Север и рынок. 2019, № 2.

Авторы исходят из того, что различная религиозная принадлежность, с учетом российской специфики и традиций поликонфессиональности, является фактором укрепления государства, гарантией стабильного развития. Конечно, это требует эффективной государственной и региональной религиозной политики. Среди всех регионов мира наиболее остро, проблематично и симптоматично проблема со стихийным ростом мусульманского населения, общин и организаций ощущается в Северной Европе и Арктическом регионе. На примере Швеции можно представить парадоксальность всей ситуации: в 1975 г. мусульманское население Королевства составляло 0,25 %, в 2017 г., по официальным данным, — это каждый десятый гражданин, по неофициальным — мусульманское население Швеции балансирует между 14,5 и 17,5 %. Три четверти, то есть 75 % всех мусульман Швеции, проживают в двух агломерациях, из них 53-55 % — в Стокгольме и Уппсале, 20-25 % в той, что формирует столица Дании Копенгаген и шведский город Мальмё. Это обстоятельство создает единый регион, в котором проживают, по оценочным данным, от 280 до 350 тыс. мусульман [6, с. 43-62]. В условиях Северной Европы начинается процесс геттонизации пространства. С нашей точки зрения, это процесс создания анклава внутри административно-территориальной единицы, имеющего свою социально-культурную автономию и обладающего признаками и структурами «параллельного общества» [7, с. 59] Процесс характеризуется сегрегацией со стороны общества и государства геттонизируемого субъекта и возможен лишь в условиях положительной динамики роста дискриминируемого контингента, его стихийности и бездействия и бесконтрольности в отношении него со стороны властей. Процесс геттонизации городского пространства в Европе осуществляется с молчаливого согласия, попустительства или бездействия местных властей и имеет добровольно - принудительный характер. В Российской Федерации ситуация иная. Прежде всего, существует совсем другая система расселения, уровень урбанизации практически 100 %, т. е. на 10-20 % больше, чем арктической части Европы. Объективно свойственная северным территориям инфраструктурная разобщенность в России отягощает складывающуюся ситуацию. В России, по сравнению с СССР, наблюдается повышенная миграционная активность. Категория «традиционные места расселения» несколько утрачивает свое значение. Но перемещающееся население обладает разными социальными характеристиками. Более того, российскому Крайнему Северу изначально была присуща повышенная миграционная активность. Однако есть и принципиальная разница в указанных случаях. Ситуация в Арктической зоне РФ. обладающей на первый взгляд той же спецификой, что и в государствах Северной Европы, в целом соответствует культуре «северных оазисов». Качественным, принципиально важным отличием ситуации в Арктической зоне РФ от той, что складывается в настоящее время в странах Северной Европы, является тот факт, что мусульмане в РФ, в том числе и в ее Арктической зоне, есть неотъемлемая часть коренных народов Севера, чья самостоятельная государственность уходит своими корнями в середину XV в. (Пегая Орда и Сибирское ханство). «Среди условий, определивших географическое размещение городов, немаловажное значение имел характер расселения коренного населения Западной Сибири. ... Местное население в основном принадлежало к трем этническим группам: тюрко-татарской, ханты-мансийской и ненецкой» [8]. Московское царство, Российская империя, СССР были многонациональными и поликонфессиональными государствами, а Российская Федерация таковой является и де-факто, и де- юре [9]. Сказанное не исключает наличия определенных проблем в сфере межнациональных и межконфессиональных отношений. Это связано с действием целого ряда факторов и с наличием комплекса проблем. Во-первых, по сравнению с СССР с его декларируемым и практикуемым атеизмом, Россия является светским государством с возможностью свободной реализации религиозных культов и подчеркнутым уважением к традиционным религиям, к числу которых, естественно, относится ислам. Таким образом, в то время как Европа стремительно утрачивает цивилизационную и конфессиональную идентичность, в России наблюдается религиозный ренессанс. Формируется видение, что народонаселение Российской Федерации не так охотно, как ранее, определяет себя неверующими [10], сказанное относится как к христианам, буддистам, так и к мусульманам. При этом «централизованной религиозной политики в РФ не существует. Региональные власти пытаются улавливать интенции, идущие от федерального центра, и копировать федеральные практики диалога с религиозными организациями, однако форма и интенсивность взаимоотношений власти 40