Север и рынок. 2017, N 4.

(около 126878 км2) [15, с. 32]. На территории Архангельской губернии из-за отсутствия земства штат врачебного управления вплоть до начала XX в. определялся нормативами Министерства внутренних дел. В обязанности фельдшера вменялось: помощь врачу, ведение хозяйства и отчетности врачебного участка, отпуск лекарственных средств, замещение должности аптекаря в уездной больнице, проведение вскрытия и судебной экспертизы. В сложившихся условиях врачебные должности подолгу пустовали и фельдшер вынужден был оказывать медицинскую помощь населению, нарушая закон, запрещающий ему быть «самостоятельным врачевателям». Такая бедственная ситуация на российских окраинных территориях получило название «фельдшеризм» [16, с. 49-50]. Для оказания медицинской помощи населению в 1910 г. в Александровском уезде имелся уездный врач, больница в г. Александровске со стационаром, где велся прием амбулаторных больных, и четыре фельдшера (в Коле, Печенге и колонии Териберк). Кроме того, для медицинских нужд промышленников и колонистов Мурманского берега в колониях Териберка, Гаврилово и Рында существовали больницы Красного Креста, в которые ежегодно на летнее время командировались из Архангельска врачебный персонал и сестры милосердия. При крайней нехватке постоянного врачебного персонала — по одному фельдшеру на волость с огромным разъездным районом — вряд ли можно говорить о достаточной медицинской помощи населению, не говоря уже о ее качестве. Так, например, в 1909 г. фельдшером Кольско-Лопарской волости на выезде была оказана помощь в 341 случае (5 умерших), в фельдшерском пункте в г. Коле — 184 (1 умерший). Амбулаторно было обслужено по первому разу 525 больных, повторных — 405 . Александровский уездный врач принял 2499 человек, а вместе с фельдшерской помощью — 6032. Эти цифры показывают, сколько жителей имели возможность обратиться к врачу или фельдшеру при значительном удалении населенных пунктов от уездного центра при отсутствии путей сообщения. Еще хуже обстояло дело с акушерской помощью: на весь уезд имелась всего одна городская акушерка, жившая в Александровске [17, с. 26-27]. Государственными мерами, призванными не допустить убыли населения от болезней и насильственных смертей, вызванных невоздержанностью в употреблении алкоголя на Кольском Севере, следует признать запрещение его ввоза, сокращение числа питейных заведений и мест продажи, предпринимавшихся достаточно регулярно в данном регионе. В грамоте 1606 г. говорится: «...питья в лопские погосты, вин и медов на продажу... привозить не велено». Такие же распоряжения повторялись в 1614, 1648, 1650 и 1686 гг.: «в лопские погосты с вином и медом целовальникам ездить, и тем убытков и разоренья лопских погостов крестьянам чинить, не велено». В 1886 г. был запрещен ввоз спиртных напитков на Мурманский берег из-за границы, и спиртные напитки начали поступать на Мурман в качестве «провизии» для собственного употребления из Архангельска. «В виде опыта» в июле 1901 г. Министерством финансов в главных становищах восточного Мурмана — Териберке, Гаврилове и в г. Александровске — были открыты казенные винные лавки. Опасный «опыт» продолжался до 1906 г., когда после многочисленных ходатайств администрации и населения винная торговля в становищах была закрыта. Оставлены только лавки в Александровске и Коле, но и они ежегодно поглощали «от 47 до 49 тыс. рублей тяжким трудом наживаемых народом средств» [17, с. 13]. С 1868 г. до осени 1907 г. на Мурманском берегу не было открыто ни одной сельской школы. Две школы грамоты не были обеспечены ни грамотным персоналом, ни средствами на содержание. В Печенге 11-12 детей обучал монах, в Териберке несколько недель в год занимался с детьми псаломщик. В Лапландии существовали церковные школы: церковно-приходская школа в Кильдинском погосте, закрывшаяся почти на 9 лет и снова открывшаяся в 1909 учебном году; школа в Ловозере, Сонгельском погосте, Пазреке и школа грамоты в Нотозерском погосте. Ловозерская, сонгельская и пазрецкая школы функционировали непрерывно, школа же в Нотозере «носила случайный характер, а затем, не имея способного к учительству псаломщика, который ранее вел дело обучения лопарских детей», закрылась до 1907 г., когда нотозерские саамы на собственные средства пригласили учительницу. Осенью 1907 г. Министерством Народного Просвещения были открыты четыре сельских училища в наиболее населенных колониях — Териберке, Печенге (Баркино), Земляной, Уре. А в 1909 г. благодаря этому же министерству появилось первое училище в саамском Нотозерском погосте, откуда церковно-приходская школа тогда же была переведена в Кильдинский погост. Финансовое обеспечение нужд учебных заведений, в том числе найм помещений, было возложено на местные сельские общества, для которых эти суммы были слишком велики. Поэтому закономерно поднимался вопрос о необходимости строительства собственных зданий для училищ на казенные или земские средства. 54