Рыбный Мурман. 1990 г. Январь.

С ЛОВНО птица в клетке» — говорят о человеке, чья жизнь , 'столь опутана внешними обстоятельствами, обрешечена обя ­ зательствам^, и условиями, что не в силах он развернуться в пол­ ную £илу, показать на что способен, не в состоянии жить так, как... Впрочем, к чему растолковывать! Ясно же : о счастливом человеке зт«^р не говорят. Но попробуйте раскавычить поговорку, попробуйте при Николае Падюкове заикнуться, что, мол, всамделишная вольная птаха, по­ павшая в клетку, навек обездолена, — он тут же начнет горячить­ ся: «Чепуха! Знаете, как известный биолог и писатель Никонов ска­ зал! «Лучше хорошая клетка, чем голодная ветка!» Понятно, да! Взять щегла или коноплянку — кольцевание показало, что на сво­ боде они живут два-три, редко когда пять лет. На перелетах гиб­ нут, хищные птицы их потрошат, люди ядохимикатами травят... А дома, при правильном уходе, проживут и десять и пятнадцать лет, и даже гнездиться могут, если в вольере. Вот так-то!» И если вы находитесь у него дома, в однокомнатной квартирке семейного общежития, где семейство Падюковых теснится вчетве­ ром, непременно потянет с книжной полки увесистые крупнокали­ берные доказательства. Например, фолианты знаменитого немец­ ко го зоолога и путешественника Альфреда Бремв (в старом напи­ сании — Брэма; богато иллюстрированный десятитомник «Жизнь животных» издан в С.-Петербурге в 1893 году, тогдашняя цена 60 рублей; четыре тома раздела «Птицы» приобретены Николаем в разное время и в разных местах минимум «по полтиннику», по пятьдесят, значит, рублей за штуку). Или книгу Бёме «Птицы у нас дома». Или... Если не остановить, достанет всю библиотечку, соб ­ ранную за годы, —■ несколько десятков книг, в которых отечест­ венные и зарубежные авторитеты на разные голоса рассуждают о пользе домашнего содержания певчих птиц. О пользе для самих пернатых и радости для людей. Словом, лучше на эту тему с ним не спорить. Тем более что сотоудница Мурманской ветлечебницы Клавдия Михайловна Козен- к о 4 ; рассказавшая мне об увлечении молодого рыбака, предупре­ дила: «Теоретические и практические познания — на уровне про ­ фессионального орнитолога». И длится оно, увлечение двадцати­ шестилетнего начальника радиостанции Архангельского рыбаккол- хозсоюза Николая Падюкова, уже более полутора десятка лет. Беседа с увлеченным человеком. — Был, правда, перерыв... Ког­ да я из Харькова уехал в М ур ­ манск поступать в среднюю мо­ реходку, то пораздавал друзьям всех своих птиц. И в первые го­ ды работы не до того было, по­ ка... — Пока не появился работник по уходу за птицами, — вставля­ ет Люба, которая у плиты варит молочную смесь для двухмесяч­ ного Ванечки, младшего наслед­ ника Падюковых. — Да, конечно, — улыбается Николай, — пока не женился. А как же ! За ними еще какой уход нужен, случайному человеку не доверишь. Да и не возьмется он. А когда рыбак в море — кто же будет ими заниматься? Само со­ бой» жена! Поскольку Ванечка спит в комнате, то ми, чтобы не по­ тревожить его, разместились па кухне. К тому dice здесь на­ ходится и предмет нашего разговора — на двух стенках развешаны клетки с певчими обитателями. Все они изготов­ лены собственными руками Николая. Верх клеток затянут мягкой сеткой, чтобы птицы случаем не побились. К каж­ дой приделана поилка, на ре­ шетки нанизаны ломтики яб­ лока — десерт. Только что-то пр имо. 7 или обитатсли... — Покормил их недавно. На сытый желудок они не поют. — И сколько у вас всего птиц! — Честно говоря, не считал. Они для меня не количеством ин­ тересны. Ну да это не трудно. Чиж, щегол, реполов — его еще коноплянкой зовут.. Одна, две, три.. А ты чего заметался? Чу­ жих боишься? Это хохлатый жа ­ воронок — железная птица! И пятнадцать, и двадцать лет может 'улле тке прожить. Моему пока только семь: я его на время то­ варищу отдавал, а потом назад забрал. Своя песня бедноватая, зато он отлично чужие колена перенимает. И чем старше стано­ вится, тем интереснее у него ре­ пертуар. Многие удивляются, ду­ мают жаворонок только в поле­ те поет. Ничего подобного ! Вот наши заполярные птицы — клест- еловик, лапландский подорожник, щур: восемь, девять, десять... А в этих клетках — насекомоядные, их содержать труднее, чем зерно ­ ядных, больше нужно мастерст­ ва... Славка ястребиная, славка черноголовая, соловей, зарянка, черный дрозд... Семнадцать полу­ чилось? Да, а Пират? Пират, ну- ка! Николай открывает ящик, в котором на поживу пернатым разводятся мучные черви, и тут же восемнадцатая, един­ ственная вольно порхающая по кухне птаха, пикирует из- под потолка. Ловко подхватив червяка, мигом уписывает его, РЫБНЫЙМУРМАН логи в Ленинграде подсчитали, что за сезон в окрестностях го ­ рода был пойман от силы один из каждой тысячи чижей. Так от химии во много раз больше гиб­ нет! Понятно, да? У нас в Харь­ кове, например, раньше жаворон ­ ки прямо по асфальту шастали. Теперь ни одного не увидишь в городе. Что ж, сотни лет ловили и всех вдруг выловили? Может, лучше на самолеты сельхозавиа­ ции посмотреть? Как пройдет над полем, да еще озеро и рощу со­ седнюю прихватит ядохимикатами — а птицам окрестным чем-то пи­ таться надо! Нет, ловля тут ни при чем. Только вред этими за­ претами принесли. Сейчас на пти­ чий рынок в Харькове придешь, смотришь — все сорокалетние да тридцатилетние толкутся, моложе меня никого не встретишь. Маль­ чишек как ветром сдуло. А я считаю, занятие певчими птицами очень полезно для человека. Д у ­ шу оно смягчает, добрее делает. Между прочим, М усоргский увле­ кался ловлей певчих птиц, Суво­ ров! Ну отвадили мальчишек от птиц, а что взамен? Да что гово­ рить — сами знаете: в лучшем случае мотоцикл или магнитофон. — Но все-таки ловля птиц — почти та ж е охота. -г- Официально так и считается, поэтому нужно обязательно брать . Николай Падюков: перелетает на плечо хозяина , а оттуда сноса наверх. — Наш любимец, сорокопут -жу ­ лан. Пиратом прозвали за черные «очки» — видите, вокруг глаз? Правда, и характер у него соот­ ветствующий оказался. Как-то из рейса я привез небольшую пти­ цу, из завирушек. Она к нам на палубу села, недалеко от Ш пиц ­ бергена. Отходил ее, даже петь в каюте начала. Привез домой. А из следующего рейса возвраща­ юсь, жена рассказывает такую ис­ торию: Пират подлетел к клетке, открыл защелку и выпустил пти­ цу. Чуть та за порог — набросил­ ся на нее и заклевал! Тяжелая на­ следственность,' можно сказать. Он ведь хищник — сорокопут. Больше таких номеров, празда, не выкидывал. И вообще-то совсем ручной — поэтому его все любят. Когда мы комнату снимали, так хозяйка даже позволяла ему на кухне жить в цветке. Помню, у нее чайник был со свистком. Слы­ шу однажды: кипит чайник, зали­ вается. Хозяйка говорит: «Я вро­ де не ставила». Оказалось, это Пират хулиганил. Очень талантли­ вая птица. Своей песни у сороко ­ пута нет, так он чужие перенима­ ет: колено у канарейки возьмет, колено у дрозда, у зяблика — что понравится ему, то и поет. За это его и зовут пересмешником. — Николай, у вас здесь собра­ ны самые разные птицы. Как они к вам попадают! — Иногда покупаю, иногда об­ мениваю, но редко. Чаще сам ловлю. — Каким образом ! — Обыкновенным, каким это уже сотни лет делается, — сет­ кой. Очень увлекательное заня­ тие! Конечно, если умеючи и не ради баловства. А то у нас в стра­ не в середине семидесятых на­ чалось такое поветрие, что, мол, ловля птиц приводит к сокраще­ нию популяции и тому подобное. Одно время она даже под запре­ том была, а специальные книги переиздавали без глав о ловле. Только все это ерунда! Орнито- лицензию. Но я эту птицу пойман­ ную что — на сковородку поло­ жу? Вот, например, Пират. В ли­ тературе я встречал утверждение, что сорокопут-жулан в неволе больше года не живет. А Пират у нас уже четыре года — и ничего, отлично себя чувствует. Только не поймите так, будто я всех зову строиться рядами и идти ловить птиц. Ради минутной потехи — лучше не надо. Они же живые! Или если птенца, выпавшего из гнезда, видите — тоже не стоит его трогать. Родители подлетят и накормят. А дома выходить птен­ ца — все равно что ребенка. В пять утра вставать, кормить, и че­ рез каждые полтора часа снова. Понятно, да? У многих терпения хватит? И потом надо знать, ка­ кую птицу чем кормить; у каж ­ дой ведь свой рацион и даже ре ­ жим. Вот у меня черноголовая слазка — осенью она ест очень много, а сейчас только сиропы пьет, мед да яблоко немножко поклюет — и все. М ежду прочим, одна из любимиц у нас. Песня у нее просто чудесная! Знаете, что про нее пишут? Николай распахивает Брема на нужной странице, показы­ вает абзац: «Черноголовка , — совершенно справедливо гово­ рит граф Гурси ,— лучший пе­ вец в мире и, но моему мне­ нию, как комнатная певчая птица, она заслуживает пер­ венствующее место перед вся­ ким соловьем». — И к тому же поет она во- семь-дезять месяцез в году, а соловей только месяца полтора! — Давайте ненадолго вернемся к ловле. Значит, как я понял, от­ пуск вы проводите под Харьковом с сеткой! — Зависит от того, когда отпуск дадут. Если осенью, то — да, по­ тому что ловля разрешена толь­ ко осенью и ранней весной. Ле­ том беру с собой фоторужье. У меня много фотографий самых разных птиц, есть даже, так ска­ зать, семейные. Ястребиную слав­ ку, например, я взял птенцом из гнезда и одновременно сфотогра­ фировал ее отца. А если весна, тогда записываю птичьи песни. Очень интересное занятие, хотя и непростое. Для него я смасте­ рил специальное устройство: зонт, а в нем, головкой внутрь, м и кро ­ фон. И звук как бы скапливается в куполе зонта, усиливается. За­ пишешь, скажем, интересную пес­ ню издали и тут же прокрутишь погромче. А у птиц пора свадеб, они ищут друг друге, сопернича­ ют. Вот соловей, скажем, подума­ ет, что его соперник окликает, подлетит на соседнюю ветку и выдаст тебе на полную катушку. Все что умеет! Дома потом луч­ шие записи я использую для обу­ чения своих птиц. — И охотно они перенимают чужие песни! — Смотря какой вид. Была у меня варакушка — это наша, м ур ­ манская птица, очень красивая и способная. Так она целых восемь песен выучила. Талант! — Николай, я гляжу, увлечение у вас хлопотное... — Охота, говорят, пуще нево­ ли! И ’я еще далеко не все рас­ сказал. Вот видите рядом с клет­ ками лампочки горят? Как сы ду ­ маете, для чего? Чтобы поддер­ живать световой режим , к кото ­ рому птицы привыкли. И кстати, определенным сочетанием света и темноты можно добиться, на­ пример, чтобы соловей, который на воле поет только весной, запел в январе... Но главное, конечно, кормовой рацион и уход. Я поче­ му на это нажимаю? Люди птиц покупают в зоомагазине, а как с ними обращаться, толком не зна­ ют. Обидно бывает — приходит знакомый, мол, была у него си­ ница, кормил подсолнечными се­ мечками, а она взяла да умерла. Разве это дело? Синица же насе­ комоядная птица, и семечки для нее могут быть лишь дополни­ тельным корм ом ! Если уж заво­ дишь живое существо, так узнай о нем хоть немного! У нас дома для корм еж ки две основные бан­ ки. В одной твердая зернозая смесь, где с десяток компонен­ тов, в другой мягкая смесь — протертая морковь, мясо, яйцо, витамины, рыбий ж и р и много че­ го еще. Притом, у Пирата одни потребности, а у чижа совсем другие. Будешь хищную птицу кормить, как зерноядную — толь­ ко уморишь. Понятно, да? Нельзя браться за это занятие как бог на душу положит. — Вот об этом я и хочу спро­ сить. Забот у вас выше головы, хорошо Люба выручает. И все же : что это увлечение вам дает вза­ мен всех стараний! — Ну как что? Удовольствие... — Николай задумывается. Между тем уже с полчаса как птицы понемногу распе­ лись. Первым выступил хох­ латый жаворонок — его не­ трудно было отличить по за­ дорно торчащим па головке перьям. Затем послышалось цвиркаиьс из другой клетки, щебет, переливчаты коленца из третьей. 11 мало-помалу .ме­ лодичный праздничный пере­ звон птичьих голосов — поди разбери неопытным глазом ко­ му какой принадлежит — за­ полнил кухоньку. — Что дает? Знаете, вернешься из рейса — нервы на пределе, ходуном ходят... Кто-то без водки и отойти не может. А мне она не нужна. Посидишь здесь, послуша­ ешь — и как корка с души отва­ лится. И все хорошо, все в поряд­ ке... Этого достаточно? А мой взгляд невзначай падает на одну из распахнутых книг, что лежат на столе. Вынесенная в эпиграф главы фраза выделена синим цветом, потому волей-не­ волей притягивает внимание. Взя­ та она из «Автобиографии» Чарль­ за Дарвина. И еот что мудрый этот человек записал на склоне лет — похоже, вспоминая о днях юности: «Я начал с удовольствием сле­ дить за жизнью птиц... и в своей простоте удивлялся, как это каж ­ дый джентль/лен не делается ор ­ нитологом...» Вел беседу В. БЕЛЯЕВ. 5 января 1990 года %