Рыбный Мурман. 1993 г. Февраль.

«РЫБНЫЙ МУРМАН» 19 февраля 1993 года 13 -й ПРИЧАЛ 13 стр. М. БОРЩАК, МБ-0273 “Буран 99 Г “Может быть, мой маленький рассказ-от­ кровение отогреет в рейсе чью-то душу, кому- то поможет, поддержит, кого-то окрылит. Пишу обо всех, кто любит и ждет, кто верит и надеется. Пишу в некоторой степени и о себе, о своем несостоявшемся. Не каждый ведь ос­ мелится сказать о глубоко сокровенном, хоть и есть это желание в каждом одиноком сердце. Значит, мой голос - за всех”. (Из письма в редакцию ). Все плохо. Очень плохо. Хуже, кажется, некуда. Си­ жу на нижней ступеньке трапа, ведущего на шлю­ почную палубу. В метре от ног лежит Альма - судовая сучка, подобранная щенком почти год назад в Лиссабо­ не. Минут десять назад по­ дошла и улеглась. Тишина на судне. Погранично-та- моженные формальности улажены, буфетчица ярост­ но отгремела посудой, а рейдовый катер увез воз­ бужденную толпу, которая еще недавно была экипа­ жем, к семьям, водке, жен ­ щинам - навстречу городу, сияющему разноцветными огнями в полярной ночи. Мне спешить некуда. Семьи у меня нет. Дома то­ же . На берегу я БОМЖ . ПРИХОД “ПО ЗЕЛЕНОЙ” Альма, положив голову на передние лапы, внимательно смотрит на меня. С начала рейса мы не испытывали друг к другу осо­ бых симпатий. Я больше люблю рыбок. Мне всегда чудилось что-то неприлично-про- дажное, когда Альма с готовностью ложи­ лась на спину, подставляя розовое брюхо для очередной ласки. Но сейчас, в отсут­ ствие хозяина, она печально и серьезно смотрит на меня. Нас объединяет одиноче­ ство. Я подумал об этом и вздохнул. Альма шевельнула ушами и на мгновение припод­ няла голову. Наверное, понимает. Я вспом­ нил, как она четыре месяца назад при смене экипажей бегала по судну в поисках прежнего хозяина, обнюхивая все кроссов­ ки и заглядывая морякам в лица. Потом на­ стороженно позволяла новым людям себя погладить. Понимала, что жить как-то надо и дальше. Я тоже это понимаю, хоть и не представляю себе, как именно. Потому и не тороплюсь сойти на берег, к которому мысленно стремился в течение рейса. Пло­ хо все. Немного себя жалко. И Альму жал­ ко. Она не знает, что есть на свете твердая земля, лес, трава. Она никогда не резви­ лась на поляне. Морская собачья судьба. Мы с ней моряки. Это тоже у нас общее. Футболка, джинсы, кроссовки, курточка, жвачки - перебираю я мысленно покупки для своего десятилетнего малыша. Сердце сжимается: не скоро я его увижу. Ох, не скоро. Альма поднялась, сделала ко мне два шага и робко и серьезно, почти по- женски, чмокнула меня в небритую щеку, лизнув языком. В груди дрогнуло. Благо­ дарность защипала в уголках глаз. Обни­ маю ее за шею. Д а -д а , утром обязательно побреюсь и сойду на берег. Жизнь ведь еще не кончена в тридцать девять лет. Где - то подобную фразу я уже слышал или чи­ тал. Поднимаюсь. Сейчас мы с ней поужинаем - у меня есть банка рыбных кон­ сервов. А завтра ... Завтра покажет. расставайтесь..." Ты ма­ шешь мне рукой, и ветер едва доносит твое: “Я ско­ ро вернусь". Ты скоро вернешься. Скоро... Сколько дней и ночей я буду просыпаться и засыпать с твоим именем на губах. Я буду писать те­ бе и ждать твоих писем. Буду листать страницы га­ зет, пытаясь найти хоть ка - ку-то весточку о том, где твой корабль. В одно и то ж е время буду включать радио в надежде услы­ шать, как вы там в океане. С тревогой смотреть теле­ передачи, надеясь, что не твое судно попало в ура­ ган. Я далеко от тебя, но всегда рядом с тобой. Ты не думай - я сильная, я все смогу, все выдержу, пере­ терплю, ведь не одной мне одиноко и несладко. И не одна я каждое утро бегу на работу, толкаюсь в набитых вплотную автобусах, стою в бесконечных очередях. Не одна я вечерами воз­ вращаюсь в осиротевшую без тебя квартиру и, ткнув­ шись в подушку, воскре­ шаю в памяти все, что у нас было. Мне плохо. Пло­ хо без тебя, но я живу ве­ рой, надеждой, любовью и ожиданием. ...Звонок прерывает мои мысли. Радиограмма с моря! Долгожданный лис­ точек - ниточка между мной и тобой. “Родная моя, все в порядке. Вышли в открытый океан. Я скоро вернусь. Люблю. Целую. Ж ди ..." Толчок под сердцем заставляет меня очнуться. Еще один! Любимый, воз­ вращайся скорее. Я жду тебя. Мы ждем тебя. Ж дем . Ольга Сажусь Привычный полумрак лестничной площадки се­ годня пугает и насторажи­ вает. Торопливо достаю ключ и поскорее пытаюсь попасть в замочную сква­ жину. Дверь тихо захлопы­ вается за мной, и я даю волю своим чувствам. Все валится *из рук, ничто не мило. Словно корявым ко­ готком царапает посинев­ шее от холода стекло тонкая ветка, и от этого звука становится еще тос­ кливей. Еле слышно тика­ ют заведенные тобой “ходики", отсчитывая дол­ гие тягучие минуты, часы, дни. Все будто бы засты­ ло, и я боюсь нарушить и хоть что-то изменить. В нашей маленькой, всегда веселой квартире в один день стало неуютно и одиноко - ты ушел в рейс. Беру с дивана и бе­ режно прижимаю к губам твою рубашку, жадно вды­ хая такой родной, ни с чем не сравнимый запах. Все расплывается перед гла­ зами, и тяжелые, горючие капли медленно просачи­ ваются сквозь ткань коф­ точки. Еще совсем недавно мы были вдвоем. Все ды­ шало теплом и светилось ярким радужным светом. Казалось, мы забыли о том, что впереди разлука пропастью в полгода, и что так быстро растаял твой большой (такой ма­ ленький для меня) отпуск. Мы не замечали чемодана с уже собранными вещами, я специально задвинула его подальше за кресло. Нам было так хорошо вдвоем. Мы не говорили лишних слов, все и так было ясно. Казалось, на всем белом свете были только мы одни, и эти минуты бесконечны, и мы с тобой останемся, как Роденовские влюбленные, в вечном живом поцелуе, и никогда никакая сила не сможет нас разлучить. Ты гладил мои волосы, шутливо щелкал пальцем по носу и, ласково улыбаясь, спраши­ вал: “Маленькая, ведь прав­ да все здорово?". Потом бережно прижимал ухо к животу и говорил: “Ну, как мы тут, еще не хулиганим?", - целовал и смеялся, до­ вольный моим смущением. А я была счастлива, безгра­ нично счастлива оттого, что ты рядом, что мне с тобой так спокойно и надежно, от­ того, что вижу тебя, забо­ чусь о тебе, что я живу тобой, дышу тобой и не пы­ таюсь представлять, что мо­ жет быть иначе. Я не могу привыкнуть и, наверно, никогда так и не привыкну к долгим разлу­ кам. И каждый раз, прово­ жая, с горечью корю море за то, что оно так надолго забирает тебя у меня, и с трепетом молю его, чтобы оно было спокойным, чтобы хранило тебя и берегло. Знаю, ты любишь меня и его. И я испытываю непрео­ долимое чувство ревности, но не могу и не хочу требо­ вать от тебя расстаться с ним и быть всегда со мной. Не могу, потому что очень тебя люблю. Вот и в этот раз смеялась и шутила, усаживая на стол в твоей каюте матрешку, приговаривая, что она эти полгода будет с тобой вме­ сто меня. А у самой щемило сердце, и хотелось по -де - тски уткнуться в твое плечо, расплакаться и никуда не отпустить. Три гудка. Удаляющийся корабль. “С любимыми не