Север и рынок. 2018, N 4.

среду (культуру, язык), не имеет закрепленного на федеральном уровне порядка проведения. Однако именно такая процедура позволяет компенсировать пробелы экологической экспертизы в части интересов коренного населения. В связи с данным обстоятельством регионы и отдельные компании пытаются решить этот вопрос самостоятельно. Региональный закон об этнологической экспертизе был принят в одном субъекте РФ — в Республике Саха (Якутия) в 2010 г. Однако при отсутствии федерального правового механизма у хозяйствующих субъектов есть возможность обходить республиканское законодательство, так как лицензии на разработку месторождений они получают на федеральном уровне. Отсутствие должного учета экологических и этнологических последствий, по данным социологических исследований, вызывает закономерную обеспокоенность у коренного населения [11]. Важно подчеркнуть, что сначала компании получают лицензию, а потом пытаются договориться с аборигенами. Нужно отметить, что поручение о разработке процедуры этнологической экспертизы было дано Президентом РФ еще в октябре 2016 г. по итогам Совета по международным отношениям. В настоящее время ФАНД подготавливает законопроект об этнологической экспертизе. В документе, помимо определения понятия, целей, видов и задач, установлены объекты, права, обязанности заинтересованных лиц, органы власти, осуществляющие саму процедуру [12]. В сфере оленеводства в последние годы активно развивается региональное законодательство основных оленеводческих субъектов РФ. За 2016-2017 гг. были приняты новые законы об оленеводстве в Ямало-Ненецком и Ненецком автономных округах, совершенствовалось законодательство в республиках Коми и Саха (Якутия), Магаданской обл. Однако федерального закона, регулирующего конкретно оленеводство, нет, законодательство, осуществляющее правовое регулирование оленеводства на общегосударственном уровне, зачастую не согласуется с региональным. Серьезной проблемой является законодательное регулирование взаимоотношений между оленеводами и промышленными компаниями. Для коренного населения важно, прежде всего, закрепление и конкретизация их прав на землю, а также совершенствование современной системы компенсаций, перечисляемых пользователями недр за ведение хозяйственной деятельности на территориях пастбищ. В рамках существующей системы перечисления средства получают оленеводческие предприятия или местные администрации, оленевод становится последним в цепочке получателей, а компенсационные выплаты зачастую тратятся не в его интересах. Нередко на владельцев родовых угодий оказывается давление или мнение оленеводов просто не учитывается при решении промышленного освоения территорий их традиционного природопользования [1]. Недостатки и нестыковки нормативно - правового регулирования характерны и для таких основных сфер деятельности КМНС, как рыболовство и охота. В целом можно заключить, что в настоящее время на федеральном уровне законодательно закрепленные особые преимущественные права коренного населения в местах их традиционного проживания, в традиционных для них видах хозяйствования существующим законодательством не обеспечиваются. Стоит отметить, что зонами тесного соприкосновения интересов и зачастую конфронтации с местным населением являются территории, где влияние от промышленного освоения проявляется относительно недавно. Такая обстановка вынуждает развивать механизмы взаимодействия. Там же, где отчуждение территорий происходило еще в результате «советского» освоения, практика взаимодействия если и существует, то в основном не выходит за рамки спонсорской помощи, преимущественно поддержки культурных мероприятий, например, горнопромышленный комплекс Мурманской обл., основанный в 1930-1950 гг. Согласно исследованиям, реализованным в рамках международного проекта «Устойчивая горная промышленность, местные сообщества и экологическое регулирование в регионе Коларктик» (SUMILCERE, 2013-2015 гг.) саами (коренной малочисленный народ, проживающий в РФ на территории Мурманской обл. ) не имеют претензий к действующим горнопромышленным предприятиям. Вопросы о компенсации и ответственности таких предприятий перед коренным населением за отчуждение прошлых периодов в регионе системно не рассматриваются [13]. В таблице представлены северные и арктические регионы, в которых районы традиционного природопользования КМНС находятся в зоне активного промышленного освоения. Как видно из таблицы, основными пользователями недр в большинстве регионов являются представители нефтегазового сектора, лидеры отечественной нефтяной и газовой отрасли — «Роснефть», «Газпром», «ЛУКОЙЛ» и др. У данной категории хозяйствующих субъектов выработан определенный спектр механизмов поддержки и взаимодействия с КМНС. 126