Север и рынок. 2018, № 5.

Арктическая система — объект предельно хрупкий, с постоянной опасностью тотального исчезновения: Арктика знает многочисленные примеры гибели не просто отдельных первопроходцев, но массового вымирания местных сообществ и даже целых колоний первопроходцев, например, трагедия викингов в Гренландии [11]. Тонкий хозяйственный слой, частые броски от минимальной, почти умершей активности к быстрому многократному ее росту под влиянием сезонных и ресурсных циклов хозяйственной деятельности определяет колоссальную роль здесь институтов резервирования, страхования. Получается, что диагностика всегда выявляет в Арктике некоторую «расточительную» избыточность— учителей, врачей, запасов продовольствия и энергоносителей, которая на самом деле является не чрезмерной затратностью, а нормальной страховкой на «черный день» прекращения навигации и превращения в изолированный остров. Например, в районах с ограниченными сроками завоза — в Ханты-Мансийском автономном округе — Югре и Ямало-Ненецком автономном округе — по данным наших обследований, в середине 2000-х гг. в производстве хлеба было задействовано в среднем только около четверти-трети всей совокупной проектной мощности общей сети местных хлебопекарен. А остальные три четверти — две трети поддерживались на случай форс-мажоров, массового притока вахтовых трудовых мигрантов или аварий, ремонтов на действующих хлебопекарнях [12]. Еще одна особенность объекта арктической диагностики — постоянное присутствие на всех территориях жизнеобеспечивающего природопользования аборигенных народов и переселенцев- старожилов — населения зачастую неформального и даже внелегального. Его количественная оценка во всем заполярном мире является вызовом для исследователей, требует дорогостоящих обследований на уровне конкретных домохозяйств и местных сообществ, с командировками, экспедициями и т. д. Например, в проекте по арктическим социальным индикаторам показатель «добыча/употребление традиционной пищи на человека (кг/год)» был рекомендован к применению, чтобы отслеживать динамику потребления традиционной пищи (а значит, и сохранения базовых традиций) у коренных народов [3]. Однако его фактическое использование затруднено во всем циркуполярном мире ввиду отсутствия регулярных статистических наблюдений. В арктической Канаде периодически проводятся обследования национальных домохозяйств с оценками ежегодно получаемого ими традиционного «урожая». В штате Аляска (США) такие обследования осуществляются отделом традиционного жизнеобеспечения Департамента рыбы и дичи, а также исследовательскими коллективами на гранты Национального научного фонда. В других арктических странах масштабные государственные обследования традиционного жизнеобеспечения коренных народов Севера не проводятся — обычно используются экспертные оценки для определения размера «урожая». Недоучет размеров традиционной экономики «выплывает» при балансировании доходов и расходов местных сообществ и региона в целом: например, в Эвенкии в «нулевые» годы подушевые расходы домохозяйств порой парадоксально оказывались выше подушевых доходов, потому что не учитывали тот доход, который домохозяйства получали от реализации шкурок пушных зверей (а почти все местное население вовлечено в традиционный пушной промысел). Описанные особые черты арктических систем — малый размер, встроенные тенденции к монополизации, комплексность (полифункциональность), механизмы резервирования (страхования), высокая зависимость от ресурсных, популяционных и сезонных циклов, абсолютная нестационарность и временность многих феноменов и др. формируют существенные отличия арктической диагностики от стандартного анализа «нормального» российского региона. При этом важно отметить, что и внутри самой Арктики можно обособить два контрастных случая «островных» и «материковых» территорий. Арктические «острова» (официальное название — районы с ограниченными сроками завоза) — удаленные, изолированные, периферийные (часто места промысловой деятельности, традиционного проживания коренных малочисленных народов Севера) территории российского Заполярья, воплощают предельно концентрированно обозначенную специфику Арктической зоны. При этом речь идет не только об островах в строгом географическом понимании как о пространствах, со всех сторон окруженных морем или океаном. Речь идет об островах в экономическом понимании — как об участках территории Арктики, не имеющих регулярного наземного сообщения с «большой землей», с «материком». На арктических «островах» действуют свои, усиленные, формы экономической неопределенности, которые в малой арктической экономике проявляются предельно бурно, например, в виде физического забрасывания целых поселков и даже городов, признаваемых «мертвыми», внезапности прихода и ухода освоенческих «волн» колонизации и др. Поэтому здесь вырабатываются 42