Север и рынок. 2017, N 3.

Экономическая ситуация в реальном секторе Российской Федерации, в первую очередь в промышленности, складывается сложно, если не сказать драматично. Технико-технологический уровень базовых отраслей машиностроения в значительной мере утрачен: достаточно сказать, что производство станков всех видов в стране сократилось более чем на порядок, при этом современные их виды практически не производятся. Надежды, что «всемогущий рынок» и конкуренция сами по себе исправят ситуацию, в который раз не оправдались, а национальная экономика находится в четвертом технологическом укладе со слабыми проявлениями пятого. В 2013-2017 гг. дополнительным осложняющим фактором стал широкий пакет западных санкций. Конечно, он не оказал такого серьезного действия, как рассчитывали некоторые политики, особенно в США, но в целом санкции сдерживают развитие отдельных отраслей, в том числе в ресурсно-сырьевом комплексе российского Севера. Необходимо отметить, что экономическая наука и практика развитых стран в своем движении сталкивались с разными проблемами, в том числе с частичной деиндустриализацией и потерей производственного потенциала. При этом нам сейчас следует обращать внимание именно на периоды 30-40-летней давности, с учетом того что страна находится на таком этапе в связи с длительным периодом административной экономики и переходом к преимущественно рыночным методам только в конце прошлого века. Падение научно-технического уровня производства происходит не только — и даже не столько — вследствие снижения внимания государства и частного сектора к инновациям. Чаще это комплекс причин самого разного свойства. Так, в Соединенных Штатах 1980-х гг. проблемы промышленного комплекса, по мнению одного из ярких представителей кейнсианского течения С. Мелмана [1], осложнились, при этом он выдвинул два основных фактора. Во-первых, это резкий рост финансового капитала в послевоенные годы, «раздувшегося» на военных поставках и последующем кредитовании восстановления разрушенной европейской экономики. Государство полностью забыло уроки кризисов и механизмы «нового экономического курса». Вторым, не менее важным, элементом стал стремительный рост военных расходов, которые, как отмечали авторы [ 1 , 2 ], уменьшают стремление производителей к повышению качества и снижению издержек. Приводился пример, что «пентагоновское творчество» завышало цены на самые простые потребительские товары в десятки и сотни раз [1, с. 463]. В результате у экономики терялось объективно присущее стремление к обновлению и совершенствованию основных средств производства в долгосрочном плане. Цепочка событий «экономического домино» в станкостроении США, да и во многих других отраслях машиностроения, выглядела следующим образом: отказ станкостроительных фирм от обслуживания гражданского рынка (как дешевого и невыгодного) — старение парка станков и оборудования в гражданских отраслях — замедление, а иногда и падение степени механизации в гражданских фирмах и компаниях — падение производительности труда и фондоотдачи в этих сферах — потеря международных позиций как станкостроительных компаний, так и фирм, использующих станки и оборудование в производственных процессах — стагнация фирм, их филиалов и целых отраслей экономики — падение организационно-производственной компетентности управляющих, инженерно-технического состава, рабочих и служащих [ 1 , с. 18]. Выходом из этой порочной цепочки в 1990-е гг. стало формирование специальных государственных программ с прямым бюджетным стимулированием машиностроительных компаний и применение косвенных методов, включая секториальные налоговые льготы на выпуск инновационных товаров и услуг производственного назначения. Потеря передовых позиций в ряде европейских стран наблюдалась и по другим причинам [3, 4]. Например, ошибочная государственная политика, неоправданное широкомасштабное финансирование непроверенных видов техники, особенно крупной и наукоемкой, резко меняли традиционные технико-экономические параметры функционирования, что оборачивалось в конечном итоге серьезными экономическими трудностями и барьерами на путях их дальнейшего развития. И опять требовалось применение сложных и достаточно затратных мер государственного регулирования. Представляется, что отечественная хозяйственная система тоже вынуждает, учитывая масштабы деиндустриализации, к применению именно комплекса мер по стимулированию спроса на высокотехнологичную и наукоемкую продукцию с одновременной поддержкой (а иногда и возрождением) соответствующих сфер (например науки), компаний и отраслей. Роль северных регионов и корпораций в этом процессе весьма специфична: испытывая потребности в новейшем оборудовании (например для освоения шельфа) и располагая финансовыми ресурсами, они могут служить своеобразными «локомотивами» инновационного движения. 79