Север и рынок. 2023, № 3.

СЕВЕР И РЫНОК: формирование экономического порядка. 2023. № 3. С. 22-43. Sever i rynok: formirovanie ekonomicheskogo poryadka [The North and the Market: Forming the Economic Order], 2023, no. 3, pp. 22-43. ЭКОНОМИКА СЕВЕРА И АРКТИКИ РОССИИ В УСЛОВИЯХ НОВОЙ ИНДУСТРИАЛИЗАЦИИ региональной промышленной политики Ямало­ Ненецкий автономный округ, красноярскую Арктику и Ненецкий автономный округ. В группу «средних» по интегральной оценке регионов попадает Мурманская и Архангельская (без НАО) области и Чукотский автономный округ. Замыкают список арктические территории Карелии и Якутии, в которых предпосылок к новому технологическому укладу, по сути, еще не вызрело и инерционно сохраняется наследие индустриальной эры. Следовательно, именно здесь и необходимы самые решительные меры региональной и, возможно, федеральной власти, чтобы динамизировать переход местной и корпоративной промышленности к новому технологическому укладу. 4. Институциональные (нематериальные) предпосылки региональной промышленной политики Первый блок показателей посвящен оценке «физических» (материальных) предпосылок для реализации мер РПП. Дополняя его, четвертый блок включает показатели для оценки нематериальных (то есть институциональных) факторов региональной промышленной политики. Следуя логике, предложенной нашими зарубежными коллегами для характеристики региональной инновационной системы («акторы — сети — институты») [16], мы решили включить в данный подраздел показатель качества институтов региональной промышленной политики, оценку «толщины» слоя местных акторов промышленной политики и оценку складывающихся в конкретных арктических территориях партнерских сетей внутри промышленного сектора. Качество многочисленных институтов РПП оценивать сложно, если погружаться во все тонкости исторически складывающихся формальных и неформальных норм и правил по поводу промышленной деятельности на территории, ее взаимоотношений с местными сообществами, в том числе с коренными малочисленными народами Севера. Поэтому мы вынужденно упрощаем наш подход и оцениваем только базовый региональный закон по промышленной политике, который есть у всех арктических регионов, кроме Чукотского автономного округа, по сугубо формальным параметрам числа страниц и статей (базируемся на результаты ранее проведенного нами исследования в статье [6]). Признавая ограничения такого подхода, тем не менее заметим, что утверждаемое нами широкое понимание промышленной политики в Арктике как единства поддержки производственной, жизнеобеспечивающей, а иногда и градостроительной деятельности, как правило, присутствует в развернутых региональных законах, в которых число и страниц, и статей максимальное. С другой стороны, предельно зауженное и формальное понимание промышленной политики как поддержки сверхограниченного спектра видов производственной деятельности (к примеру, местной пищевой промышленности) присутствует в сверхлаконичных законах с минимальным числом страниц и статей. В результате достаточно определенно обособляются три группы арктических территорий: во-первых, Ямало­ Ненецкий автономный округ и Якутия, в которых региональный закон наиболее продвинутый. Для Якутии сделаем ремарку, что речь идет о региональном законе, который касается всех северных и арктических территорий республики, поэтому можно сказать, что его действие «на Арктику» ослаблено по сравнению с целиком арктическим Ямало-Ненецким автономным округом, в котором региональный закон определяет виды и регламент мер промышленной политики для всех районов автономного округа. Во вторую группу регионов с не слишком амбициозным базовым законом о промышленной политике вошли Красноярский край, Мурманская область, Республика Коми, Архангельская область (без Ненецкого автономного округа). Наконец, в третьей группе находятся регионы, власти которых, кажется, не вполне понимают современный потенциал и вызовы региональной промышленной политики с точки зрения ускорения прихода нового технологического уклада, производственных и институциональных инноваций на территорию: Республика Карелия, Ненецкий и Чукотский автономные округа (в последнем вообще нет такого закона). Второй показатель определяет сравнительную «толщину» слоя местных акторов и степень их вовлеченности в мероприятия промышленной политики : сколько их? Насколько они разнообразны? Насколько мотивированы на укрепление производственного сектора на территории? Эта оценка проведена экспертно — на основании наших экспедиционных обследований арктических территорий последних лет и данных ежемесячного бюллетеня по социально-экономическому развитию арктических территорий. В каждом регионе можно выделить три группы акторов промышленной политики: внутренние; внешние (привлекаемые и не привлекаемые, но вовлеченные в акции); меры региональной промышленной политики. Первая группа акторов — это те юридические и физические лица, поведение которых регламентируется региональными и муниципальными нормативными правовыми актами, на экономическое поведение которых региональная и местная власть имеют непосредственное влияние. Это субъекты государственного и муниципального управления, структуры малого и среднего, также индивидуального предпринимательства, научное и образовательное © Пилясов А. Н., Цукерман В. А., 2023 34