Рыбный Мурман. 1996 г. Январь.

Ольга ТРЕТЬЯКОВА, Игорь ДЫМАРЬ олько с большой натяжкой историю эт у люжно назвать новогодней. ШШш U лишь потому, что случилась она в первый день ушедшего года. 3 ° всел 1 ост альном происшедшее в Киркенесе на борт у российского т ра ул ер а "Яков Ыгошкин носит печальный , далеко не праздничный оттенок. П равда , некоторые участники той новогодней трагедии считают , что не обошлось в ней б е з чудес, но если что-то и было то отнюдь не свет лое волшебство, а скорее - какая-то лсистика. 0 \ коло 15 часов но норвежскому времени в дежурной части п о л ицейского участка Киркенеса появился подвыпивший человек, говорящий по-русски. Истекающего кровью моряка тут же отвезли в больницу, но он успел сообщить, что его зовут Александр Чернов, а удар ножом в живот ему нанес некий Григорьевич, который может убить оставшегося на “Якбве Игошкине” Андреева. Полицейские отправились в район порта и сразу же наткнулись на следы разыгравшейся у русских трагедии: пятна крови на заснеженном причале, на борту двух необитаемых в тот день норвежских судов, на двух ножах, положенных кем-то крест-накрест возле рулевой рубки “Якова Игошкина” . Предотвратить убийство Андреева они не успели - в капитанской каюте лежал его труп С тремя ножевыми ранениями в грудь. Возле судна полицейские на всякий случай задержали раненного в руку и бродившего с судна на Судно Владимира Порохова - еще одного участника конфликта на российском траулере. Вскоре в полицейском участке вместе с консулом России провели экстренное совещание капитанов пяти российских судов, стоявших у причала Кнркенеса. Капитан стоявшего рядом с “Игошкиным” БМРТ “Вайгач” Василий Григорьевич Новиков сказал, что был знаком с убитым Метром Андреевым... Ближе к полуночи Новикова задержали как подозреваемого и поместили в камеру ожидания полицейского участка. Т очку в этой истории уже поставили почти все действующие лица. Администрация тралфлота вычеркнула ; Новикова из списка капитанов, уволив его “по собственному желанию” . В отделе кадров флота утверждают, что знать не знают о приговоре норвежского суда. Знают, конечно, но закрыли глаза, потому что уволить Новикова следовало бы за грубое нарушение трудовой дисциплины - мало того, что капитан покинул свое судно в зарубежном порту в праздничный день, так еще и преступление в пьяном виде совершил. Но, видно, пожалели в тралфлоте Новикова - надо же какая штука с мужиком по пьянке приключилась! - и пошли навстречу, уволив без “волчьего билета” . Александр Чернов, имеющий все основания предъявить Новикову судебный иска о возмещении материального и морального вреда (а после того случая он перестал ходить в море), делать этого не хочет. Он возмущен тем, что Новиков остался безнаказанным за убийство Андреева, но в правосудие не верит: отмазали, дескать, Новикова, и уже ничего доказать невозможно. Не может смириться с этим только Ирина Владимировна Андреева. Сначала ей казалось, что это она потеряла все - потеряла единственного в своей жизни мужчину, с которым была знакома 15 лет. Сейчас, спустя год, она поняла, что ее утрата - это одно, не менее страшно ведь и то, что два ее сына потеряли заботливого, любящего отца, а старики-родители единственного сына. Семья лишилась стержня, опоры, кормильца наконец. Кто возместит ей все это, если некому даже предъявить иск - муж убит, а убийцы вроде как и нет- Нрава Ирины Владимировны и ее детей, как потерпевших от преступления, абсолютно не защищены - ее даже не вызвали в Норвегию на суд, хотя сотрудники российского консульства обещали сделать это. Обещали всячески помочь, даже защитить в суде ее интересы, но не выслали даже копии приговора. Лишь на одну ее жалобу ответили из прокуратуры Т ромее: “Хотя решение жюри трудно понять, оно является окончательным и обжалованию не подлежит...” Но Ирина Владимировна выяснила, что приговор норвежского суда можно все-таки обжаловать, - через Генеральную прокуратуру России, через консульство службы МИДа и далее - через Минюст Норвегии. Терять Ирине Владимировне нечего. Она хочет защитить свои права и найти того, кто убил ее мужа, или назвать убийцу убийцей. Она не боится даже телефонных угроз, которые, как ей кажется, исходят от Новикова, - потому что начались сразу после суда, когда он вернулся из Норвегии в Архангельск. Мы хотели спросить у Василия Григорьевича Новикова, гак ли это, но он, к сожалению, уклонился от встречи. А еще мы хотели спросить: если он действительно не виновен в смерти Петра Павловича Андреева, то почему не придет в его семью и не скажет об этом, глядя в глаза вдове и сыновьям? " Хоти этим не исправишь, конечно, то , что в семье Андреевых никогда не будет больше любимого новогоднего праздника. Да и у Новикова его, ни верное, не ; будет - ведь случившееся с ним 1 января 1995 года - и его личная трагедия . А может , и не только личная - а наша национальная? Трагедия в норвежском порту, случившаяся год назад, по сей день остается незаживающей раной в сердцах причастных к ней архангелогородцев Не укладывается в голове и вердикт норвежского суда: Новиков признан виновным в нанесении телесного повреждения Чернову и невиновным в убийстве Андреева. Более всего непонятен такой приговор вдове Андреева Ирине Владимировне. Ее муж убит - а кто же убийца? После разговоров с Черновым и Пороховым она уверена, что Новиков, - да и кто иначе? Дело в том, что во время следствия показания Порохова - единственного свидетеля убийства - были менее определенными Сначала он заявил, что в каюте было темно и он не видел, у кого пытался отобрать нож, потом показал, что Андреева убивал Новиков... И - о й версии обвинения всему этому предшествовали возникшие во время застолья : 1 “разногласия” .И ичего подобного - и Чернов, и Порохов твердили, что никаких споров за столом не было, поведение Новикова привело их в шоковое состояние - отчего, почему, за что? “Это просто детектив какой-то, - говорит Александр Чернов. - Если бы мне кто-то рассказал такую историю, я бы не поверил. Все это было настолько неожиданно и непонятно, что у меня до сих пор в голове не укладывается...” Сам Новиков ничего объяснить не мог - не помнил. етр Павлович Андреев, глав- ный инженер и р о и з в од ст в е н н о -к ом - мерческой фирмы “Тико” , приехал в Киркенес из Архангельска в середине декабря, чтобы отпустить домой на Новый год одну команду и встретить Д р у г ую . Оставшись на “Якове Игошкине” в одиночестве, он познакомился с капитаном БМРТ “Ваигач ” ВасилНем Новиковым. Они обнаружили, что учились в одном училище (которое в Архангельске называют “рыбкой” ) в одно время и имеют много общих знакомых. Новый, 1995 год Андреев встретил на “Вайгаче” . А утром первого января они с Новиковым пошли в город выпить пива, но встретили в порту приехавших от фирмы “Тико” матросов Александра Чернова и Владимира Порохова. Все четверо отправились на “Якова Игошкина” , где сели в капитанской каюте выпить по случаю встречи Нового года. Выпили все, да еще с учетом вчерашнего, конечно, много. Но беседа текла мирно, дружелюбно. Порохов задремал. Андреев новел Чернова показать каюту, в которой матросам предстояло жить. Оставив Андреева подышать свежим воздухом, Чернов ношел туда, где сидели, за сигаретами. Возле каюты он вдруг увидел сидящего за углом на корточках Новикова в замшевых перчатках и с иожом в руке. Увидев Чернова, капитан подпрыгнул и нанес удар. Чернов потащил его на палубу, отнял нож... Новиков молчал. Через некоторое время он также молча и внезапно нанес три сильных удара в грудь Андреева. Тот скончался сразу же. Порохов, очнувшись ото сна, пытался отобрать второй нож у Новикова и порезал руку... вообще освобождается от уголовной ответственноетн, а в Норвегии, если он ввел себя в бессознательное состояние добровольно (приняв, например, алкоголь), его наказывают, но снижают меру наказания, если был невменяем н не отдавал отчета в своих действиях. Таким образом, заключение норвежских психиатров адвоката не устраивало, и он отправил в Архтралфлот по факсу послание с просьбой снарядить в суд по делу Новикова представителя работодателя в качестве свидетеля и русского психиатра в качестве эксперта, для того чтобы можно было вести речь о нетипичном опьянении его подзащитного в момент преступления* Выступить свидетелем защиты по делу капитана БМРТ “Вайгач” откомандировали первого заместителя генерального директора Альберта Гомозова. Он рассказал норвежским присяжным, что Новиков вырос на флоте - на большом и уважаемом предприятии - от матроса до капитана. Зачитал положителы iые характеристики Новикова, выразив удивление но поводу того, что такой человек мог совершить то, в чем обвиняется. Правда ли, спросил один из присяжных, что на БМРТ “Вайгач” было плохо со снабжением продовольствием и моряки питались на четыре доллара в день? Пришлось признать, что “Вайгач” не был подготовлен мурманчанами к передаче законному владельцу - Архтралфлоту, - и у капитана Новикова были определенные проблемы... Экспертом суд назначил заведующего региональным центром судебной психиатрии Владимира Гольдфайна. В течение нескольких дней он дотоишо изучал с переводчиком цветную ксерокопию уголовного дела, оеседовал с Новиковым. Здесь переводчика, слава Богу, не требовалось и даже тюремные контролеры не мешали - а именно то, что общения Новикова с норвежскими психиатрами были опосредованными, и не нравилось его адвокату. Владимир Григорьевич пришел к выводу, что имеет дело с редким, но объяснимым изменением психического состояния в момент преступления. Помните: спрятался возле каюты, резко вскочил, нанес сильный и точный удар? Внезапно и немотивированно возникшая молчаливая агрессия, отсутствие физических признаков опьянения, быстрота движений и ловкость, амнезия - у Новикова было кратковременное расстройство психической деятельности с сумеречным помрачением сознания. Вывод эксперта: он не мог отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими. Как уже говорилось, наш суд освободил бы Новикова от уголовной ответственности вообще. А норвежский, согласившись с заключением русского судебного психиатра, существенно снизил меру наказания за нанесенные раны Чернову - всего пять месяцев лишения свободы. Г 1 о словам Владимира Гольдфайна, Новиков ожидал наказания за убийство - а дали бы ему лет шесть, если бы сочли вину его доказанной. Норвежские журналисты, освещавшие судебный процесс над русским капитаном, похоже, тоже ожидали, что он будет осужден. Ошибка полиции состояла в том, что, проведя скрупулезное, с иримеиен ием всевозможн ых электронных приборов рас­ следование, она так и не нашла мотива преступления и выдвинула Порохова главным, но недостаточно надежиым свидетелем обвинения... С удьбу подсудимого решало жюри присяжных из десяти ЯБВН человек: на вопрос о том, доказана ли вина Новикова в убийстве, девятью голосами против одного оно ответило “нет” . С присяжными согласились два помощника судьи, но не сам председатель, и тем не менее приговор именно такой: невиновен. Видимо, норвежское правосудие, в отличие от нашего, исповедует принцип: лучше отпустить на свободу виновного, чем посадить невиновного. И Новиков действительно был отпущен на свободу сразу после суда, хотя и признан виновным по первому эпизоду обвинения . Но те 250 дней, что он провел в комфортной, как санаторная палата (по нашим меркам), камере норвежской следственной тюрьмы, с лихвой вместили в себя пять месяцев лишения свободы* определенные ему норвежскими судьями за нанесение ранения Чернову. Наш суд мог приговорить за это и к нескольким годам. Норвежские суды вообще практикуют небольшие сроки наказания, но, с другой стороны, к преступлениям, совершенным под влиянием алкоголя, относятся достаточно строго... Капитану Новикову крупно повезло с адвокатом, назначенным ему и оплаченным норвежскими властями. Норвежские судебные психиатры признали его подзащитного вменяемым в момент совершения преступления. Но адвокат, учитывая отсутствие мотивов, решил доказать, что Новиков находился в бессознательном состоянии. Следует заметить, что у нас в случае признания невменяемым человек