Север и рынок. 2020, № 2.

Меры поддержки включают: техническую экспертизу, наблюдение за реализацией проекта, пилотное тестирование, финансовую поддержку, поддержку создания парков и инкубаторов, определение требований конечных потребителей. «Статойл» осуществляет прямые инвестиции в пилотные проекты, инновационные старт-апы. Подчас это выглядит следующим образом: у «Статойла» вызревает осознание крупной технологической проблемы, тормозящей развитие компании и освоение месторождений природных ресурсов. Реализация подходов к решению проблемы осуществляется в недрах специально создаваемого в этих целях нового старт-апа — малого инновационного предприятия. Возможна и несколько модифицированная схема: компания сообщает о крупной производственной проблеме своему испытанному субконтрактору. И когда у него вызревает революционное решение технологической проблемы, то оно реализуется в недрах дочерней компании-субконтрактора. Такой подход характерен для условий эволюционного продолжения ранее начатой добычной деятельности («браунфилд»). Когда же речь идет об освоении абсолютно новой ресурсной области, нового месторождения («гринфилд»), то компания предпочитает иметь дело не с одним инновационным малым предприятием, а с ассоциацией, сетью местных поставщиков товаров и услуг, в создании которых в своем месте дислокации она сама принимает участие. Для этого необходимы особые меры промышленной политики государства в виде, например, специальных площадок коллективного размещения таких производственных субконтракторов — инжиниринговых центров внутри технопарков, бизнес-инкубаторов и др. В чем состоят задачи государства по стимулированию процессов местного субконтрактинга крупного и местного малого бизнеса, которые могут быть реализованы на федеральном уровне в партнерстве с региональными властями? Федеральные власти могут, во-первых, установить планку пятилетнего плана по наращиванию доли местных субконтракторов в структуре закупок ресурсной корпорации. Это проще сделать для государственных компаний, в которых это требование государства может иметь просто императивный характер, сложнее в частных ресурсных корпорациях, где эта планка может быть индикативной, рекомендательной. Во-вторых, предоставление современных стимулирующих мер для компаний, реализующих новые проекты в Арктике, можно обусловливать квотой на привлечение местных субконтракторов из числа малого бизнеса на производственные и строительные работы, что повлечет более тесное взаимодействие крупного и малого бизнеса в местах дислокации новых проектов компании. В-третьих, многие крупные российские корпорации просто не имеют опыта взаимодействия и тем более обучения потенциальных малых предприятий-субконтракторов, и поэтому подготовка общего типового алгоритма «как взаимодействовать, готовить, обучать малый бизнес» для всех арктических корпораций может быть полезной. В-четвертых, важной нефинансовой мерой может стать формирование официальной статистической информации об участии субъектов малого и среднего предпринимательства в закупках арктических корпораций: форма федерального государственного статистического наблюдения № 1-закупки «Сведения о закупочной деятельности» в разрезе разрабатываемой с 2017 г. статистики по АЗРФ. На региональном уровне меры поддержки малого и среднего производственного бизнеса, который участвует в субконтрактации с крупными компаниями, работающими в регионе, могут включать стандартный пакет льгот: строительство инженерной инфраструктуры за счет средств регионального и муниципального бюджетов; субсидирование процентной ставки по кредитам на модернизацию производственных мощностей; снижение ставок по местным налогам; установление льготной ставки по арендной плате в случае аренды государственного и муниципального имущества и др. В чем причина того, что очевидный вопрос так трудно внедряется в реальную практику? Во-первых, в условиях вялости государственной политики для компании выгодно сохранять закрытость и непрозрачность в вопросах закупок и привлекать к ним свои, «уполномоченные» фирмы, а не самые лучшие и местные. Во-вторых, субконтрактинг малого и среднего бизнеса для ресурсных компаний требует дополнительных усилий для организации межрегиональной координации между арктической территорией добычи и соседними освоенными территориями, где уже подрос слой малого производственного бизнеса, способный качественно потянуть заказы арктических компаний. Эти усилия необходимо осуществлять срочно, а эффект от них не безусловен и проявится в лучшем случае лишь в среднесрочной перспективе. В-третьих, государством четко не сформулирован императив для компаний растить и подтягивать до своих требований не вообще абстрактный малый бизнес, но конкретно бизнес ближайших тыловых и форпостных баз освоенных российских и старопромышленных районов Арктики (Мурманска, Архангельска, Новосибирска, Красноярска, Тюмени и др.). Все эти причины и объясняют то, что несмотря на очевидную благотворность субконтрактинта для арктической и российской экономики, эта мера внедряется очень медленно и с большим внутренним сопротивлением компаний. 77