Север и рынок. 2015, N 3.

Для ЕС это «Газпром», «Роснефть» и «Транснефть»; для США это «Роснефть», «Новатэк», «Транснефть» и «Газпром нефть». Основные положения санкций ЕС, к которым присоединились Швеция, Норвегия и Исландия, состоят в следующем: во-первых, запрет на совершение операций с ценными бумагами вышеуказанных компаний, со сроком обращения более 30 дней; во-вторых, «Газпрому», «Роснефти» и «Транснефти» запрещено вести операции со счетами в банках Европы; в-третьих, устанавливается запрет на оказание услуг по разработке и добыче нефти в Арктике; в-четвертых, осуществляется запрет на поставки технологий для разработки месторождений Арктического шельфа (например, для глубинной добычи нефти) [16]. Санкции США также затрагивают вопросы поставок технологического оборудования (для промышленной очистки природного газа), новых инвестиций в акции и облигации компаний, кроме того, они касаются запрета на кредитование более чем на 90 дней. Австралийские санкции ставят под запрет поставку нефтегазового оборудования и ограничивают доступ государственных банков России на свой рынок капитала [15]. Санкции Канады почти полностью повторяют список санкций США, за исключением некоторых моментов, таких как «приостановка работы двусторонней Межправительственной экономической комиссии, в рамках которой осуществляется значительная часть арктического сотрудничества между Оттавой и Москвой» [17]. Таким образом, можно отметить, что в целом санкции ЕС и США (и примкнувших к ним стран) повторяют друг друга с некоторыми оговорками (например: «газовую отрасль европейцы намеренно вынесли за скобки). Список попавшей под дополнительный контроль продукции в США несколько шире и включает в себя технологии газовой отрасли» [1, 13]. Все вышесказанное позволяет говорить о том, что после введения санкционного режима встал вопрос о дальнейшем развитии событий, а именно, о продолжении сотрудничества на основании того, что партнерство было установлено задолго до событий на Украине, прекращения контактов или поиска альтернатив. По состоянию на март 2015 г. можно отметить, что иностранные нефтегазовые компании, работающие на территории России, не полностью отказались от инвестиций в проекты разработок месторождений. Доказательством тому может служить заявление генерального директора Total Кристофа де Маржери о вложении компании в «Ямал СПГ» 26.9 млрд долл. Похожее заявление поступило и от компании Shell: «Концерн владеет 27.5 % акций «Сахалин энержи», и совместно с ОАО «Газпром нефть» развивает проект по освоению Салымских сырьевых месторождений» [18]. Отдельно следует сказать о совместном проекте «Роснефти» и ExxonMobil в Карском море, по результатам которого в сентябре 2014 г. было открыто новое месторождение на участке Восточно-Приновоземельском-1. Важно, что как раз в начале сентября 2014 г. США ввели свои санкционные ограничения на поставку технологического оборудования для работы на Арктическом шельфе России. В силу этих мер сотрудничество «Роснефти» и ExxonMobil оказалось под угрозой. Но поскольку «во время введения санкций компании находились еще в процессе бурения, поэтому ExxonMobil получила отсрочку от властей США на сворачивание сотрудничества» [19]. На данный момент американская нефтяная компания приостановила свое участие в разработке данного месторождения, по словам вице-президента «Роснефти» по PR Михаила Леонтьева, и не планирует возвращаться к работе по крайней мере до лета 2015 г. [20]. Конечно, причиной желания вернуться является инвестиционный вопрос, так как большую часть затрат на бурение скважины «Университетская-1» взяла на себя как раз ExxonMobil [21]. В противном случае «Роснефть» будет разрабатывать месторождение самостоятельно или займется поиском альтернативных партнёров. Еще одним примером продолжения сотрудничества «Роснефти» относительно разработок Арктических месторождений в условиях санкций является договоренность с компанией Statoil, которая является участником следующих шельфовых проектов: «Магадан-1», Кашеваровский и Лисянский в Охотском море, и Персеевский в Баренцевом море. Statoil не отрицает того факта, что данные проекты вряд ли будут развиваться по первоначальному плану, однако и выходить из них компания не намерена. Так, пресс-секретарь Statoil Кнут Ростад заявляет, что «в 2015 г. компании совместно планируют пробурить 2 скважины на Северо-Комсомольском участке, а в 2016 г. - 2 скважины на шельфе Охотского моря» [22]. В целом, влияние санкций для развития «Газпрома» и «Роснефти» можно охарактеризовать двояко с точки зрения накладываемых ограничений, а также открывающихся возможностей. Последствия санкций для «Роснефти» могут проявляться скорее и отражаться на сокращении собственных планов финансирования, так как компании приходится расплачиваться с дорогостоящими кредитами, один из которых появился после того, как «Роснефть» «выкупила российские активы у компании British Petroleum за 54 млрд долларов США и стала крупнейшей нефтедобывающей компанией в мире» [7, 13]. Выплаты по долговым обязательствам назначены на 2014-2015 гг., а поскольку 25