Север и рынок. 2019, № 1.

результативность и, особенно, эффективность дронов для указанных военных целей наряду с уменьшением риска человеческих потерь Было четко определено [60], что БПЛА лучше приспособлены для так называемых D-миссий (dull — монотонный, dirty — ненастный, dangerous — опасный), чем пилотируемые летательные аппараты, поскольку человек оказывался (или мог оказаться) отрицательным ограничивающим фактором при выполнении определенных бортовых ролей в указанных рискованных D-миссиях. Суровая окружающая среда Арктики ставит людей и технику в ситуацию, сходную с ситуацией во время военных действий. Поэтому, как это было много раз в истории человечества, инновационные решения, встроенные в БПЛА, изобретенные и применяемые в военных целях, были распространены на другие сферы деятельности (логистика, исследования, наблюдения и т. п. Действительно, хотя проектирование вооруженных дронов, прежде всего связано, с экспедиционной ролью, БПЛА представляются как инновационные средства, предоставляющие новые арктически-ориентированные возможности, которые должны использоваться для арктических разведывательных, наблюдательных и разведывательных операций и, в целом, для операций в тяжелых и агрессивных (физических) средах. Можно вкратце перечислить типичные мирные применения БПЛА [61]: 1) универсальный автоматический забор проб (вода, снег, почва, воздух и т. п., особенно в случае радиационного и иных загрязнений); 2) обнаружение и отслеживание объектов (в том числе живых); 3) прокладка путей; 4) надзор (от состояния жизни диких животных до действий браконьеров); 5) сбор данных (метео-, радиационных и т. п.); 6) планирование маршрутов; 7) все типы навигации; 8) предупреждение столкновений на воде и в воздухе; 9) координирование (включая перемещение экспедиций); 10) комплексный энвиронментальный мониторинг; 11) грузовые и пассажирские [62] перевозки; 12) поисковые и спасательные операции. Российский путь к широкому применению БПЛА в Арктике оказался существенно более сложен, преимущественно потому, что российская отрасль гражданской авиации впала в «зимнюю спячку» примерно на четверть века. Состояние операций БПЛА в Арктике сильно зависит от развития российского отраслевого кластера БПЛА в целом (включая НИОКР БПЛА). На фоне довольно оптимистичного российского медийного «шума» a propos развития российской отрасли БПЛА и проектов БПЛА, а также перспектив арктических БПЛА обнаружены некоторые довольно тревожные данные [63]: российская доля мирового рынка БПЛА в денежном выражении составляла в 2016 г. около 2 % (для сравнения: доля США — 56 %), в то же время число российских военныхБПЛА— около 15%. Этот факт подчеркнул роль российских вооруженных сил и военно-промышленного комплекса во внедрении БПЛА в АЗРФ. Чтобы лучше понимать картину развития российских флотов БПЛА, в особенности их внедрения в работу в АЗРФ, рабочие единицы этих флотов (и те, что планируются к производству) должны быть классифицированы [64], а также должны быть упорядочены, проведены и введены в действие перепись БПЛА и обязательная система регистрации БПЛА. Не так давно было сделано довольно обоснованное заключение [65], что Россия серьезно отстала от Запада в технологиях БПЛА (оптика, системы электроники, легкие и долго работающие двигатели, композитные материалы и т. п.). Тем не менее, интересыМинистерства обороны РФ (МОРФ) серьезно продвинули практическое внедрение БПЛА (например, малые дроны «Тахион» и «Элерон» начали наблюдение за районами Арктики и участками Севморпути). Это министерство остается важным инициатороми инвестором развития и внедрения БПЛА. Как было отмечено [65], российское правительство ввело в действие не только внутренние каналы, чтобы преодолеть указанный технологический разрыв в сфере БПЛА. Несмотря на то, что Россия продолжает оставлять приоритет за национальным НИОКР в области разработки военных устройств и устройств двойного назначения, обнаружены случаи закупок иностранных технологий БПЛА. Например, МО РФ закупило (2009 г.) 14 дронов Bird-Eye 400, I-View Mk 150 и Searcher Mk II у Израиля. В 2010 г. было организовано совместное предприятие для сборки по лицензии дронов Bird-Eye 400 («Застава») и Searcher Mk II («Форпост») на Уральском заводе гражданской авиации (Екатеринбург); OAO «Горизонт» (Ростов-на Дону) купило в Австрии лицензию для сборки дрона-вертолета Schiebel S-10; замечены признаки кооперации с белорусскими фирмами. Также были сигналы, что не забыт советский опыт (особенно имевший место 17