Северная вахта. 1941, октябрь.

’jg, пнтября 1941 г. № 42 СЕВЕРНАЯ ВАХТА Действующий флот НАСТОЯЩИМ АРИЕЦ Краснофлотец ка боезом посту. j-.ги принесли исенннм ром и положили неподал НАШЕ ГРОЗНОЕ ОРУЖИЕ - Оба стоят возле своих пуле- і метов.Им завяжут глаза. Раз! Время засечено. Быстро выни- мают они замки. Разбирают. Вновь собирают. Через не­ сколько минут замок на месте: : пулеметы готовы к бою. , зт0 — два боевых наших ■зенитчика—тт. Павлов и Коіт- тяев.Они отлично знают мате­ риальную часть своего оружии. Разборка и сборка частей пулемета с завязанными глаза­ ми - - это не игра, а необхо- дкмость. Каждый боен; должен достигнуть такого же уменья. Оно пригодится 1 ! ночных боях: случись какая-нибудь задержка - - боец обязан ночыо, в тем- • ноте устранить ее, а если понадобится. — разобрать, за- мепить часть, вновь-собрать я быстро пустить, в ход свое ору­ жие. Наш пулемет — грозное ору­ жие. Один хороший пулеметчик при достаточном запасе патро­ нов способен заменить в бою 4 0 — 60 отличных стрелков. Отечественная воина знает сотни примеров, когда горсточ­ ки наших бойцов, вооруженных одним пулеметом, скашивали своим огнем десятки и сотни фашистов. Хорошо знать пулемет, бе­ речь его. умело ухаживать за ним, чтобы в бою он действо­ вал безотказно, и, разумеется, метко стрелять — задача каж­ дого пулеметчика. Наши бой­ цы-пулеметчики старательно осваивают свою специальность. Недавно прошедшие зачеты но материальной части пулемета показали неплохие успехи. Лучше всех сдали зачеты тт. Прядкин. Крюков и Согрян.; Командир взвода | ТРЕТЬЯКОВ, і Гордость роты Командование поставило noj . ред личным составом нашей , роты боевую задачу—-в сжатые сроки построить жилую землян­ ку. С жаром взялись за эту работубойцы. Душой строительства были два младших командира —• тт. Агафонов и Вежливцев. Они умело планировали строи­ тельные работы, правильно использовали личный состав. Дело шло быстро. Каждый боец вкладывал в работу все свои t пілы и уменье. Плотники, сто­ ляры. маляры, печники, возчи­ ки соревновались и подгоняли друг друга. Особенно проявили себя. как мастера дела, тт. Шульгин, Тарасов, Абаку­ мов и др. Землянка была готова на 7 дней раньше срока. Это про­ сторное. светлое, сверкающее чистотой помещение вместило весь личный состав. Бойцы роты, они же творцы и строи­ тели. гордятся своей работой. Младший сержант А. САЛАЗКИН. Механизмы работали безотказно Первыйбоевой поход кораб­ ля был экзаменом для личного состава и проверкой работы механизмов.Задача БЧ—а со­ стояла в том, чтобы обеспечить бесперебойную работу механиз­ мов, дать кораблю .необходимый ход и обеспечить его живу­ честь в бою. Перед походом каждый краснофлотец внимательно про­ верил свое заведывание, про­ смотрел каждый болтик и гай­ ку. Точно в назначенное время корабль снялся с якоря вышел в море. Безукоризненно работали ко­ тельные машинисты тт. Ново­ жилов, Воробьев и Савельев. Благодаря их умению и отлич­ ному знанию своей специаль­ ности в течение всего похода машина получала полное дав­ ление пара. Командир отделения маши­ нистов тов. Меньшиков обеспе­ чил четкую работу главной машины и вспомогательных механизмов. Он показывал при­ мер подчиненным в точном вы­ полнении приказаний с команд­ ного пункта. Отлично несли вахту машинисты тт. Суров­ цев, Мальгин и другие. Поставленная задача была решена успешно. В этом похо­ де личный состав боевой части получил богатый опыт, стал дей­ ствовать еще смелее, уверен­ нее. Воентехник 1 ранга В. БЕЛОБОРОДОВ. вече­ ру от окно на койку номер четыре. Вначале никто не понял, что это немец, фашист, н татарин Хайруллип даже спросил у не­ го. с какого онучастка фронта. Но потом, когда сестра Абаку­ мова объяснила, что за птица новый раненый.— в палате все попритихли и сделали такой вид. чти на койке номер четы­ ре нет нпкоТо. что она пуста, что после Иванова, вернувше­ гося в свою кавалерийскую часть, койку номер четыре так никто н не занял. Жизнь в госпитале шла своим обычным порядком: вече­ ром был концерт для раненых бойцов: для ходячих—в зале, а для тех, кто ходить еще не мог,— в палатах. Артисты пели песни хором и поодиночке, играла музыка—квартет и це­ лый оркестр, эквилибрист бро­ сал к потолку палаты, под са­ мую лампочку, тарелки — це­ лую дюжину одновременно —и номер этот проходил с боль­ шим успехом... Для Хайруллина по его просьбе тоненькая артистка в черном платье исполнила пес­ ню «Товарищ, не в силах я вахту стоять . а для стрелка- радиста Вахрушева спела «Лю­ бимый город может спать спо­ койно». Артистке тут же в па­ лате устроили целую овацию, а потом попросили ее поужи­ нать вместе с палатой. И она согласилась. О н емц е все совсем забыли и вечер бы чудесно кончился, если бы артистка не обратила внимание на него сама. Не зная, что это немец-фашист, она наклонилась к нему и спросила, как он себя чув­ ствует. Никто в палате не слышал, что он ей ответил, но но тому, как она отпрянула от койки номер четыре и как вдруг побледнели ее щеки, все поняли, что немец сказал ей какую-то чудовищную грубость. Из деликатности все сделали вид, будто ничего не замети­ ли. но когда артистка попро­ щалась и ушла. Хайруллин вдруг вытянулся со своей койки и бешеным, срывающимся ше­ потом заговорил, обращаясь в тот угол, в котором поблески­ вали светлые глаза немца: — Слушай, вы чертов Гит мы. а не вы! И мы лер! Тут несмотря на госпиталь, вас... Утром после обхода врачей в палату с газетами и журна­ ламипришел комиссар госпи­ таля товарищ Головин. Этобыл уже старый человек, в очках, с бородкой клинышком, всегда ровный, спокойный, улыбаю­ щийся. В госпитале знали, что оба его сына на фронте, что дочь его тоже на фронте, а жена расстреляна немцами во Льво­ ве. Знали, как сам Головин просился на фронт и как его не взяли из-за вконец испор­ ченного сердца, знали, как ра­ ботает он тут.—и ценили это­ го молчаливого человека, уди­ вительно умевшего найти для каждого нужные слова, отлич­ ного рассказчика, заботливого, чуткого, простого в обраще­ нии. Начался обычный утренний разговор с комиссаром. Головин то читал, то отвечал на вопро­ сы раненых, то рассказывал о том. что слышал от других воз­ вратившихся с фронта товари­ щей. В конце беседы Головин рассказал о том. каксеверомор­ цы разгромили группу немцев и как. немцы побежали, оставив на поле боя не только убитых, но и оружие, и раненых. -— Л не желай слюшать по­ добных разговор, — раздался вдруг в палате незнакомый го­ лос,—я требовать от вас выхо­ дить отсюда. — Здесь вы ничего не може­ те требовать,—произнес Голо­ вин,—здесь вы только можете просить. Советую вам запом­ нить это раз навсегда. Если же вамнеугодно слушать наши разговоры, — милости прошу в коридор: вы ведь ходячий раненый... А мешать нам я не позволю. Немец встал и, хромая, вы­ шел. Его проводили молчали­ выми взглядами. Но не прош­ ло и пяти минут, как немец возвратился. Ложась на свою койку, он сказал, что в кори­ доре дует: — Я могу простужайся.— добавил он,—и умирайт для ва­ ше удовольствие. Пьет. Лег и укрылся одеялом. Потом оп начал философ­ ствовать: на своем ломаном языке он сказал, что «зольдат есть храбрый, смелый, как сам шерт». Что он. Ганс Клебе,— «храбрый, как шерт». Что он может много пить и многосра­ жаться. Он ничего не боится. У него в Германии есть очень красивая девочка. Он на ней. конечно, ни за что не женит­ ся. он не дурак, чтобы губить свою молодость, но удоволь­ ствие свое оп получит. Адольф Гитлер знает, что нужно солдату на войне. Солдату на войне нужна своя поль­ за — вот что. Солдату нуж­ но иметь от войны свою коммерцию, да, чортвозьми! То­ гда солдат хорошо сражается и тогда он храбрый, как сам шерт. Он, Ганс Клебе, имел только от одной Франции две пары золотых часов—он взял их в одном доме—они там ва­ лялись без дела. Кроме того, от Франции он имел шелковое белье для своей девочки, четы­ ре килограмма очень хорошего кофе, кило семьсот грамм по­ дошвенной кожи, серебряные ложки, серьги с жемчугом и.. да, кстати, с этими серьгами была пресмешная история!.. И приподнявшись на своей койке, Ганс Клебе. не замечая взглядов раненых красноармей­ цев. рассказал историю с серь­ гами. Дело в том, что эта глу­ пая женщина одну серьгу ему отдала сама, но потом испуга­ лась и убежала. Совсем глу­ пая! И подняла крик-. Не мог же он, в самом деле, оста­ ваться с одной серьгой. Ну, он н побежал за ней, за этой женщиной. Она бежит и он бежит. Она быстрее и он бы­ стрее. Ну, конечно, он догнал и схватил. А она не дает. Ну, пришлось взять вместе с ухом... И храбрый, как чорт, сол­ дат Ганс Клебе захохотал на своей койке, ожидая, что все другие тоже засмеются. Но никто не засмеялся. Со всех коек на Ганса Клѳое смотрели, но как смотрели! А он говорил. II рассказы­ вал без конца: рассказывал о том, что он просто наир'- • герой. Что он замечательный воин.Что он чудный товарищ. Что его очень любят в роте. Оп говорил о том. что совет­ ские люди очень хорошие лю­ ди. Что он сам—прекрасный человек и что он против вой­ ны с Советским Союзом. Что поляков, конечно, надо бить _ они дрянь, бельгийцы тожѵ дрянь, сербы И греки совсем чепуха, а вотрусские... Тут он замолчал. В этом месте разговора его должны были бы угостить табаком, но никто его не угостил ничем. Тогда он намекнул, что хоро­ шо бы покурить. Все молчали. Теперь он заметил, что многие отвернулись от него... Что-то но получалось. Поду­ мав немного, он сказал Вахру­ шеву—владельцу табаку,—что Вахрушев, наверное, ариец и что это так и виднопо перво­ му взгляду. Вахрушев ничего не ответил и принялся скручи­ вать себе папиросу из чудес­ ного желтого табаку. Немец опять начал подлизываться, но в это время с улицы донесся вой сирены, извещающей насе­ ление городка о воздушной тре­ воге. Ганс Клебе слегка позеленел и спустил,ногис койки. — Чтоэто?—спросил он. — Фашистские самолеты, —• ответил Хайруллин. Ганс Клебе встал и заковы­ лял к двери. В дверях он спро­ сил сестру, где тут ближай­ шее бомбоубежище. От страха он позабыл все русские слова и спрашивал по-немецки. Се­ стра не поняла. Тогда он толк­ нул ее и побежал по коридо­ ру вниз. Сестра улыбнулась вслед немцу. — Сегодня в городе дится учение,—сказала куда это он побежал? Немец вернулся в палату только после отбоя. Лицо у него былосерое. Молча он по­ дошел к табаку Вахрушева, от­ крыл коробку и потянул было уже щепотку, как вдруг Вахру­ шев раздельно- и внятно сказал ему: —• Нельзя. —- Нельзя?—спросил немец. —• Да; нельзя. Лицо Ганса Клебе приняло наглое выражение. —• Когда я хочу и мне не дают, я беру сам—сказал он. Не торопясь, Вахрушев сел на койке. На своей койке при­ поднялся Хайруллин. В палате стало очень тихо. — Убрать прочьруки,—ска­ зал Вахрушев,—и немедленно птти на свою койку, понятно? Для вас тут нет табаку. Для вас тут ничего нет. С вами тут никто не говорит, понятно? Вас тут нет. Никто не хочет вас знать, потому что вы не человек... Уходите от меня. Немец попятился и отошел. Через час по общей просьбе его перевели в другую палату, Юрий ГЕРМАН. прово- он а .— ■