Север и рынок. 2021, №4

СЕВЕР И РЫНОК: формирование экономического порядка. 2021. № 4. С. 21-28. Sever i rynok: formirovanie ekonomicheskogo poryadka [The North and the Market: Forming the Economic Order], 2021, no. 4, pp. 21-28. ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ РОССИЙСКОЙ АРКТИКИ к труднодоступным, поскольку его снабжение осуществляется по рекам на оборудованную около заброшенного поселка Мунгуй площадку, причем навигация для большегрузных судов возможна в течение 1-2 недель в конце июня — начале июля, мелкосидящие суда заходят в Мунгуй весь летний период навигации. Проект «Восток Ойл» связывает месторождения Ванкорского кластера с Пайяхтой межпромысловым нефтепроводом, проходящим по дну Енисея до единого пункта отгрузки нефти в районе поселка Диксон (Бухта Север). Весь проект находится в пределах арктических районов (Туруханского и Таймырского Долгано-Ненецкого) Красноярского края. Первая очередь проекта рассчитана на 50 млн т в год, вторая — на 100 млн т. Здесь следует подчеркнуть, что, по существу, нефть, которая добывается в рамках Ванкорского кластера (порядка 25 млн т в год) будет переориентирована с нефтепровода ESPO на пункт отгрузки в поселок Диксон, т. е. при прочих равных условиях поставки нефти в Китай могут быть увеличены не более чем на 25-30 млн т. Китай является основным торговым партнером России с суммарным товарооборотом (июль 2020 г. — июнь 2021 г.) в 114,7 млрд долл. США. Доля Китая в российском экспорте составляет 14 % и импорте — 23,6 %. При этом порядка 60 % от общего экспорта России в Китай (52,8 млрд долл. США) приходится на нефть и нефтепродукты, поставки этих видов товаров превысили 31,5 млрд долл. США за указанный период. Таким образом, острая нехватка добычных мощностей, а также ограничение мощности нефтепровода ESPO уровнем 80 млн т и порта Козьмино до 30 млн т являются существенными препятствиями для наращивания экспорта нефти в Китай. Следует подчеркнуть, что сегодня все актуальные энергетические проекты базируются на арктических запасах и потенциальных ресурсах, освоение которых определяет уровень экономической конъюнктуры России на китайском энергетическом рынке. Этого не скажешь о трубопроводном и сжиженном природном газе, запасы которого в России уникальны и, в принципе, могли бы удовлетворить практически любые потребности. Ежегодная добыча природного газа (2020 г.) в Китае составила 194 млрд м3 при годовом потреблении 330,6 млрд м3 [1, с. 36, 38]. Импорт (2020 г.) составил 94,0 и 45,1 млрд м3 сжиженного (СПГ) и трубопроводного газа соответственно. Доля России в этом импорте невелика, несмотря на то что Россия позиционируется в мире как крупнейшая газовая держава, обладающая максимальными в мире запасами природного газа в 37,4 трлн м3[13, с. 36-42]. Россия поставляет в Китай 6,9 и 3,9 млрд м3 СПГ и трубопроводного газа в год соответственно, что составляет в целом 7,8 % китайского газового импорта, это при том, что проектная мощность только разрекламированного проекта «Сила Сибири — 1» составляет 38 млрд м3. Потребление природного газа в Китае за последние (2010-2020) годы увеличилось более чем в три раза с 108,9 до 330,6 млрд м3 [14], такое увеличение обеспечено, с учетом потерь и резерва (всего до 10 %), ростом внутренней добычи (от 96,5 до 194,0 млрд м3) на 37,6 %, увеличением импорта СПГ (от 13,0 до 94,0 млрд м3) на 31,3 % и трубопроводного газа (от 3,4 до 75,1 млрд. м3) на 31,1 %, т. е. примерно в равной пропорции. Основными поставщиками СПГ в Китай являются (млрд м3): Австралия (40,6), Катар (11,2), Малайзия (8,3) и Индонезия (7,4). Россия среди девятнадцати поставщиков СПГ в Китай занимает пятую позицию — 6,9 млрд м3 газа в год, или 5 млн т СПГ, при том что Китаем (CNPC — China National Petroleum Corporation) законтрактовано в проекте «Ямал СПГ» в 2014 г. 3 млн т со сроком контракта в сорок лет. Трубопроводный газ поставляется в Китай в основном Туркменией (27,2 млрд м3, или 60 % импорта Китая), а также Казахстаном (6,8 млрд м3); Россией и Мьянмой — по 3,9 млрд м3, Узбекистаном — 3,3 млрд м3 газа. Китай установил практически полный контроль над добычей и транспортировкой природного газа Туркмении, Казахстана и Узбекистана по трубопроводу Туркмения — Китай («Запад — Восток»), проходящего по территории этих трех стран (всего более 1900 км) и Китая (4500 км). Представляется очевидной, судя по тому, что Китай отказался от софинансирования проектов «Сила Сибири — 1 и 2», незаинтересованность китайской стороны в реализации ни одного из трех маршрутов (восточного, западного и дальневосточного) проекта «Сила Сибири» по разным причинам. Несмотря на то что причины разные, суть одна: сибирские месторождения (Чаядинское, Кавыктинское и др.) достаточно сложные и затратные в освоении. Но главное в том, что газ по этому проекту в принципе сейчас не нужен Китаю, речь идет об использовании природного газа в стратегической перспективе и, возможно, за пределами актуального (2035 г.) горизонта планирования. К тому же инвестиции в добывающую промышленность соседней России в какой-то степени усиливают конкурента китайской экономики [15, с. 24-30]. По восточному маршруту (проект «Сила Сибири - 1) осуществляется поставка природного газа в северо­ © Козьменко С. Ю., 2021 24