Север и рынок. 2020, № 1.

период 1990-х гг. уместно рассматривать как кризисный и одновременно как подготовительный к постепенной последующей активизации государственной промышленной политики в целом и в том числе в Арктике. Факторами периодизации уместно принять: отчетливые даже в национальном масштабе годы глубоких финансово-экономических кризисов 1998, 2008 гг., знаковые события в углеводородной «доминанте» российской арктической промышленности — принятие в 2008 г. федерального закона, который запретил работу на арктическом шельфе частным компаниям; введение международных антироссийских санкций 2014 г.; изменение в траектории национального и зонального (арктического) экономического роста — 2005 г., когда энергия восстановительного роста стала постепенно захлебываться и возникла необходимость структурных реформ в промышленном секторе страны и Арктики. По всем периодам сквозной линией проходит идея о том, что современная государственная промышленная политика в Арктике — это прежде всего политика государства в отношении крупных ресурсных корпораций, которые ведут здесь разработку основных природных активов. За правоту такого подхода работает и тот объективный факт, что, как показали наши исследования, роль и доля крупных компаний в экономике Арктики выше, чем на Севере (когда из него исключены территории Арктической зоны) [18]. 6.1. Кризис и корпоративизация: 1992-1998 гг. Первые кризисные семь лет радикальной экономической реформы охарактеризовались двухкратным снижением объемов российского промышленного производства. На этом фоне добычная промышленность, преимущественно сконцентрированная в районах Севера и Арктики, стала «поплавком» национальной экономики: в ней спад составил около трети (табл. 1). Таблица 1 Спад в национальном промышленном производстве в первый период — внешний фон формирования основ новой промышленной политики в Арктике в 1992-1998 гг. (1991 г. = 100 %) Отрасли 1992 1993 1994 1995 1996 1997 1998 Промышленность, всего 84,0 72,5 56,8 54,2 50,1 50,6 48,2 Добыча полезных ископаемых 88,2 79,0 72,7 70,7 68,6 68,8 67,2 Металлургия и металлообработка 82,3 68,1 56,4 57,6 54,4 56,7 53,4 Химическое производство 79,0 63,8 50,6 54,7 49,0 50,6 47,4 Производство пищевых продуктов 80,0 70,8 56,7 50,2 46,7 46,4 46,1 Производство транспортных средств и оборудования 85,3 75,4 50,3 45,0 42,8 47,7 42,2 Обрабатывающие производства 81,8 69,2 50,4 47,5 42,6 43,4 40,7 Производство электрооборудования 79,8 70,0 42,1 37,3 34,3 34,2 34,3 Обработка древесины и изделий из дерева 78,7 65,8 44,1 40,7 32,6 30,8 29,5 Производство машин и оборудования 84,4 69,7 43,6 38,1 30,8 30,9 27,0 Текстильное и швейное производство 71,9 56,7 31,2 22,0 17,3 17,6 16,3 Примечание. Источник: [6] Что происходило в это время внутри ресурсных циклов Арктики? Они утрачивали прежнюю целостность внутри контура государственных предприятий, объединений, главков и рассыпались на отдельные «атомы» промышленных предприятий. При этом многие очень быстро собирались заново, но уже в контуре новых частных ресурсных компаний. Поэтому важнейшим процессом внутри арктической промышленности стала корпоративизация — подталкиваемый государством процесс очень быстрого по сравнению с мировой практикой оформления вертикально интегрированных компаний в ключевых ресурсных секторах арктической экономики, прежде всего в нефтегазовом [19]. Символическую черту этому этапу подвела защита докторской диссертации по экономике руководителем возникшей в этот период нефтегазовой компании «Лукойл» В. Ю. Алекперовым на знаковую тему формирования вертикально интегрированных нефтяных компаний [20].