Рыбный Мурман. 1994 г. Май.

Политабзац № 21 (4517) 27 мая - 2 июня 1994 года Е ще несколько месяцев назад самой больной темой для Виктора Степановича Черномыр­ дина была тема внутриправительственных разбо­ рок. По крайней мере, наиболее горячо и болезненно реагировал он на пересуды о том, что же опять не поделили “реформаторы “ и “консер­ ваторы“? Правительство едино! - вопреки очевид­ ным фактам не уставал повторять премьер. После того, как “единое “ правительство развалилось со скандалом, взаимными претензиями и ультимату­ мами, у руководителя кабинета министров появи­ лась новая головная боль. Теперь ему приходится доказывать, что никакого исхода реформаторов не было и в помине, ведь оставшиеся министры и ви­ це-премьеры ничуть не меньше реформаторы, чем те, которые ушли. Судя по всему, Виктор Черномырдин никак не хочет войти в российскую историю в качестве премьера-консерватора. Он искренне настроен на реформизм. В том, конечно, смысле, в каком он этот реформизм понимает. Как же понима­ ет реформы глава кабинета минист­ ров Российской Федерации? Самое существенное, что было ска­ зано самим Виктором Степановичем по этому поводу: обновленное прави­ тельство отказывается от “жестких монетарных методов “ управления экономикой и переходит к методам “немонетарным“. “Немонетарными “ же методами премьер собирается ре­ гулировать и инфляцию. первый квартал. То - заморозит принятие постанов­ ления, предполагающего безумные финансовые вли­ вания в АПК и берется поддерживать самые жесткие кредитные ограничения, предложенные Минфином. Хочется, видимо, одновременно и отраслевикам уго­ дить, и доказать всем, что сдерживать инфляцию ре­ форматор Черномырдин сможет ничуть не хуже реформатора Федорова. Однако такая политика обречена. Потому что по­ рочна сама логика реформирования “по Черномырди­ ну “. В свое время Борис Федоров высказал крамольную, на первый взгляд, мысль: никакой “се­ лективной структурной поддержки “ производства со стороны государства не может быть в принципе. По­ тому что прогнозировать ситуацию на двухстах ты­ сячах государственных предприятиях, а тем более пытаться повлиять на нее не сможет никакой, сколь Отставные “монетаристы“ уже не раз прошлись по этому самому “немо­ нетарному “ регулированию цен, не без злорадства замечая, что подобные методы экономической науке до сих пор были неведомы. Однако для “но­ вых реформаторов “ ссылки на эконо­ мическую науку, похоже, не являются веским аргументом. Их ло­ гика идет “от жизни “, и она такова: цены растут потому что товаров мало. А товаров мало, потому что прави­ тельство дает мало денег на развитие производства. Следовательно, верно и обратное: будут деньги - будут и то­ вары - будут снижаться цены. Однако эта “логика жизни “ может быть абсолютно бесспорна разве что для “человека от земли “ Александра Харлампиевича Заверюхи. Но Виктор Степанович Черномырдин, на котором уже больше года лежит ответственность за эконо­ мическую политику кабинета министров в целом, очевидно, прекрасно понимает: если деньги, дейст­ вительно, будут для всех, то будет гиперинфляция - и ничего больше. И вот обновленное правитель­ ство вносит свой вклад в теорию реформаторства: деньги, конечно давать нужно, но не всем, а выбо­ рочно. Такая вот “селективная структурная под­ держка “. “Селективной структурной поддержкой “ или “переструктурированием “новые реформаторы “ и козыряют перед сошедшими со сцены “монетари­ стами “. Вас, мол, далеких от производства умни­ ков, волновало только то, как бы денег поменьше дать и перед МВФ отчитаться по вашим, монета­ ристским, показателям. Мы же, производственни­ ки-государственники озабочены глобальной проблемой экономики в целях ее выживания. Такая логика реформирования ставит перед пра­ вительством Черномырдина две основных задачи. Первая - хорошо подсчитать, сколько же денег на­ до давать, чтобы и производство поддержать, и ги­ перинфляции не допустить. Вторая - кому их давать, дабы удержать на плаву всю “националь­ ную промышленность “. Виктор Степанович добросовестнейшим образом решает эти задачи. Он отчаянно балансирует меж­ ду поддержкой отраслей и сокращением бюджетно­ го дефицита. То вдруг пообещает деньги и даст “добро“ на увеличение бюджетных расходов сверх лимитов, установленных указом Президента на угодно многочисленный государственный аппарат. Если, конечно, мощь этого аппарата не покоится на насилии, ГУЛАГе и попрании всех политических, экономических и просто гражданских свобод населе­ ния. Тут уместно будет процитировать любопытный до­ кумент - отчет Промстройбанка России под названи­ ем “О работе отдела экспертизы Инвестиционного департамента в 1993 году“. Через этот банк государ­ ство финансировало конверсионные и инвестицион­ ные программы. То есть, осуществляло ту самую “селективную структурную поддержку “. Вот как оценивают специалисты банка качество проектов, предложенных государством к финансиро­ ванию: Программы, как правило, слабо проработа­ ны, не продуманы. В них отсутствуют экономические расчеты и обоснования... Не проработаны вопросы цены и рынков сбыта; обеспеченности поставок сырья, комплектующих изделий“. В итоге из 125 прошлогодних государственных программ банк ото­ брал для кредитования только 86, да и те ему при­ шлось существенно подкорректировать. Нередко, замечают эксперты Промстройбанка, го­ сударство предоставляет льготные кредиты для фи­ нансирования “заведомо неконкурентноспособной продукции “. Блестящий пример: серпуховский ради­ отехнический завод “Ратеп“. В 1992 году он не справился с конверсионной программой - выпуском электромясорубок, кухонных комбайнов, электромик­ серов. А в 1993 году “выбил“ 105 миллионов рублей “на завершение работ и обеспечение ввода мощно­ стей “. Когда же специалисты банка стали выяснять, как серпуховчане собираются “завершать“ и “обес­ печивать “, то выяснили: перепрофилирование станет реальностью только при условии получения кредита в размере 657,4 миллиона рублей. Но даже при та­ ких объемах финансирования заводчане смогут вы­ пускать продукцию с низким уровнем рентабельности и по высокой цене. То есть, продук­ цию неконкурентноспособную. Вот она, селективная структурная поддержка“ в действии: государство готово было отдать 105 миллионов, дабы в течение года славные ратеповцы получали деньги за... Да ни за что. А сколько таких миллионов, миллиардов, триллионов уже отдано! На что? Газеты время от времени делятся со своими читателями пикантными подробностями очередной скандальной истории: вот рабочие небольшого заво­ дика месяцами не получают зарплату, а их дирек­ тор месяцами же отдыхает на Багамах. Вот на крупном предприятии сворачивается производство, цеха встают один за другим, а руко­ водство приобретает самолет для лич­ ного пользования. А вот еще - из той же серии. Любой столичный лоточник, скупающий валюту, наверняка знает: как только аграрии получили очеред­ ную порцию льготных кредитов - жди скачка курса доллара. О том, что зна­ чительная часть дармовых денег мо­ ментально оказывается на валютном рынке, не известно, кажется, только авторам “селективной структурной поддержки “. Самый страшный, самый разруши­ тельный фактор, работающий сегодня против российской экономики - это уверенность производственников в том, что государство наверняка не даст обанкротиться, не спросит, не сделает “больно“. В этом году “выбили “ 105 миллионов - почему бы в следующем не рассчитывать на 210? Не важно, что продукции не будет никакой. Зато - “сохраним трудовой коллектив “. Государство расплатится! И пред­ приятия не отдают друг другу деньги за полученную продукцию, копя доллары и марки на зарубежных сче­ тах, дожидаясь очередного взаимозаче­ та. Государство управится! И в бюджет почти демонстративно не пе­ речисляются налоги. Оцените: самыми злостными неплательщиками в 1993 году стали не самые нищие госорганизации “Ингос­ страх “ и “Совфрахт “. И есть только одно лекарство от этого всеобщего разорения: приватизация. Очень сложно себе пред­ ставить, чтобы хозяин-собственник, появись такой, скажем, на серпуховском “Ратепе“, в течение года стал бы платить деньги своим работникам, делать вид, что осваивает новую продукцию, при этом пре­ красно понимая: ни в нынешнем, ни в будущем году не наштампует он комбайнов-миксеров-мясорубок. Да частник бы “поставил на уши“ всех спецов, способных разработать эффективную программу для возрождения его предприятия. Он бы взял под эту программу кредит у того же Промстройбанка - и победил. А если бы и проиграл, обанкротился - был бы вынужден продать свою собственность дру­ гому, более хваткому хозяину. Но эта собственность в итоге все равно заработала бы на рынок, на нуж­ ды потребителей. И такая схема реформирования экономики не требует от государства никакой “селективной “, ни­ какой “структурной “. Две важнейшие задачи оста­ ются за ним. Первая - передать собственность в частные руки. Организованно, легитимно и как можно быстрее. Вторая - построить свою бюджетно- финансовую политику так, чтобы инфляция не сде­ лала невозможным инвестиции в развитие частного “Ратепа“. Одним словом, как ни крути, а поруганный “но­ выми реформаторами “ “монетаризм настойчиво встает на повестку дня. Ирина САВВАТЕЕВА. опять К Р А И Н И И (ЗТ о зици л n a fa tiu u " /3bu$ofi Р оссии 'J Очень часто критики жесткого финансового курса упрекали (и продолжают упрекать) правитель­ ство в незнании реальных трудно­ стей и проблем российских предприятий. При этом упускается из виду то, что финансовая поддер­ жка производства может принимать различные формы, многие из кото­ рых нередко затрагивают интересы совсем других экономических груп­ пировок. Полгода назад, в период подготов­ ки правительственного постановле­ ния о поддержке предпрятий районов Крайнего Севера и прирав­ ненных к ним местностей, рабочей группой правительства было внесе­ но предложение индексировать про­ изводственные запасы северных производств. В отличие от принятой практики индексации, фактически облагаемой налогом на прибыль, предприятиям Севера предлагалось оставлять в своем распоряжении сумму индексации в полном объеме, но с условием ее целевого использо­ вания на пополнение оборотных средств. Этот ход позволял не толь­ ко в значительной мере компенси­ ровать воздействие инфляции на северный завоз, реально поддержи­ вать предприятия с минимальными потерями для бюджета в текущем году, но и заложить эффективный механизм постоянной антиинфля­ ционной помощи северным произ­ водствам в дополнение к прямой бюджетной поддержке. Первоначально данное предложе­ ние было поддержано практически всеми заинтересованными сторона­ ми, и, в первую очередь, самими предприятиями. Однако, спустя пять месяцев хождения по аппарат­ ным кругам, постановление о под­ держке северян выродилось в Поло­ жение о фондах государственной поддержки досрочного завоза това­ ров и материально-технических ре­ сурсов в районы Крайнего Севера и приравненные к ним местности. Вместо гибкой схемы постоянного пополнения оборотных средств се­ верянам предложили услуги нового финансового монстра в лице Феде­ рального Фонда, концентрирующе­ го гигантские финансовые и управленческие рычаги воздейст­ вия на промышленную политику Севера. Если вчитаться в замыс­ ловатые формулировки Положения, то становится очевидным рабочая схема: выкачивание средств феде­ рального и местных бюджетов, рас­ пределение практически всех средств через Центр, банковскую систему и торговля адресным мето­ дом. Кому может быть выгодна такая схема, когда, вместо формирования антиинфляционных резервов на предприятиях, они будут изъяты в виде налогов, и затем, вчерашние налоговые поступления будут запу­ щены в банковский и торговый обо­ рот, вновь ускоряя инфляционный процесс? Когда у предприятия отби­ рают шанс управлять инфляцией, отбирают стимул к пополнению за­ пасов, а, значит, и к предотвраще­ нию спада производства, и ставят в жесткую зависимость от чиновни­ ков фонда, интересов банкиров и посредников-оптовиков? Кому? Только не самим северя­ нам. При обсуждении Положения о фондах в Госкомсевере его руковод­ ство не сочло необходимым познако­ мить северян с альтернативными предложениями, зато приложило немало усилии к пропаганде идеи фонда, так до конца и не понятой представителями северных райо­ нов. Публикации предоставлены пресс-службой партии “Выбор Рос­ сии “.