Север и рынок. 2016, N 2.

с рубля прибыли предприятиям остается 3-5 копеек. Абсурд налоговой политики в том, что она убивает всякий интерес к производству [7]. Предприятия вынуждены были платить налоги всех уровней, обязательные отчисления в фонды, несвоевременное внесение которых оборачивалось гигантскими штрафами. В результате продажи древесины и пиломатериалов после всех обязательных платежей предприятия оставались при своих интересах. Хватало средств лишь на то, чтобы платить достаточно скромную зарплату рабочим [8, с. 194]. Анализируя последствия приватизации, необходимо отметить следующие моменты. Неверно выбранная общая стратегия на российском уровне обусловила отрицательные результаты акционирования. Неготовность лесных предприятий к деятельности в условиях либерализации (значительные производственные мощности при слабой технической оснащенности, отсутствие рыночных ориентиров) привела к существенному спаду производства. Отстраненность правительственных структур от управления комплексом в начальный период реформирования усугубила проблемы предприятий [9, с. 108-109]. Либерализация экономической деятельности и приватизация происходили в условиях правового вакуума. «Размытость» институциональной структуры подтверждается принятием в рассматриваемый период не взаимодополняющих, а, скорее, противоречащих друг другу законодательных актов как на начальном, так и на последующих этапах рыночных преобразований. Ярким примером может служить лесное законодательство. Принятые в 1993 г. «Основы лесного законодательства» опустили самый важный конституционный вопрос: кто является собственником лесных ресурсов? Субъекты федерации (Карелия в том числе) взяли ответственность на себя, по- своему интерпретировав эту проблему. Региональный закон о лесах Карелии наделил большими полномочиями органы местного самоуправления. По мнению ряда специалистов, отсутствие конституционной основы системы управления лесными ресурсами привело к стратегическим и тактическим ошибкам в лесной политике. Неадекватный законодательный режим обусловил нелегитимность деятельности многочисленных хозяйствующих субъектов в системе лесопользования Карелии. Бесконтрольность их деятельности стала причиной серьезных нарушений природоохранного и экономического характера, которые при отсутствии действенных мер регулирования могут стать угрозой экологической и экономической безопасности региона [9, с. 112]. Уже в течение рассматриваемого периода отмечалось, что сдержать и устранить негативные процессы и вывести лесной комплекс из кризисного состояния можно было лишь введлением мер по его государственной поддержке. Одной из задач стабилизации являлось совершенствование системы управления на всех уровнях. Региональная элиты и территориальные органы управления В Республике Карелия в переходный период (с 27.03.1992 г.) был принят закон «О лесах Республики Карелия». В законе были определены права владения, пользования и управления лесным фондом республики, сформулированы правила ведения лесного хозяйства, функции лесных органов, мероприятия по воспроизводству и повышению продуктивности и качества лесов. Особо были оговорены правила прекращения права лесопользования [9, с. 144]. Результаты интервьюирования руководителей территориальных органов власти (главы местных администраций и их заместители) позволили выявить еще одну проблему, которая с началом преобразований обострила ситуацию на территориях лесных поселений. Эта проблема связана с взаимоотношениями градообразующих предприятий (в лесосырьевых районах это леспромхозы и лесозаводы) и местной власти. В настоящее время в отсутствие контролирующей роли КПСС на местах у районной власти нет реальных рычагов влияния на предприятия, которые иногда пользуются своей самостоятельностью, не считаясь с интересами территорий. Только личные взаимоотношения и взаимодействия помогают местным властям каким-либо образом влиять на предприятия. Вполне естественно, что стратегия развития градообразующих предприятий должна быть увязана со стратегией развития территории, и данное взаимодействие должно опираться па прочную законодательную и институциональную основу. По вопросам собственности на лесные ресурсы местные власти поддерживали лесное законодательство, то есть считали, что государственная собственность должна являться основной формой, лежащей в основе лесных отношений. Вопрос о возможности выделения в частную собственность лесных угодий местному населению воспринималась довольно скептически [10]. 86