Рыбный Мурман. 1988 г. Май.

ю Здесь былоЦРУ... (Продолжение. Нач. в Л'З 17.) П РОВОДЯ политику мира, наша страна стремилась к расширению международного сотрудничества в области культуры, общественной жизни, на^ки. Однако атмосфера недоверия, сложившаяся между странами в годы холодной войны, давала о себе знать. Выступле­ ния участникоз встречи носили общий, скорее описа­ тельный характер — перспектива сотрудничества только определялась. Практическая часть этих встреч своди­ лась к экскурсиям на предприятия и в учреждения, где хозяева демонстрировали созетским гостям сверкаю­ щее никелем и непривычно яркой окраской об оруд о ­ вание, чистоту и порядок. Зсе это было интересно, но не совсем то, чего ожи­ дали ученые. Не было обсуждения научных проблем, обмена опытом, информаций о достижениях. Личным контактам между учеными и специалистами сильно мешал языковой барьер. Четвертину же инсти­ тутских знаний немецкого не хватило даже для ра з ­ говоров по самым общим вопросам. Поэтому во время прощального ужина весь «научный обмен» Четвергина с его норвежским коллегой в основном сводился к возгласам «Сколь!», что примерно соответствует наше­ му «Будь здоров!» На следующий день Четвергин поднялся с трудом — раскалывалась голова, мучила жажда, хотелось, как обычно, опохмелиться. Около полудня, во время экскурсии на судоремонт­ ный завод, он почувствовал, что больше не может и, сославшись на плохое самочувствие, отправился в го­ стиницу, чтобы забрать вещи и отнести их в свою каю­ ту на судно. По пути на оставшиеся кроны купил в ка­ честве сувенира приглянувшийся финский нож- — меч­ ту всех, заядлых рыбаков и охотников. У самой гостиницы Четвергина остановил какой-то незнакомец. Взяв его за локоть, он сказал: — Передайте вашему руководителю, что -он напрасно протестует против распространения здесь нашей лите­ ратуры. Мы ее распространяли и будем распространять всюду! — А какое это имеет отношение ко мне? — спросил ^Четвергин, пытаясь освободить руку. — Куда вы сейчас идете? | — В гостиницу, отдохнуть перед отплытием. — Вот и хорошо. Пойдемте вместе и поговорим об о всем. Можем зайти в бар или ко мне в номер, там у меня припрятана бутылочка, посидим, — продолжал настойчивый спутник и подтолкнул Четвергина к гости­ нице. Заинтересовавшись словами о припрятанной бутылоч­ ке, тот и не думал сопротивляться. Вскоре оба оказались в номере незнакомца, где на столе быстро появились и закуска, и спиртное. — Меня зовут Николай, — представился хозяин но­ мера и, спросив, как зовут Четвергина, предложил выпить за знакомство. Когда закусили, продолжил: — Я р у с с ки й , попал в Г е р м а н ию во время войны, там имел возможность учиться. Сейчас я управляющий одной из фирм во Франкфурте-на-Майне. Здесь по де­ лам фирмы. Снова выпили — Четвергин быстро захмелел. Захо­ телось поговорить на возвышенные темы. — Что-то вы хотели рассказать мне о литературе? — Да, да! Вот, посмотрите, пожалуйста, продукцию нашей фирмы, — ответил Николай, указывая на диван, где лежали уже виденные Четвергиным на судне жур­ налы и брошюры НТС, поступавшие туда во время сто­ янки по почте. Кроме того, здесь были специальные издания, за­ камуфлированные под газету «Правда», книжечки сти­ хов Есенина, приложения к журналу «Огонек». —- Читали? — Нет, не читал, но видел кое-что у членов нашей делегации. Как вы им это передаете? — Очень просто. Положим в пакет и просим ко го - либо из служащих гостиницы передать тому, кому со­ чтем нужным . — А зачем? — Видите ли, русский народ очень духовен. Комм у ­ нистическая догматика глубоко чужда е го -свободолю­ бивой сущности, но он закрепощен большевиками. Мы хотим повернуть его лицом к западным демократиям . Мы — это члены «Народно-трудового союза». Нам известно, что в России есть недовольные, и мы стре­ мимся помочь км найти истину. Вот вы, например, до­ вольны своей жизнью? С колько вы получаете? Четвергин назвал сумму со всеми северными надбав­ ками, сказал, что, если защитит диссертацию, то будет получать больше. — А почему вы еще не кандидат, ведь еы по-мое­ му, неглупый человек? Вас, наверное, придерживают, считают, что рановато? — затронул Николай щекотли­ вый вопрос. Захмелев, Четвергин любил поплакаться на трудно­ сти. Так было и на этот раз. Сетуя на судьбу, он по­ степенно разозлился на руководство, начал ругать за­ ведующего лабораторией, который, по его мнению, нахватав интересных материалов в многочисленных по­ ездках в Англию, Францию, ФРГ и даже Японию, за­ ставляет всех студентов работать на его докторскую диссертацию и игнорирует их личные интересы. — Так, так! — подхватил Николай. — А разве нель­ зя протестовать, жаловаться на это безобразие , напи­ сать в газету? — засуетился он, подливая виски в ста­ кан гостя. Польщенный участием, Четвергин вскоре разомлел и по привычке смаковать обывательские сплетни, умело поощряемый собеседником, еще больше разговорился, на свой лад трактуя институтские дела. В конце концов, распалившись, он начал ругать все и вся в Советском С ою зе . — Вы очень интересно рассказываете, тонко подме­ таете нюансы, — заметил Николай. — Не пробовали писать? По-моему, у вас бы это неплохо получилось. — Нет, пока не пробовал. Да у нас и не пробьешь­ ся. Планы на много лет вперед, все схвачено своими людьми, — опять понесло Четвергина. — А зы напишите. Было бы интересно опублико­ вать очерки о том, как у вас живут люди с нестан­ дартным мышлением. Здесь многие этим интересуют­ ся. Кстати, в свободном мире за хорошую работу при­ нято хорош о платить. Я имею в виду гонорар. — Стать писателем? — ответил вопросом Четвергин, испытывая внутреннее удовлетворение от слов своего собеседника. — Ну, что-то в этом роде. Перепишите в свой блок­ нот вот этот адрес, куда можно выслать мне все, что напишете, — Николай подал Четвергину свою визитную карточку. «Перовский Николай Иванович» — прочитал на ней Четвергин. Далее следовал норвежский адрес Перов­ ского. — Ну это уж слишком. Кто пропустит мои сочинения за границу и как буду выглядеть я? В. МИХАЙЛОВ. — Все очень просто. Высылай мне любые издавае­ мые у вас массовыми тиражами брошюры, а писать •будешь в них между строк невидимым на бумаге раствором . Рецепт раствора простой и надежный, я его дам. И подписывать не обязательно своим именем. Кто вы по социальному происхождению? Из кресть­ ян? Значит, от сохи! Вот и подписывайтесь Сошнико­ вым. «Сошников», «Посев» — здорово , не правда ли? Кстати, вы заправский охотник? — Николай показал на нож, который Четвергин почему-то вертел в руках. — Здесь купил как сувенир. Уж больно красивый. — А если впрямь охотник, то в следующий раз под­ б ерем отличный охотничий костюм. Вам часто прихо­ дится бывать за границей? — Приходится, только больше в социалистических странах. Скоро поеду отдыхать по путевке в Румынию или Чехословакию, — соврал Четвергин. — А вот и хорошо. Можете отправлять свои записи из этих стран. Но первое письмо отправьте все-таки мне из своей страны сразу же после возвращения. Напишите все о себе и о своих сослуживцах, которые тоже испытывают притеснения. Предложение Николая работать на НТС не толь­ ко не оскорбило, но и не испугало себялюбивого младшего научного сотрудника. Наоборот, оно пока­ залось ему даже лестным и заманчивым. А почувствовавший это Николай Иванович уже дик­ товал Четвергину свои инструкции: слушайте наши ра ­ диопередачи в коротковолновом диапазоне, делайте то-то и то-то. Сотрудник Мурманского управления КГБ капитан Хрусталев и старший следователь подполковник Мол- чан тщательно изучали переданные им материалы на «Сошникова» и еще, естественно, не знали всего то­ го, что произошло с ним в действительности в Берге­ не, пришли к следующим выводам: — полученные материалы дают основания со значи­ тельным процентом вероятности полагать об идентич­ ности Четвергина и «Сошникова»; — до последнего времени «Сошников» на связь с НТС или американской разведкой не выходил, но в любое время может это сделать; — со стороны противника возможны другие шаги по подталкиванию «Сошникова» к активной деятельности, которые могут оказаться вне поля зрения органов КГБ. Поэтому было решено действовать в двух направле­ ниях. Во-первых, пресечь все возможные действия Четвергина, если он, «Сошников», начнет выполнять за­ дания противника, так как это нанесет ущерб интере­ сам государства. Во-вторых, тщательно изучить его по­ ведение, интересы и знакомства до и после поездки за границу, что позволит выявить мотивы и обстоя­ тельства, сделать более определенные выводы по его идентификации с «Сошниковым» и понять причи­ ны, по которым он не выходит на связь. В результате удалось узнать, что, работая после по­ ездки в Норвегию по-прежнему в институте, Четвергин настойчиво стремился попасть в дальнюю экспедицию. Добившись этого, длительное время не выбирался из глухих мест, где была расположена их база. К работе относился добросовестно. Данных о подозрительных элементах в его поведении или знакомствах получено не было. Наоборот, после возвращения из-за границы Четвергин стал избегать курилок и других укромных уголков института, где досужие сослуживцы обычно вели свои пространственные дискуссии по всем акту­ альным вопросам современности — от женской моды и рыбалки до высоких категорий философского поряд­ ка. Произошли заметные перемены и в личной жизни Четвергина. Он развелся с женой, начал пить в оди­ ночку. Стал небрежно относиться к своей внешности. Одним словом — опускался. В то время, когда Хрусталев и Молчан обдумывали сложившуюся по делу ситуацию, на далеком от Мур­ манска контрольно-пропускном пункте Брест погранич­ ники во время досмотра обнаружили тайник в багаже эмиссара НТС, следовавшего в СССР под видом тури­ ста из ФРГ. Из тайника были изъяты антисоветская ли­ тература НТС и несколько писем, находившихся в со ­ ветских почтовых конвертах с адресами жителей р а з ­ личных городов нашей страны. Исследование показало, что адреса этих жителей были взяты из телефонных справочников (в то время адреса абонентов указывались в них полностью), за исключением адреса Четвергина, так как у него до­ машнего телефона не было. Кроме того, почерк автора этого письма оказался идентичным почерку американского разведчика, кото­ рым было написано письмо одному из советских граж­ дан, завербованного НТС за границей, но явившегося с повинной в органы КГБ. В письме Четвергину тайнописи обнаружено не бы­ ло. Однако содержание и смысл его условного текста были аналогичны смыслу и содержанию радиопередач, передаваемых «Свободой» для «Сошникова»; те же, только еще более настойчивые требования о необхо­ димости выполнения обещания, данного Николаю, упоминания об охотничьем ноже и так далее. Таким образом , все сомнения в причастности Четвер­ гина к НТС, а через нее и к американской разведке отпали. На совещании у руководства Хрусталев и Молчан докладызали: — Считаем, что Четвергин умышленно не выполняет задание НТС, однако причины этого пока не ясны. Не исключено, что со временем он тоже может явиться с повинной, — сказал в заключение Хрусталев. — А я полагаю, что Четвергин по натуре трус и поэтому на добровольное признание не решится, — возразил Молчан. Но самое опасное состоит в том, что та же трусость не позволит ему отказаться от энтээсовского задания. Возможно, что Четвергин не слушал или не имел возможности слушать предназна­ ченные ему радиопередачи. Сейчас он ждет обещании^ го ему письма, а может быть, и св я зн и ка . — Значит, все зависит от того, кто первым к Четвер­ гину подойдет, мы или они? — сделал вывод началь­ ник управления. — Вы оба предлагаете ждать. А чего ждать? Сего­ дня Четвергин колеблется, а буквально завтра может натворить такое, что мы будем обязаны, исходя из интересов безопасности государства, принять к нему строгие меры. Но задачи органов КГБ состоят не только в изобли­ чении преступников, но и в ограждении советских граждан от провокаций со стороны наших врагов. По- моему, это как раз такой случай, когда необходимы меры профилактического характера, на широкое при­ менение которых в практике работы КГБ нацеливает нас партия. Если нет возражений, то готовьтесь оба к такой бе­ седе. АК БЫ ТАМ НИ БЫЛО, но в глубине души Четвер­ гин не исключал, что им могут заинтересоваться органы КГБ, и готовил себя на этот случай. Однако каждый раз после долгих и мучительных размышлений приходил к решению: никогда, ни при каких обстоя­ тельствах не признаваться в том, что произошло с ним за границей. «Никто моих разговоров с Николаем в гостинице нв слышал, поэтому улик у чекистов не должно быть. Иначе вежливо бы в КГБ не приглашали, схватили бы и привезли сюда», — рассуждал Четвергин, идя за Xg* сталевым по коридорам управления. «И оперативники — обыкновенные мужики, — про­ должал он успокаивать себя. — Вот и этот, что ожи­ дал в кабинете, видимо, старший, но тоже выглядит совсем простым, неужели не выдержу перед ними, нв устою?» — Здравствуйте, садитесь, вот стул, — негромко предложил Молчан. — Спасибо, чем обязан вниманию столь почтенных людей к моей скромной персоне? — А как вы думаете, чем, как вы сказали, ваша скромная персона привлекла к себе наше внимание? — Ума не приложу. Может, должность хотите пред­ ложить или заказать лекцию? — Сергей Ильич! Думаю, вы давно понимали, что такой вызов вполне вероятен, и поэтому не проще ли будет, если вы сами подробно асе объясните. Поэтому начните сначала, например, с охотничьего ножа. — Заинтриговали, но все равно ничего не понимаю. — Расскажите нам о вашем знакомом Николае, — уточнил Хрусталев. — Среди моих знакомых много Николаев. Какой из них вас интересует? — перевел разговор в другую плоскость Четвергин. — Тот, который представляет интерес для органов госбезопасности. — Тамих среди моих знакомых не быг.о и нет. (Окончание следует.) К 27 мая 198 года рыбный мурман