Север и рынок. 2020, № 3.

В проекте применяется организационная схема транспортировки природных ресурсов, впервые апробированная «Лукойлом» на Варандее, но теперь уже ставшая типовой: специализированными судами усиленного ледового класса с минимальной потребностью в ледокольной проводке, но с неизбежными для уменьшения затрат пунктами перевалки на обычные транспортные суда для дальнейшей транспортировки на рынки Европы или Азии. Маршрут экспорта сжиженного газа включает два перевалочных пункта с газовозов ледового класса на обычные: в Кольском заливе при транспортировке на Запад и на Камчатке, в бухте Бечевинская, при транспортировке в страны АТР и Юго-Восточной Азии. Процесс добычи пионерного освоения потенциально способен повлечь за собой перестройку десятков, даже сотен, отечественных заводов ресурсодобывающего, обрабатывающего, транспортного машиностроения, системы высшего и среднего профессионального образования в ведущих вузах страны, портовой и дорожной инфраструктур, научно-исследовательских подразделений и проектно­ инжиниринговых центров тыловых российских баз освоения в крупных городских центрах. Соблазнительно считать (что и происходит в текущей практике), что большинство этих требований закроет сама компания-оператор проекта. Однако для компании безразлично, отечественный или иностранный подрядчик будет выполнять заказы, а для государства — нет. Здесь федеральная промышленная политика в максимальной степени перерастает Арктическую зону и выходит на уровень всей российской экономики. В мерах федеральной политики их адресатом и инициатором не могут быть только федеральные агентства, ответственные за арктическую политику, но также должны быть Минэкономики, Минпромторг России, Минобрнауки России и др. Можно назвать этот случай политикой сквозного национального импульса, проходящего по всей российской экономике. Вопрос системнее и шире только финансовой и инфраструктурной поддержки проекта. Для промышленной политики государства такой проект дает уникальный шанс «нанизать» на него десятки мероприятий по различным направлениям промышленной политики в зоне ответственности десятков министерств и регионов Российской Федерации. Если же проект будет реализовывать только компания-оператор, то она неизбежно предельно заузит его экономическую проблематику, а национальная экономика недополучит каскад потенциальных позитивных эффектов. 3. Новые промышленные районы Второй случай пионерного освоения — когда возникают новые промышленные районы на арктической суше в тотальном бездорожье, но обычно с близкими локальными базами освоения (Игарка, Новый Порт, Варандей и др.), на которые можно опираться, используя ранее созданные объекты производственной инфраструктуры (морские, речные порты, аэропорты и др.) с добычей традиционных видов арктических ресурсов (золота, алмазов, никеля, нефти и др.), часто с прорывом в инновационную логистику. Здесь как бы «удвоенная» инновационность — в переработке и транспортировке, а сам процесс добычи достаточно рутинный. Часто акторами освоения месторождений в этом случае выступают государственные корпорации «Газпромнефть», «Роснефть», «Росатом». Видимо, это связано с тем, что второй тип — это уже не венчур (на венчуре все-таки закономернее ждать частную компанию, более маневренную и склонную к экспериментированию), здесь новизна больше в самом процессе освоения новых пространств — имеет место масштабирование технологий, практик, которые уже ранее накоплены в других местах, на новую территорию. И здесь государственные корпорации с их мощью, лоббистским потенциалом (чтобы занять новое пространство) оказываются как никогда кстати. Наиболее яркий пример такого нового промышленного района, появившегося в последние три десятилетия в российской Арктике, — Ненецкий АО. Начатое здесь в 1990-е гг. нефтепромышленное освоение никак не было связано со всем предшествующим агропромысловым периодом. Оси временных автомобильных дорог и сеть вертодромов отчетливо показывает основные ареалы добычи углеводородов (рис.). Предельно децентрализованная, даже фрагментарная, схема размещения объектов транспортной инфраструктуры главных месторождений углеводородов округа отчетливо свидетельствует о слабости государственного регулирования процессов пионерного освоения этой территории в 1990-2000-е гг. 9