Север и рынок. 2020, № 1.

на добычной и перерабатывающей стадии. И государство в рамках своей новой промышленной политики с опорой на ресурсные циклы стимулирует компании своими мерами к такому экологически ответственному поведению. Ресурсный цикл 2.0. Концепция ресурсного цикла, разработанная для экономических реалий Советского Союза и мира послевоенного времени, сегодня, конечно, должна быть осовременена. Тогда в духе модных теорий глобальных проблем человечества (в том числе экологической) ресурсная цепочка понималась очень агрегированно, подчас в масштабе всей планеты или страны. В территориях нового освоения Севера или Арктики в ресурсную цепочку «входили» целым добывающим районом, с одной на все месторождения схемой переработки и вывоза, в идеале — к одному коллективному потребителю. Теперь же вся ресурсная цепочка как будто физически стала «тоньше» (по-прежнему «толстой» осталась только цепочка добычи и транспортировки трубного газа и нефти). Она ушла внутрь корпоративного контура и стала более капиллярной, приуроченной к конкретным проектам корпорации — например, безлюдным добычным платформам, с которых начинается процесс трансформации извлеченного ресурса вплоть до его реализации на мировых рынках. Эту локальность обеспечивают технологические прорывы, теперь способные как никогда ранее «гладко» адаптировать конкретные решения, обеспечивающие глобальную конкурентоспособность проекта, ко всем нюансам конкретного месторождения и свойств его руды или углеводородной смеси. Раньше же, в советское время, наоборот, доминировали типовые технологические решения и обеспечить такую тонкую настройку заводским образом никогда не удавалось. Это становилось уделом рационализаторских предложений местных «самоделкиных» уже на территории самой добычи. Другое отличие «теперь» от советского времени: у И. В. Комара ресурсный цикл понимался сухопутно, не включал морскую добычу, переработку, транспортировку. Реалии современной российской Арктики характеризуются смелым выходом в Северный Ледовитый океан в вопросах добычи (например, установленная на шельфе платформа «Приразломная»), переработки и транспортировки добытого на суше природного ресурса. Проект «Арктик СПГ-2», к примеру, предусматривает переработку на морской гравитационной платформе / мобильном СПГ-заводе добытого на суше природного газа. Для многих новых добычных проектов в Арктике (месторождение редкоземельных металлов Томтор, Павловское месторождение полиметаллов и др.) именно морская логистика обеспечивает рентабельность. Главным актором современного ресурсного цикла стали корпоративные структуры — ранее, в советское время, были государственные ведомства и главки, тресты. В зависимости от вида природного ресурса ресурсные корпорации имеют различную внутреннюю структуру: от плотной вертикальной интеграции стадий добычи, переработки сбыта до сетевой, плоской, сформированной по географии мест добычи, а не по стадиям переработки добытого ресурса. При многокомпонентности природных активов месторождения оно может порождать одновременно несколько ресурсных цепочек, которые подчас структурируются несколькими ресурсными корпорациями. Корпоративизация ресурсной цепочки приводит к тому, что и финансовые источники, инициирующие стартовое развертывание ресурсной цепочки, диверсифицировались: складываются средства мировых фондов, иностранные инвестиции, внутренние ресурсы самой корпорации, прямая госбюджетная поддержка формирования объектов инфраструктуры, налоговые кредиты и льготы. В советское время был один источник — государственные капиталовложения. По сравнению с административной плановой системой, беспрецедентно увеличивается вариативность в логистических схемах перевалки и транспортировки ресурсов по сезонам (нередкой стала двухтактная схема зимнего и летнего вывоза ресурсной продукции), по основным рынкам сбыта, с морской на сухопутную схему и др. Большинство современных проектов Арктики сориентировано на работу одновременно на трех рынках сбыта — Европейского союза, азиатских стран и самой России. Это сильно отличается от устойчивой и слабо меняющейся с годами схемы поставок трубного газа из Ямала в Западную Европу, реализованной в советское время. С исключительной вариативностью ресурсных цепочек по схемам вывоза связано получение новых экономических эффектов: ранее — экономия на масштабах добычи, объемах вывоза, теперь — на гибкой вариативности. Например, в проекте «Ямал СПГ» применяется ставшая типовой схема вывоза природных ресурсов специализированными судами усиленного ледового класса, с минимальной потребностью в ледокольной проводке (которая раньше не имела альтернативы), но с неизбежными для уменьшения затрат пунктами перевалки на обычные транспортные суда для дальнейшей транспортировки на рынки Европы или Азии. Эти новые в арктической логистике пункты перевалки обретают статус критических точек всей ресурсной цепочки.