Рыбный Мурман. 1990 г. Август.

Конфликтная ситуация «Убедительно просим о немедленной замене капитан* Чер- нигина», — писал экипаж БМРТ «Нарочь» генеральному дире к ­ тору объединения «Мурманрыбпром» В. Д . Демяненко . И хотя в* письме слово «просим», на самом деле это — требование. Д о ­ статочно было послушать, что моряки говорили на сборе коман ­ ды после рейса, достаточно было видеть, как капитан В. Г. Чер- нигин пытался отвести от себя их обвинения, чтобы убедиться: конфликт достиг апогея и «мирным путем» его уже не раз­ решить. С КОЛЬКО можно и в печа­ ти, и по телевидению убеждать руководителей всех рангов, от начальни­ ков флотов до капитанов и помполитов: уважаемые, не жалейте времени и сил для об­ щения с моряками, объясняй­ те им все ваши приказы, их логичность и необходимость! Ну что, в самом деле, трудно это? Унизительно? Так ведь нет, не хотят. Собственные амби­ ции преобладают. А в итоге... Вот и на БМРТ «Нарочь» на­ чалом всех событий послужи­ ло высокомерное молчание ка­ питана по поводу изменения рейса. Теперь-то, на сборе эки­ пажа после рейса (назовем это сбор № 2), зам. генерального директора объединения А. И. Кухтин объяснил подробней­ шим образом, почему понадо­ билось менять рейсовое зада­ ние. Это было продиктовано не только сложившейся поли­ тической ситуацией в странах, возле которых предполагалась работа экипажа, но и экономи­ ческими (в масштабе флота) причинами. Но тогда, в самом начале, экипаж недоумевал: на сборе команды (№ 1) перед вылетом капитан объявил, что, приняв судно, идем в ЮЗА, причем в хозрасчетном варианте. Потом выяснилось: в рейсовом зада­ нии — нечто иное, вроде ЮВА, вроде нет. А поскольку до ЮЗА переход 20 суток, реши­ ли быстренько отремонтиро­ вать самое-самое в порту, остальное — своими силами на переходе. Но тут пришла ра­ диограмма из управления: рейс в ЮВА (переход три дня). Созвали общесудовое собра­ ние, так как знали, что без со_ гласия хозрасчетного экипажа менять рейсовое задание нико­ му не дозволено. И тут В. Г. Чернигин совершил первую в цепочке ошибку: он заявил, что здесь, в море, он — еди­ ноначальник, никаких запросов в порт посылать не будет, ибо здесь он сам решает, что именно делать. На сборе эки­ пажа № 2 Вячеслав Геннадь­ евич заявил: — Надо кончать порочную практику разъяснений. Есть ка ­ питан, он принимает решение. Ничуть не умаляя капитан­ ского авторитета, напомню ста­ ринную, можно сказать, древ­ нюю истину: капитан без мат­ росов — никто, а матросы без капитана — команда. Ни один матрос не позволит себе вме­ шиваться или просить разъяс­ нений по вопросам навигации или организации работы штур­ манов. Но производственная деятельность, ее результаты очень даже интересуют каж ­ дого моряка. И каждый с пол­ ным основанием ждет от капи­ тана тире директора четкого отзета на все производствен­ ные вопросы. На «Нарочи» ситуация ос­ ложнялась тем, что предыду­ щий рейс для экипажа был «прогарным» и команда рас­ считывала на этот раз попра­ вить свои материальные дела. Все отлично понимали, что в ЮВА рыбалка настоящей не будет, а, стало быть, рейс сно­ ва станет «прогарным». По судну уже бродило слово «за­ бастовка». Но вновь избранный предсудкома старший механик В. И. Евса собрал команду. По­ говорили, обсудили, решили: никаких забастовок, лучше от­ править а порт РДО. что, мол, несогласны с изменением рей. созого задания, а потому про ­ сим прислать замену... 71 че­ ловеку. Что же в это время делали капитан и его первый помощ ­ ник? «Отсиживались в каютах и только изредка показывались людям, да и то лишь затем, чтобы запугать экипаж», — объясняют авторы письма ге­ неральному директору. На что рассчитывали? Видно, думали по старинке: виза всем нужна, заработок тоже, покричат-по- ворчат моряки да и примолк­ нут. А потому капитан при малейшем поводе спешил за- ниа состоялось только при по­ вторном созыве: сначала капи­ тан категорически запретил со­ брание. Тут уже твердо реши­ ли о тр а зи т ь документы и пер­ вой и зторой проверок в ОБХСС. Получать «скоропорт» в тре­ тий раз 3. Г. Чернигин от­ правился сам. На этот раз все было благополучно, кроме со­ стояния самого капитана. Он возвращался, как бы это ска­ зать помягче: в общем, чуть «теплый», а потому командир­ ские эмоции были обострены. Приказывал всей группе моря- коз разом спускаться по штормтрапу. Зная, что экипаж видел его •в таком состоянии, В. Г. Черни­ гин решил: лучшая защита — это нападение. И пошло-по- ехало. Посыпались выговоры, выкрики: «Вы врете! Выкручи­ ваетесь!» Реплика заместителя гене­ рального директора объедине­ ния А. И. Козловского : «Но у вас был первый помощник ка­ питана!» — потонула в хохоте зала. Одни кричат: «Его не было», другие: «Был, но спал». Хотя, судя по письму, по вы­ ступлениям моряков , В. В. Боб­ ков не спал, а поддерживал капитана в его неправых дей­ ствиях. Например, он присутствовал, когда ребята брали на судно щенка, но промолчал, не ска­ зал, что это запрещено. Неко­ торое время длилась тишина по этому поводу на судне. А потом один из моряков , при­ чем абсолютно невиновный, получил выговор за наруше­ ние запрета капитана (нельзя ПРОТИВОСТОЯНИЕ верить моряка: «Все, в следу­ ющий рейс ты не пойдешь» или «Все. Ты списан». Исполь­ зовались методы и похлеще, но о них чуть позже. Итак, судно вышло из ре­ монта на неделю раньше, и сразу экипаж приступил к про­ мыслу. Воцарился обычный ра­ бочий ритм, примолкли ребя­ та: есть рыба, надо спешить. Пришло время получать «скоропорт», как называют мо ­ ряки продукты, не подлежа­ щие длительному хранению. И, может, не вспыхнул бы но­ вый, еще более острый конф­ ликт между командой и капи­ таном, не случись крупная не­ достача продуктов: 60 литров молока, 4 больших банки май­ онеза, 20 килограммов печени, 45 килограммов помидоров, два ящика цыплят. Зато в ка­ честве традиционного для ино­ фирм презента (обычно не­ большого, чисто символическо­ го) в каюту капитана внесли свыше 20 бутылок водки, ящик сигарет «Ротманс» (одни из са­ мых дорогих), много кофе и чая. По поводу недостачи продук­ тов экипажу объяснили: часть утоплена при перегрузке, а другую часть.... разворовала сама команда. А чтобы под­ сластить пилюлю, по судовой трансляции объявили: «Рядо­ вому составу можно получить кофе из расчета банка на ше­ стерых». Судовой комитет потребовал было у капитана документы на полученный презент. Отказ. Тогда судком принял реше­ ние направить дело в ОБХСС. Но потом договорились сде­ лать это по приходе в порт. И снова потекли рабочие будни. И снова пришло время получать «скоропорт». Цитирую письмо экипажа: «Группа народного контроля ведет проверку при выгрузке с катера. В ящиках с майоне­ зом найдены три бутылки коньяка, 12 банок кофе. Вто­ рой помощник капитана выно­ сит с катера спортивную сум ­ ку. раздутую от стеклянной посуды. На требование народ­ ных контролеров предъявить сумку для проверки отвечает, что это его личные вещи, и уходит с ней в каюту капита­ на». Первый помощник, когда к нему обратились народные контролеры за помощью, предпочел не вмешиваться в это дело. Тем временем выяв­ ляется новая недостача: ящик ветчины на сумму 133 доллара. Опять собирается судком, слушает отчет группы народ­ ного контроля. Правда, заседа- предупреждения. И даже про­ вокации. ...Старший мастер добычи Игорь Николаевич Бойко, «про­ винившийся» тем, что возглав­ лял группу народного контро­ ля, следил на палубе за подъ­ емом трала, когда его вызвали на мостик. Стояла глубокая ночь. Игорь Николаевич встал перед капитаном и услышал: «Вы пьяны, идите отдыхать». Сзади хихикал первый помощ ­ ник. И. Н. Бойко предложил: «Давайте проведем эксперти­ зу». Капитан сказал: «А за­ чем?» Хорошо, что старший мастер проявил тогда выдержку и молча отправился сноза на палубу. Кто знает, каков был бы исход этой «беседы»... * * * Н а к а з а н и й было столько, что сейчас, после возвра­ щения экипажа, даже не верится, что такое может позволить себе капитан в рей­ се. Ведь кто лучше него, капи­ тана, знает, как сказываются утомление, монотонный труд, вахты-подзахты, вся тяжкая морская жизнь на психике лю ­ дей. Побережней бы к коман­ де, а он, наоборот... На сборе экипажа № 2 мо­ ряки приводили десятки при­ меров, мягко говоря, неспра­ ведливости капитана. М е х а н и к -н а л а д ч и к В. Г. Си­ м о н е н к о : — Мне влепили выговор за то, что плохо работает рыбо­ мучная установка. Но ведь ей необходим ремонт, а в МРТО занимались в основном глав­ ным двигателем, установки не касались, надеясь отремонти­ ровать ее во время длительно­ го перехода. За два-три дня такое не отремонтировать. Матрос С. Пражко: — Четверо моряков получи­ ли выговоры за уход с подвах- ты. Но ушли-то трое. Я пришел к капитану, а он говорит: «Раз ты не написал объяснитель­ ную...» — «Какую объяснитель­ ную? Я же остался работать!» — «Все разно должен напи­ сать». В. Г. Чернигин комментиру­ ет: — С вас объяснение взять очень тяжело, вы не хотите пи­ сать. В ответ на заявление мно ­ гих моряков о том, что капи­ тан уходил с острых собра­ ний, комментарий звучал так: — А по каким вопросам со­ брание-то? У меня радио- созет в 21 час, потому и ухо­ дил. А запретов на собрания не было. 8 зале возмущенный гул, держать животных на судне). Группа моряков написала за­ явление, что этот человек не виноват, но капитан решение не отменил. Бывали и исключения. Выступает судовой врач Л. Ф. Григорьева: — Приятель капитана, мат­ рос, однажды напился, прово­ дилась медэкспертиза. Но ему это безболезненно сошло с рук. То есть у капитана двой­ ная мораль. Что касается ме ­ ня, то Чернигин позволял себе мат в разговоре со мной и по ­ вторял: «Вы в следующий раз не пойдете, потому что друж и ­ те с демократами». В СЕ, что накипело, накопи­ лось, все, что, честно го ­ воря, боялись высказать в море, выплеснулось здесь, на сборе. Горечь, оби­ да, ярость обрушились на ка­ питана и его первого помощ ­ ника. И если В. В. Бобков с видимым равнодушием наблю­ дал за кипением страстей в зале, то В. Г. Чернигин играл роль незаслуженно оскорбляе­ мого человека, которого подо ­ зревают в каких-то не ведомых ему грехах. Моряки жалуются на отсут­ ствие информации. В. Г. Чер­ нигин отвечает, что регулярно вывешивалась информация о работе судов а группе. «Но нас больше интересуют собствен­ ные результаты», — возража­ ют моряки. Капитан: «Ваши деньги, вы и думайте. А что вы хотите, чтобы я каждый день начислял вам зарплату и выдавал на руки?» Под общий хохот В. Г. Чер­ нигин заявляет: «В рейсе ни­ кто не боялся зайти ко мне в каюту чайку попить». Для ко го это говорится? Для начальников служб, присутст­ вующих на сборе? Для заме­ стителя генерального директо ­ ра? Для самого себя? Полный зал моряков, людей, которые вынуждены были мол­ чать почти пять месяцев. За­ чем им-то говорить неправду? А то, что говорится неправда, видно по реакции зала. Сижу, слушаю, и зло берет: господи, ну до чего же м ож ­ но дойти в амбициях! Каждый конфликтный случай можно было тихо, мирно распутать в собственном коллективе. Но для этого надо видеть в каж ­ дом моряке Человека, а не безгласного исполнителя адми­ нистративной власти. Не спорим, капитан — еди­ ноначальник «а судне. Но не до абсурда, не до жесткого противопоставления капитана команде. Тем паче « наше де­ мократичное время. Вячеслав Геннадьевич, судя по выступлениям моряков , не любит тех, кто имеет собст­ венное мнение. Его благо­ склонностью пользуются лю ­ ди покорные, молча исполняю­ щие его распоряжения. Пример: когда начальники служб стали заполнять бланки характеристик на подчиненных, капитан приказал ничего не пи­ сать в двух последних строч­ ках: «особые отметки» и «при­ годность для загранрейсов». Предсудкома попытался запро­ сить «берег», справедливо ли, мол,- такое. Капитан запретил давать такую РДО. Зато у ка ­ питана вкупе с первым помощ ­ ником появилась еще одна очень действенная возмож ­ ность держать моряков «на коротком поводке». Как это - нервировало людей, как раз­ дражало и как мешало нор­ мальной работе, нетрудно до­ гадаться. *3 На День рыбака на стенде появился приказ, в котором капитан поздравлял экипаж. Обычно пишутся имена лучших моряков («приказываю объ­ явить благодарность... поме­ стить на Д оску почета» и т. д.). А здесь — ничего. Почему то­ гда поздравление названо при­ казом? У Скажете: мелочь. Возможно. На берегу. В море мелочей не бывает. В одном из рейсов я видела слезы обиды на глазах моряка, чье имя капитан забыл внести в список отмеченных. И стран­ но, и страшно было видеть эти слезы человека, отдавшего мо ­ рю два десятка лет. Вот как каждому из нас нужно, чтобы его уважали, ценили его труд, как важно услышать доброе слово, пусть небольшую, но похвалу. Как это окрыляет! Тем более молодых. А их в экипаже — большинство. У В. Г. Чернигина своя точка зрения. Он считает, что на «его» судне поощрять некого. Ну, а что касается презентов, Вячеслав Геннадьевич на сборе сказал так: — Это — старинная морская традиция. Если презент запи­ сан в квитанции, он должен быть оприходован по судну. Если нет, я поступаю с ним, как хочу: могу выбросить за борт, отдать команде, взять себе. Заместитель генерального директора А. И. Козловский поправил капитана: — Чернигин не прав. Если презент не внесен в докумен ­ ты, он должен быть оприходо­ ван по судну (документально оформлен). С БОР экипажа длился еще долго. Нервничали моря ­ ки, заново переживая большие и малые конф­ ликты рейса. Явно нервничал капитан под насмешливыми взглядами и колючими вопро­ сами своей команды. Две враждующие стороны. Но ведь В. Г. Чернигин не ка­ кой-то злодей, такой же совет­ ский моряк, как и они и, на­ верное, в душе неплохой че­ ловек. Но экипаж категорически не согласен работать с ним. Два рейса убедили людей: с этим человеком невозможен кон ­ такт... Да. Хорошо то, что хорошо кончается. Хорошо, что эки­ паж решил вести борьбу за справедливость «парламентски­ ми» методами, а не дикарски ­ ми «разборками», хотя в бесе­ де со мной моряки говорили; что в море не раз возникало желание «вдарить». И был бы повод-то для кон ­ фликта серьезный. А то ведь так, бог знает что, ка к сказал один из присутствующих: дело выеденного яйца не стоит. И. БЕРЕЗЮК. 31 августа 1990 года. РЫБНЫЙ МУРМАН