко­ винье из ларца, одел на тонкий, холодный, смуглый палец, н с ла­ скою в голосе сказал: — Теперь, иди, девушка, отды­ хай. Нынче ночь, неровно и обидят да улице, поутру ее отпустить, слышь ли, дьяче? Дьяк поднялся, кивнул: — Так, боярин! Рейтар и стрельцов it драгун в горнице уже не было, угнали до утра, утром назначено было их стегать батогами по сту на душу. Митенька дрожал у стены. Кѵпря, неживая от страха, едва, дышала на лавке. Рябова/ во второй раз начали подтягивать, когда растворилась низкая, черная две^ь и вошел Иев. лев, за ним Пустовойтов и матроз Старостин. Скинув шляпу, Иевлев молча отдал кумплимевт***) по новой моде, за ним отдал кумили - мент Пустовойтов. Старостин за­ стыл, как влитый. Боярин, не вст а . вая, смотрел — за каким делом чорт принес сего стольника? (Продолжение следует).