Север и рынок. 2016, N 3.

Исследование намерения женщин рожать детей показывает их позитивную трансформацию. В целом растет доля женщин, желающих рожать детей (совокупная доля ответивших «да» и «скорее да, чем нет» составила в 2012 г. 37 %) и сокращается доля ненамеренных этого делать (совокупная доля ответивших «нет» и «скорее нет, чем да» составила 49 %, тогда как в 2003 г. таких было 70 %). Тем не менее этот результат вступает в противоречие с фактическим уровнем рождаемости (количеством рожденных детей), что подтверждает действие сильного фактора — потребности в детях, облаченного в социо-культурные нормы детности. Другими словами, намерение рожать и фактическое рождение очередного ребенка не имеют сильной связи [13, 14]. Результаты исследований показывают, что в процессе институциональных трансформаций в сфере демографии, которые нашли реализацию в демографической политике государства, у населения РК сформировались в большинстве своем неэффективные модели демографического поведения. Среди моделей репродуктивного поведения семей наиболее широко представлена непродуктивная модель с одним ребенком, менее широко представлена слабо продуктивная модель с двумя детьми, продуктивная модель домохозяйства с тремя и более детьми является редкостью. Отмечается появление сверхнепродуктивной модели домохозяйств без детей, сознательно отказывающихся от рождения детей. Матримониальное поведение, реализуемое населением в процессах брачности и разводимости, характеризуется на фоне снижения распространенности модели зарегистрированных гражданских браков распространением модели незарегистрированного брака (сожительств). Рост незарегистрированных браков приводит к снижению уровня рождаемости, поскольку репродуктивный потенциал таких семей ниже, чем в зарегистрированных браках. Рост количества неполных семей также ограничивает реализацию репродуктивного поведения женщин детородного возраста. Можно констатировать усиление рассогласования между формированием карьеры и реализацией репродуктивной функции среди женщин. В основе прогноза рождаемости лежит предположение о необратимости происходивших в ее развитии изменений. Продолжающееся в настоящее время снижение суммарного показателя рождаемости свидетельствует о массовом распространении демографического поведения населения, которое все более будет напоминать западноевропейскую модель. Оно ориентировано в основном на рождение одного ребенка, реже двух и чутко реагирует на внешние воздействия, в том числе и на экономическую конъюнктуру [13, 14]. Таким образом, введение закона о «семейном капитале» оказало только частичное влияние на демографическую ситуацию в РК. В последние 10 лет наблюдается снижение уровня демографического благополучия территории (север, приграничность), проявляющееся посредством распространения неблагополучных тенденций в сфере детности и брачности. Институциональные инновации в сфере демографического развития обладают низкой эффективностью, в результате чего в РК сформировалась институциональная система воспроизводства населения, слабо способствующая преодолению депопуляции (естественной и механической убыли населения). На фоне пониженного демографического благополучия наблюдаются процессы, связанные с отсутствием как на уровне государства, так и на уровне семьи выработанных стратегий по инвестициям в человеческий капитал. На основе эмпирической базы данных комплексных экономико-социологических исследований (2004-2007-2012 гг.) осуществлена оценка динамики трансформации брачной и демографической структуры населения РК, отражающая негативные тенденции, проявляющиеся, во-первых, в существенном снижении рождаемости в браках; во-вторых, в распространении суженной модели репродуктивного поведения женщин - - происходит рост доли бездетных семей - - и существенное снижение доли семей с двумя, особенно с тремя детьми. Среди факторов, формирующих суженную модель воспроизводства, доминируют и в последние годы усиливаются такие, как неуверенность в завтрашнем дне и слабая поддержка государства. Институциональный анализ региональной политики в сфере демографии показал, что, во-первых, региональная власть является лишь транслятором принятых на федеральном уровне решений; во-вторых, отсутствует четко выраженный субъект управления в сфере воспроизводства населения; в-третьих, объект управления сложен и институционально размыт. Снижение уровня демографического благополучия территории проявляется через распространение неблагополучных тенденций в сфере детности (модель одно- и бездетной семьи) и брачности (модель незарегистрированных гражданских браков). Действующие в сфере регионального демографического развития институты не консолидированы и не могут оказывать эффективного воздействия на состояние региональной социально-экономической системы. 123