Рыбный Мурман. 1997 г. Апрель.

- Что, не похожа? - Людмила скупо улыбается, видя мой округлившиеся глаза. - Не удивительно. Пережить такое... И врагу не пожелаю. Но это было сказано так, к слову: врагов, как выяснилось, у Людмилы нет. РУДА фотографий, довер­ чиво высыпанных мне прямо на колени, - история всей ее жиз­ ни, в которой было так много друзей. А черноволосая «пам­ пушка», глядящая на меня с фотографий, - это она сама, Людмила, некогда счастливая женщина, теперь же осиротев- шая и почти немая от горя. С седыми, абсолютно седыми во­ лосами. В свои-то 35 лет... ... Была любовь. Ах, какая, какая! Случайное знакомство (хотя бывает ли в нашей жизни что нибудь случайное?) - и все! Он женат, она замужем. Но полюбили - судьба! Почти год встречались запоем, крали у се­ мей своих минутки, часы и по­ кой, Было всякое. Выследив, жена вцепилась в волосы Люд­ миле (какое надрывное отчая­ ние!). Столкнувшись случайно на улице лоб в лоб, показал ку­ лаки муж. Нет, не разлучились и после этого. Спустя еще время решили все «там» порвать. И быть вместе. Совсем вместе. Сергей. Это имя для нее, те­ перь уже вдовушки, и сейчас самое святое на свете. -Я люблю его, знаете, люблю и по сей день. - Темно зеленый халатик с цветочками на воро­ тнике вздрагивает. Людмила плачет. Прожили всего-то полгода. Перенеся разводы и истерики, психи и упреки, вздохнули об­ легченно: ну вот, наконец то мы вдвоем. Уже через два месяца Людмила узнала, что беременна (от первого мужа Бог детей не дал). «Ну вот, наконец-то, - ска­ зала ей, узнав эту новость, мать. - Значит, я внука понянчу». А Сергей ее был уже в море. Он и знать-то ничего не знал. Вернулся, когда животик его Люсюткй (так он ее звал) был уже кругленький-кругленький и упругий, как резиновый мячик. Не было предела счастью Сергея. Он носил свою Люсют- ку на руках из ванны в спаль­ ню. Он гладил ее волосы, ее густые черные локоны до пояса, развязав привычный дневной узел, пока не придет к ней сон. Он прикасался щекой и губами к этому округлившемуся животу - там, где-то в глубине, таилось живое существо, его кровинуш- ка, оно уже давало о себе знать, стучалось - то ли ножкой, то ли ручкой. И чувствовать эти уда­ ры для Сергея было таким счастьем! - А почему - Люсютка? - вклиниваюсь я в воспоминания Людмилы. От слова Люся? - В общем-то да... -Моя геро­ иня как-то горько вскидывает брови. Я снова вижу на ее гла­ зах блестящие бусинки слез и уже жалею о заданном вопросе. Нет, ничего... Ничего. Пла­ точек скользит по мокрым рес ницам. - «Люсютка» созвучно с «малюткой». Мечта у нас с Се­ режей была - чтоб родила я ма­ лыша. -Ведь ни у него, ни у меня детей не было. Вот он и гово­ рил: «Ты - моя Люсютка, ты - моя малютка...» Синеокая толстушка отрыва­ ется от мультика, что идет по телевизору, и из соседней ком­ наты прибегает за наш стол. - Мамочка, не плачь... н Е С У Ж Д Е Н О было Сергею увидеть свою малютку. - Сережа был механиком, а у него вахты. Вот ушел утром к восьми. «Жди, - говорит, - меня, солнышко. И если будет желание, приготовь мое люби­ мое. Ладно?» Любимым блюдом были блинчики с мясом и рисом, об­ жаренные в масле. Конечно же она приготовила их. Уже насту- пил вечер. Уже прошли все сро ­ ки... Ночью не сомкнула глаз. Утром пошла на корабль. - Был он тут где-то. -ответил сочувственно какой-то матрос, увидев ее глаза, опухшие от слез. Не волнуйтесь. Сейчас поищем. Но Сергея на корабле не было. Людмила узнала, что он отстоял вахту. Домой ведь до­ лжен был вернуться еще вчера вечером/ Где же он потерялся? Ушла с тяжелым сердцем. Что и говорить, у какой женщи­ ны, пусть самой уверенно люби­ мой, не закрадется мыслишка: «А не гульнул ли мой милень­ кий?». Вот и у Людмилы, при­ знается она, появилась шальная... Дома уплакалась. Вздрагивала от каждого шороха за дверью. Сергей не появился. - Ой, сколько мною исхоже­ но! - вздыхает моя собеседница. - На корабле бывала ежедневно. В управлении флота просила помощи. Сон никак не брал меня - пила лекарства. Потом, уже через неделю, пошла в ми­ лицию. ' у- Насколько интенсивно велись поиски Сергея, сказать трудно, но, судя по всему, велись. Уже через несколько дней нашли и опросили свидетелей, которые видели Сергея в тот день пос­ ледней его вахты. Они показа­ ли, что пришел он на корабль веселый и радостный с «пузырь­ ком» и предложил: «Ребята, да­ вайте выпьем. У меня скоро ребенок будет». Выпили. Боль­ ше его не видели. Дни и месяцы прошли как кошмарный сон. И ни на секун­ ду Людмила не переставала ждать своего Сергея. Она жда­ ла его ночами, она ходила на корабль, она справлялась в ми­ лиции, нет ли каких новостей, и тихо-тихо плакала, придя до­ мой, в подушку, чувствуя, как под ее сердцем стучит другое маленькое сердечко крошки, что, видно, заранее обречена сиротой. Я удивляюсь, всхлипывает Людмила, - как моя Катя роди­ лась нормальной. Столько я мучилась и мучила ее еще в ут­ робе - ведь они, детишки, все чувствуют, даже еще не родив­ шись .> ■;: . J Щ .' Появилась на свет девочка, и из роддома Людмилу забирала подруга. Стирать, купать, пеле­ нать помогала тоже она - эта женщина будет согрета благо­ дарностью Людмилы вечно. к А Т Е Н Ь К Е , той самой си­ неокой, что смотрит по телеви­ зору мультик, было всего-то три месяца, когда утром ее маму разбудил телефонный звонок. Здравствуйте. Из милиций. Подойдите сейчас в отдел... Узнала: в заливе всплыл труп. Надо опознать. В морге из-под одеяла, которым было накрыто то тело, увидела «ро­ дную» клетчатую рубашку. За ­ кружилась голова. Во рту появился привкус полыни. От­ крыли лицо... Он! Ip " Домой Людмилу сотруднику милиции пришлось везти на ма­ шине. Она помнит, как подруга, оставшаяся с малышкой, давала ей успокоительное. Помнит, как легла в кровать и как поутру, встав с постели и посмотрев в зеркало, увидела там женщину с белыми волосами. Я старая в свои 35, - пыта­ ется улыбнуться сквозь слезы Людмила - Правда? Но жизнь все-таки прошла не зря. Вон, видали, какое у меня сокровище - в будущем месяце исполнится три годика. ■. Людмила действительно не та, что на фотографиях. Ее коп­ на черных волос превратилась в короткий «ежик» седых. Да и морщин, признаться, больше, чем бывает в этом возрасте. И не мудрено: позади столько пе­ режитого, выстраданного. Страшная потеря. Похороны. Одиночество. И жуткое осозна­ ние нелепости смерти родного человека: выпив не с горя, а от радости, он, не привыкший пить, попросту упал за борт. И не был никем замечен. к ОГДА люди открывают тебе свою душу, делятся сокро­ венным, насколько бы горькой ни была исповедь, кажется, ты становишься во много раз бога­ че. Уже оттого, что они, открыв тебе дальние кладовые своей души и поняв, что все принято, чувствуют облегчение - и это невозможно сыграть. Глаза не лгут тем, кто в них смотрит. Это была не первая в моей жизни женщина, поседевшая за одну ночь. Лет пять назад мне привелось писать об убийстве, том самом, которое спецы назо­ вут банальным. Молодой чело век, муж и отец 5-летней дочери, возвращался с работы домой. Его встретил незнако мец, попросил денег на водку. У Сергея (надо же, совпадение: того, уже ныне покойного, тоже звали Сергеем) денег не оказа­ лось. Нож у хмельного преступ­ ника был при себе - он работал на судне поваром, Мгновение - и не стало мужа у жены, папы у дочери и сына у родителей. Тогда я не знала, как мне встретиться с этой женщиной - звали жену, как выяснилось, Наташей. Но решилась таки. Поехала в Полярный. Дверь на звонок открыла седая абсолютно женщина - ни волоска былого цвета. Это и была Наташа. Когда она поседела? Может, в то темное утро, когда, открыв дверь на звонок, услышала: «Нашли труп мужчины. Требу­ ется опознать»? А может, в мо­ мент, когда еще издалека на мертвом теле узнала Е ГО си­ нюю куртку? Или после вечера, когда, прижав к себе дочурку, не в силах больше сдерживать слезы, заголосила: «Настенька, папы больше нет...»? Когда же она поседела, эта совсем моло­ дая женщина? Признаюсь; я этого у нее так и не решилась спросить. :. ■ ■:.■ -■ Как непохожи и в то же вре­ мя сколь сходны судьбы этих двух женщин! И какая боль, какое несчастье за каждым из так называемых «рядовых про­ исшествий»! Мы сидим с Людмилой в ее маленькой квартирке, что на самой окраине Мурманска. Ус­ тало вздыхают часы на стене: тик-так, тик-так... Уже поздно. Спит в своей кроватке, безмя­ тежно уткнувшись в подушку, крохотная Катекька - еще одна жертва немилости судьбы, как та, вторая, тоже оставшаяся на­ всегда без папы. И их судьбы тоже печально схожи - жить им, так и не ощутив счастья приль­ нуть к отцовской груди и отта­ ять ладошкой, согретой крепкой и теплой папиной рукой. Я засобиралась. Людмила, выговорившись, показалась мне усталой. Я так благодарна лышала я уже у двери. - бо, что выслушали. Покинула дом с легкой ду­ шой. Потому что стало легче кому-то. Потому что была ода репа доверием. И еще от мысли, что существует все-таки на зем ле любовь, коль женихина спо­ собна побелеть от горя. Значит, есть еще среди нас те, кто могут считать себя единственными. ЗАКАЗНОЕ ОГРАБЛЕНИЕ... СОБСТВЕННОЙ ЖЕНЫ Невероятную совершенно историю открыл мне как-то один работник милиции. И «изюминка» эта - не в самом преступлении: таких в на­ шей области регистрируется множество, а в подоплеке. Муж заказал грабеж со­ бственной жены. : Она, уйдя с привычного места работы, ударилась в «челночничество». Ездила за товаром то в Польшу, то в Турцию. Он, к тому времени уволившись из «Севрыбхо- лодфлота» (рейсы длинные, платят мало), уже сидел у нее на шее, проедая и про­ пивая заработанные женою деньги. Торговала на рынке, что на нижней дороге. От безде- лия то и дело наведывался к ней. Мороз. Стоит, розово­ щекая, смешливая такая, светится вся. А рядом - ка­ кой-то. Кавказской, как это принято говорить, нацио­ нальности. Еще раз, опять от без­ делья, пришел. Ой-ой-ой! Совсем уже не моя... И еще, видит, не совсем трезва: распространено там у них, рыночных торговцев, «со­ греваться». Вином. Или чем покрепче. Ревность, как червь, зато­ чила, разъела и - взяла свое. Чем отомстить? Дав­ ний дружок-приятель, когда- то ходили вместе в море. Поехал к нему. Как ни стран­ но, согласился, поняв с по­ луслова. «Сколько?» прозвучал лишь вопрос. - «Половина . » - был хмель­ ной ответ. : ...Она возвращалась, про­ дав на удивление мало, только две кофточки и один мужской одеколон. Такого неудачного дня она еще не помнила. «Челночные» бау­ лы, сумки, пакеты, тянули, давили плечи и руки. - Стой! - услышала у лиф­ та. - Отдавай все. Или - смерть. Тот, кто это сделал, ви­ дел эту женщину только на фотографии: не был вхож в дом, а, заказав грабеж, муж только и сделал, что пока­ зал фото жены, указал подъ­ езд и время, когда она, судя по всему, должна была воз­ вращаться. Испугалась. Как любая, наверное, женщина, испыта­ ла страх й - подумала о сыне, который теперь в шко­ ле, во второй смене, пятик­ лассник, желающий вернуться домой, увидеть маму и съесть еще теплый ужин... Отдала все! А еще этот, что незнаком и в кожаной куртке, сказал: «Сережки! И - кольцо! Быстро!». , Она действительно все отдала. А потом, спустя ка­ кой-то час, - какой цинизм!- продав содержимое ее «бау­ лов», золото и маленький, заработанный, кстати, жен­ скими руками бриллиантик, компания законного мужа пропивала вырученные деньги. Все было продано бичам за бесценок. Конечно же, было возбуж­ дено уголовное дело. По­ том, не без усилий потерпевшей, прекращено... Но это было первое в нашей области дело подобного рода. Оперативник с 15-лет­ ним стажем сказал мне: «Я не припомню за время своей практики такого случая»: Кто прав? Кто виноват? Наверное, решит каждый из тех, кто прочтет сию исто­ рию. Но вот как-то не по себе. Муж. Жена. И - грязь такая. Грустно...