Рыбный Мурман. 1991 г. Февраль.

Сейчас, когда правые начинают брать верх в СССР, превратив Горбачева в заложника Компартии и аппарата, лидер консерваторов Егор Лигачев нарушил молчание, чтобы рассказать о том, как проходили РОЖДЕНИЕ И СМЕРТЬ ПЕРЕСТРОЙКИ ИЙ Э ТО первое после ухода из Полит­ бюро интервью видного против­ ника Горбачева, которое он дал италь­ янской газете «Стампа». За это вре­ мя Егор Лигачев написал забойную книгу обо всех тайнах Кремля в пос- лебрежневские годы, о стычках в стане перестройки, о процессах и ошибках. Книга выйдет через несколь­ ко недель, но сейчас Лигачев в про­ должительной беседе в Доме литера­ торов России, цитадели консервато­ ров, авансом рассказывает коррес­ понденту «Стампы» грандиозную и трагическую историю перестройки. — Егор Кузьмич, кризис в Совет­ ском Союзе обостряется, а Горбачев вступает в союз с консерваторами. Запад задается вопросом, не минуло ли время перестройки навсегда? Что вьГйа это ответите? — Я вижу, что Горбачев решился сегодня совершить поворот в нужном направлении, то есть в сторону по­ рядка и постепенности, против нераз­ берихи и аиархпп. Я знаю, что за эти годы Михаил, Сергеевич потерял много драгоценного времени. Однако лучше поздно, чем никогда. Я не хо­ чу сказать, что перестройка ' была бесполезной. Даже оглядываясь на­ зад, на планы, которые мы наметили вместе в 1985 году, я должен при­ знать, что неудачи были грандиозны­ ми. — Как и когда возникла группа инициаторов перестройки? — Задолго до того, как это слово прозвучало в СССР. Именно Юрий Андропов отбирал пас но одному, причем не на основе личных симпа­ тий (как бывало во времена Бреж­ нева). а глубоко пас изучив. Он ис­ пользовал все источники информации, даже самые необычные. Он требовал только одного качества: способности воспринимать обновление и его осу­ ществлять. Как он сказал мне во время нашей первой встречи, он ис­ кал людей со стороны, не связанных с центрами брежневской коррупции в Москве. Этим, в частности, объяс­ няется, почему он выбрал нас: я был из Сибири, Горбачев — с Кавказа, Рыжков — с Урала, Воротников — из Воронежа. И я думаю, что в этих поисках ему помогал Громыко. — Громыко? — И я был поражен, что именно его рекомендация (а я с инм ни ра­ зу не разговаривал) помогла мне стать заведующим ключевым отделом ЦК — отделом организационно-партий­ ной работы. Хотя решающую роль в моей судьбе сыграл Горбачев. — Андропов делал ставку на Гор­ бачева? — Думаю, что да. В последний раз, когда я видел его — в больни­ це. за полтора месяца до его смер­ ти. — мы сделали обзор широкого круга проблем партии. Егор Кузьмич, сказал он мне, вы для пас настоя­ щая находка. Он надеялся побороть болезнь п вернуться к работе, хотя был момент, когда я почувствовал в его голосе оттенок отчаяния. И тог­ да, говоря о товарищах, я понял, что он считал самым подходящим. чело­ веком Михаила Сергеевича. — Однако после смерти Андропо­ ва генеральным секретарем стал Чер­ ненко? —• Горбачев еще не был хорошо известен в партии, а поэтому реши­ ли избрать человека, который фор­ мально был вторым после Андропо­ ва. Нужно было волей-неволей вы­ ждать еще какое-то время. Но Чер­ ненко был тяжело болен, ему было трудно высиживать на собраниях, при нем заседания Политбюро продолжа­ лись не более двух часов. Мало-по­ малу вся тяжесть работы легла на Горбачева, и, когда он начал вести заседания Политбюро, мы увидели в нем будущего лидера. Однако все было не так просто. — Вы хотите сказать, что Горба­ чева могли и не избрать генеральным секретарем? — Я говорю по зрелом размыш­ лении, что на его пост мог быть из­ бран и другой человек. И добавлю, что, по моему мнению, я сыграл не­ заменимую роль в его назначении. И не я одни: также Громыко, Соломен- цез, Чебриков и Долгих. Кое-кто по­ пытался недавно сказать па закры­ том заседании, что паша роль не бы­ ла решающей, я заявил протест, и Горбачев меня поддержал: «Егор Кузьмич говорит правду, был готов другой кандидат». •— Итак, вы с самого начала были участником горбачевского руководст­ ва. Сколько времени длилось согла­ сие? — До тех пор, пока длились луч­ шие времена перестройки. Три года — 1985-й, 1986-й и 1987-й — были годами полного согласия и взаимопо­ нимания. Могу сказать, что мы были большими друзьями и виделись даже по два раза в день. — А потом? — А потом нарушилось это равно­ весие в команде, созданной Андро­ повым. Преобразование общества дви­ галось вперед, зато преемственности в политике и идеологии недоставало. Разрыв начался с экономической ре­ формы. Она родилась па моих гла­ зах под лозунгом «Больше социализ­ ма и больше демократии», по затем без какого-либо разрешающего офи­ циального документа была опрокину­ та идеей рынка, сначала регулируе­ мого, а затем и вообще свободного. При этом забыли, что плановая эко­ номика — великое завоевание чело­ вечества. То же самое вскоре прои­ зошло и с демократизацией. — Вы были против? — Вовсе нет. Но при условии, что она будет основана на законе. Вмес­ то этого, однако, мы'устроили анар­ хию, разрушив самые священные принципы. Таким образом, мы утра­ тили самую великую ценность СССР — веру людей в будущее. Наше об­ щество было очень стабильным, без тревог и неопределенностей. Совет­ ский парод чувствовал себя в безопас­ ности. не знал страха перед завтраш­ ним днем. Сейчас чувство завтраш­ него дня утрачено, уверенность в нем исчезла. По может ли социализм ми­ риться с этим? И может ли он ми­ риться с развалом страны, с разгу­ лом шовинизма? — Произошел ли разрыв между вами и Горбачевым, в частности по вопросу о проявлениях национализ­ ма? — Да, это был третий пункт раз­ ногласий между нами, и, может быть, самый серьезный. Когда в 1988 году начался конфликт в Нагорном Кара­ бахе, мы очень часто виделись и много спорили. «Он был, конечно, весьма озабочен. Но по-прежнему говорил об экстремистских силах, по- прежнему не желал принимать ме­ ры, необходимые для восстановления порядка. — Вы считаете, что это вина Гор­ бачева? , — Я говорю лишь то, что повто­ рял уже тогда. Подлинная опасность для перестройки — не консерватизм, а сепаратистский антисоциалистичес­ кий национализм, раскалывающий страну. — Вы говорите о старой дружбе с Горбачевым. Но выясняли ли вы с ним до конца эти вопросы, прежде чем заявить о разногласии? — И неоднократно. Но это не да­ ло никаких результатов. Сейчас я вижу, что он меняется, и все говорят, что это моя победа. — Но Горбачев, которого вы об­ виняете, в эти годы вынужден был давать отпор другому опаснейшему и коварному национализму — воз­ рождающемуся русскому национализ­ му. Почему вы никогда не упомина­ ли в числе подрывных сил Россию? — Я всегда говорил, что Россия должна быть интернационалистской. И делиться хлебом со своего стола, чтобы помочь другим пародам и спа­ сти Союз. Но проблема не в России. Проблема в Ельцине. — Но разве не вы сами открыли Ельцина, перевели его в Москву? — Да, именно от меня исходил ре­ шающий телефонный: звонок* в Сверд­ ловск, убедивший его, И об этом все знают. Но никто не знает, что, когда он не удовлетворился своим постом и захотел стать членом Политбюро, я против этого выступил. Я угадал его карьеристские амбиции и был прав. — Чего хочет сейчас Ельцин? — Я думаю, что он видит нынеш­ ний развал и хочет этому содейство­ вать. чтобы погубить СССР. — Вы говорите о нем как об аван­ тюристе, но люди проголосовали за него подавляющим большинством. Неужели все они ошиблись? — Я не думаю, что за него голо­ совали ради того, чтобы он расколол СССР, стерев его с лица земли. Он пришел к власти, разоблачая наши ошибки, коррупцию п привилегии. Но сейчас со всем этим покончено, и он больше не находится в оппозиции, не может ограничиваться разоблачения­ ми. Народ ожидает от пего действий, но даже Ельцин не знает, что делать. Он знает лишь, что хочет больше власти ради своего ненасытного по­ литического эгоизма. — Может ли он стать лидером СССР? — Нет, у пего для этого нет ин­ теллектуальных качеств и даже не­ обходимых физических возможностей. — А как может ответить на вызов Ельцина Горбачев? — Лишь попытавшись сделать свою политику результативной. По­ рядок. денежное обращение, ликви­ дация межэтнических конфликтов, потребительские товары. Нужно все это. нужна конкретность. Никакие кредиты Запада Горбачеву не помо­ гут. Должно функционировать все го­ сударство. А вместе с государством и партия. Горбачев ошибается, недо­ оценивая ее. — Верите ли вы в такое средст­ во, как сильная рука? — Нужна сильная власть, и это несомненно. Я верю в силу закона. Мы должны восстановить порядок*, повинуясь законам. — Не этот ли поворот, как вы его называете, побудил Эдуарда Шевар­ днадзе заговорить об угрозе дикта­ туры? — Это заявление — -классический трюк с целью отвлечь внимание об­ щественности от подлинных проблем. Угрозой сегодня является не дикта­ тура. а контрреволюционный анти­ коммунизм. — И нет никакой опасности того, что тревога военных, о которой мы говорили, приведет к диктатуре? — Я хорошо знаю наших военных: они хотят защитить Вооруженные Си­ лы и единство страны от нападок, но не готовят никакого государственно­ го переворота. — Но Шеварднадзе сопроводил заявление об опасности диктатуры таким сенсационным жестом, как от­ ставка. Почему же, по-вашему, он ушел в отставку? — Эдуард Амвросиевич — чело­ век очень чувствительный, и я ду­ маю, что он очень страдает от кри­ тики, хотя бы потому, что он в своей жизни редко с. ней сталкивался. На ceii раз два полковника Советской Армии подвергли его резкой крити­ ке. Скажем, что они выступили про­ тив пего по существу. Учтите, что это серьезно. Нужно проявить боль­ ,- гь УСПЕШНОЕ - .ЗАВЕРШЕНИЕ ^ГСРЕС.ТРОЙКИ шую зрелость, чтобы переносить кри­ тику. — Может ли измениться внешняя политика после Шеварднадзе? — Не вижу, почему. Мир необхо­ дим, разрядка тоже. Чтобы изменить внешнюю политику СССР, нужно из­ менить внутреннюю политику. Это не означает, что все было сплошной победой. — Следовательно, вы разделяете критику 9в адрес политики Шевар днадзе? - — Я полагаю, что сближение с Ки­ таем — большой успех. Я полагаю что события 1989 года в ВосточпоГ Европе означают поражение социа­ лизма, зигзаг в развитии этих наро­ дов. победу империализма и укреп­ ление блока НАТО. Нужно выска­ заться ясно и по вопросу об объеди­ нении Германии. — В каком смысле? — Это не воссоединение, а погло­ щение. Вероятно, единство двух Гер­ мании было естественным процессом. Но на какой базе, в какие сроки, ка­ кими методами оно должно было осу­ ществляться? На практике восточным немцам даже не дали времени рефор­ мировать их социализм. — Есть ли будущее у Варшавско­ го Договора сейчас, когда рухнул со­ циалистический лагерь? — Я бы выступил за одновремен­ ный роспуск обоих блоков. Но пока вижу лишь ослабление Варшавского Договора п усиление НАТО. И гго мне не нравится. — Следовательно, происшедшее в Восточной Европе может, по-вашему, повредить СССР? — Нет никакого сомнения в том, что наши позиции в мире ослаблены н сама безопасность СССР уменьши­ лась. — По чьей вине? — Все скажут: по вине истории. И это правда. Но я добавлю к это­ му. что и мы помогли истории. Име­ ли место ошибки руководителей со­ циалистических стран, ошибки пере­ стройки и подрывные действия Запа­ да. , — Неужели вы считаете, что ком­ мунизм в Восточной Европе умер из- за западного шпионажа? — Подрывные действия имели ме­ сто: там больше, здесь меньше, но они были. — Не думаете ли вы, что после 1989 года ленинизм умер в Европе навсегда? — Я верю в принципы ленинизма н социализма. Кто-то -говорит, что я консерватор, кто-то — что я экстре­ мист. Я же считаю себя коммунис­ том и реалистом. * f — После Шеварднадзе со сцены сходит Рыжков, еще одни человек из вашей группы. Он окончательно вышел из игры? — Вы заставляете меня подводить итоги. Я видел, как вышел из игры Александр Яковлев, который сейчас молчит, но должен будет дать поли­ тический н идеологический отчет о своих внутриполитических и внеш- чнеполитических ошибках. Дела шли плохо, а он продолжал твердить успокоительный припев насчет то­ го, что все это вина консерва­ торов. Потом ушел министр внут­ ренних дел Бакатин, хороший работ­ ник’, которому я пожелал бы поболь­ ше твердости. Потом Шеварднадзе. А теперь и Рыжков. Горбачев мог бы его защитить, но он никогда этого не делает. Он не помогает своим людям, он не защищает их от нападок. А те­ перь под огнем оказался он, остав­ шись одни. — Егор Кузьмич, вы тоже оказа­ лись вне игры. Что остается от квман- ды Андропова? — С этой командой покончено, нужна другая. -Д (Печатается с сокращениями). 8февраля 191года РЫБНЫЙМУРМАН