Север и рынок. 2023, № 3.

СЕВЕР И РЫНОК: формирование экономического порядка. 2023. № 3. С. 22-43. Sever i rynok: formirovanie ekonomicheskogo poryadka [The North and the Market: Forming the Economic Order], 2023, no. 3, pp. 22-43. ЭКОНОМИКА СЕВЕРА И АРКТИКИ РОССИИ В УСЛОВИЯХ НОВОЙ ИНДУСТРИАЛИЗАЦИИ 6. Интегральная оценка готовности арктических территорий к мерам региональной промышленной политики По нашей методике балльной оценки итоговая оценка является суммой частных оценок по каждому из пяти блоков (которые, в свою очередь, получены как среднее арифметическое из нормированных значений 3-4 целевых индикаторов): «объемному», пространственному, укладному, институциональному и природно-ресурсному. Мы полагаем при этом, что основные «сущности», влияющие на степень готовности арктической территории к мероприятиям региональной промышленной политики, в прямом или косвенном виде в наших блоках оценки учтены. В результате достаточно отчетливо (и неожиданно для нас, что до такой степени рельефности) обособляются четыре группы арктических территорий (табл. 6): 1. Ямало-Ненецкий автономный округ и красноярская Арктика (в составе Норильского промрайона, Таймыра, Эвенкии и Туруханского района) как самые благоприятные для реализации мер РПП. Именно эти географически соседствующие друг с другом территории станут в ближайшие десятилетия местом локализации основной доли новых арктических проектов. Очевидно, что под новые «полюса» ресурсного роста должны активно подтягиваться и мероприятия промышленной политики региональной и муниципальной власти. 2. Мурманская область и арктические территории Архангельской области, которые являются географическими соседями через Белое море, как относительно благоприятные (прежде всего за счет накопленного опыта и компетенций за десятилетия хозяйственного освоения) для реализации мер РПП. Значительное сходство советской индустриальной истории сочетается здесь с различиями в толщине «промыслового» (доиндустриального) слоя освоения, который в Архангельской области существенно больше (поморские традиции рыбного промысла и мореплавания и др.), чем в Мурманской. 3. Ненецкий и Чукотский автономные округа и арктические территории Республики Коми как пока не слишком благоприятные места для реализации мероприятий РПП. 4. Ненецкий и Чукотский автономные округа «проваливаются» в рейтинге прежде всего по пространственному блоку, Ненецкий еще и по институтам, а коми-Арктика — по развитости элементов нового технологического уклада и природно-ресурсного блоку. Любопытно, что здесь снова, как и в первых двух группах, с одной стороны, мы имеем дело с геграфически соседними арктическими территориями Ненецкого автономного округа и арктических муниципальных образований Республики Коми, с другой — в одну группу попадают два автономных округа, многочисленным сходствам которых были посвящены несколько исследований [17 и др.]. 5. Арктические территории Республики Саха (Якутия) и Республики Карелия замыкают наш рейтинг как пока самые неблагоприятные по условиям к мерам РПП. Это является прямым следствием прежде всего «физической» недоосвоенности данных территорий, что обусловлено отсутствием мощных и перспективных проектов ресурсного освоения, трудностями со становлением элементов нового технологического уклада, а в Республике Карелия — еще и с дефицитом благоприятных для мер РПП местных институтов. Несмотря на географическую удаленность друг от друга, эти территории имеют «организационную общность»: они обе «частичны» в том смысле, что регион «заходит» в Арктику лишь отдельными муниципальными образованиями. Здесь в сочетании с общей промышленной неразвитостью это тоже может быть исходным препятствием для развертывания мер РПП. Тем большая ответственность в этой группе ложится на региональные власти, которые должны, вопреки исходным стартовым неблагоприятным условиям, переломить мерами РПП ситуацию в интересах динамичного производственного развития. Дискуссия и заключение После завершения процедуры оценки подготовленности арктических регионов к реализации мер РПП целесообразно провести «оценку оценки», то есть уже с учетом полученных результатов определить степень надежности и ограничения нашего методологического подхода, взвесить его сильные и слабые стороны. Несомненно, сильной стороной нашего подхода является его комплексность, которая эффективно отвечает на «вызов» системности самого феномена промышленного развития и региональной промышленной политики, не сводимой только к производственным сущностям. Рискнем сказать, что широта учета количественных и качественных факторов — условий промышленной политики в данной работе выходит за рамки сложившихся исследовательских традиций. Например, никогда не учитывалась роль моногородов как позитивного фактора реализации мер РПП (моногорода привычно рассматривались в качестве трудного случая государственной политики). Обычно к анализу не привлекалась оценка нормативной правовой базы региона в области промышленной политики. Никогда качество и дислокация природных активов не фигурировали в качестве условий реализации мер местной промышленной политики. © Пилясов А. Н., Цукерман В. А., 2023 40