Рыбный Мурман. 1987 г. Апрель.

Комсомол Ы ста. Не пора ли перестать обесценивать и звание комсо­ мольца? Тогда и на сам ком ­ сомол, и на любое комсо­ мольское поручение, навер­ ное, будут смотреть иначе. Почему говорю именно об Может, поэтому-то и счи­ таться с нами не больно-то хотят. До сих пор покоя не нахожу из-за серьезного на­ шего поражения. Был у нас парень в роте, человек хоро­ ший, думаю, специалистом Знакомьтесь: Лариса СЕРИКОВА — первокурсница технологического фа- культета Мурманского высшего инже­ нерного морского училища. Она — за­ меститель секретаря комсомольской ор­ ганизации группы технологов. Н ам можно верить Пожалуй, начну с того, что при вступлении в ряды ВЛКСМ мне испортили празд­ ник. На заседании комитета в школе меня спросили, сколько стоит комсомольский билет. Конечно же, ответил я, как положено, что нет ему цены, что многим ребятам стоил он жизни... • А потом, уже в коридоре, подошел ко мне наш секретарь и сказал: «Сдашь фотографии и 40 ко ­ пеек за билет». В принципе, сказал он, что был должен, но что-то воспротестовало в моей душе против этих слов, честно говоря, тошно стало. Что и говорить, прием у нас утратил торжественность. Как правило, идут будто по конвейеру, и вопросы всем одни и те же. Не надо бы гнаться за количеством ком ­ сомольцев, а думать больше о людях. А мы спохватыва­ емся только когда исключать человека надо за какой-то серьезный проступок, а то и преступление. И тогда начи­ наем говорить: не воспитали, дескать, упустили... Но поче­ му, принимая в партию, смот­ рят, достоин ли этого звания человек, а не задаются целью воспитать из него коммуни­ этом? Очень хорошо знаю, как трудно порой «раскачать» ребят. Хотя народ у нас в роте действительно стоя­ щий. С большинством из них, например, с таким, как То­ ля Шаповалов, согласен идти в разведку, а что это такое, немного знаю — в армии служил. Самое трудное в работе комсомольского активиста, конечно же, не просто делать дело самому, а привлекать других, рассмотреть в каждом какую-то искорку. Вот есть у нас курсант, тихий, незамет­ ный. И вдруг появляется в роте отличный фотофильм о нас. Ребят от него было за уши не оттащить. А сам «ви­ новник» праздника стоит в сторонке такой же тихий и незаметный. Теперь поручили ему возглавить оперативный отряд, знаем — не подведет. Что еще трудного в деле комсорга — борьба с бумага­ ми. Если уж отчет о работе — докажи, подтверди лист­ ками, большими и малыми, что столько-то таких-то меро­ приятий провел. А что от них в умах или душах осталось — дело третье. был бы что надо. Но бывает полоса невезения — не сдал в зимнюю сессию три пред­ мета. Конечно же, формаль­ но все по правилам: но «от­ числить» прозвучало как при­ говор. Ходили мы за него про­ сить, но, увы... А надо бы нам поверить. Обидно, что ушел человек, для которого мор ­ ская специальность была меч­ той, обдуманным выбором, а те, кто пошел в МВИМУ про­ сто чтобы получить образо­ вание, остались. Больше прав надо комсо­ молу и спрос тоже посерьез­ нее. Я имею в виду также и право распоряжаться какими- то материальными средства­ ми. Решили мы, например, поощрить наших активистов — пришлось массу кабине­ тов обегать, хотя речь шла о незначительной, в общем-то, сумме. Словом, пора взрос­ леть комсомолу, а старшим товарищам не смотреть на нас как на детей неразум­ ных, которым ничего серьез­ ного доверять нельзя. В. РОДИОНОВ, комсорг второго курса су­ домеханического факуль­ тета МВИМУ имени Ле­ нинского комсомола. М онолог о прошлом Я опоздала на ' пятна­ дцать минут. Антонина Ни­ колаевна УД АЛОВ А встре­ тила меня строго: — Что это вы? Я в жизни никогда не опаздывала и не люблю, когда другие слово не дер­ жат. — И, улыбнувшись, добавила: — Ну, ладно, бу­ дет... Я по возрасту имею право поворчать... Да, возраст. Но не толь­ ко поэтому. Антонина Ни­ колаевна всю жизнь свою проработала на комсомоль­ ской, а затем и на партий­ ной работе. Кем она была для своих ровесников? Ее называли и лихой наездни­ цей, и бесстрашной летчи­ цей, и дважды рожденной, а чаще — просто Тонечкой. Причем обычно. качали го­ ловой и добавляли: «Неуто­ мимая ты наша...» Это уж точно, покою своим комсо­ мольцам она не давала. Сегодня, в канун X X съезда комсомола, Антонина Николаевна расскажет о некоторых эпизодах своей комсомольской работы. Учи­ тесь, молодые! «с I I styr Шиш. СТОЮ И ПЛАЧУ ... Все-таки не удержусь и скажу пару слов о том, как я попала в Мурманск. Жи­ ла наша большая семья в Вологодской области, в глухой деревеньке. Отец на заработки подался в Мур­ манск, рыбу ловить. И вот решили мы дома, что я к нему поеду. Где он, неизве­ стно. Однако я к тому вре­ мени самостоятельная была, в нашей сельской школе' — пионервожатая, сказала: «Доберусь». И вот испекла мне мама каравай, положи­ ла в узел пару платьев и купила билет до... Волхов- строя. Почему до него? Де­ нег больше не хватило. Приехала я на Волхов- строй, а что дальше делать, куда идти — не знаю. Кру­ гом народ, все бегут, торо­ пятся. Вспомнила я свою деревню спокойную, маму и... заплакала. Забилась в уголок и реву. Вдруг слы­ шу голос: «Чего плачешь, девочка?» Поднимаю глаза — мужчина передо мной стоит. Стройный, подтяну­ тый, в костюме. Раньше, знаете, в костюмах редко кто ходил. Но смотрит лас­ ково. Я ему все рассказала. Он ушел куда-то, потом при­ ходит и говорит: «Вот би­ лет. Пойдем, я тоже в Мур­ манск еду». Привел в купе, там его жена сидит, они на­ кормили меня, потом я спросила: «Дяденька, а вы кто?» Он и отвечает: «Я ка­ питан тралового флота. Мы из отпуска возвращаемся». Шел 1930 год. Больше я его не видела и фамилию забыла. Устрои­ лась работать на железнодо­ рожную станцию в Канда­ лакше. Но к рыбакам с тех пор у меня особое отноше­ ние... С ОБРАНИЕ РЕШИЛО ... ЧИТАТЬ Сейчас это, наверное, ди- , ко покажется, но тогда главной задачей нашей ком­ сомольской организации (а меня через год выбрали сек­ ретарем) было привлечь ребят... к чтению. Да, ра­ ботали они хорошо, да, по­ рядочные и честные, но к книгам какое-то предвзятое отношение.- Многие плохо читали (из деревень приеха­ ли), многие не любили чи­ тать, отговаривались тем, что некогда. А отсюда шла какая-то инертность. И вот на первом же ком­ сомольском собрании такая тема: «Об отношении к ли­ тературе». Виктор Губин, руководитель единой комсо­ мольско-молодежной смены железнодорожного узла, предложил: «Всем комсо­ мольцам прочитать книгу Николая Островского «Как закалялась сталь». Может, с другим бы это не прошло, но Виктора на­ род любил. Если б вы его видели — красивый, посто­ янно улыбающийся, такое впечатление, что он с улыб­ кой родился, заводной. Решили читать вслух в общежитии. Что вы думае­ те? Приходили все. А мы еще каждому комсомольцу задание дали — привести с собой по три-четыре чело­ века из молодых. Набиралось до семидеся­ ти человек, каждый вечер мы и читали. По очереди: я, Виктор и Иван Денисов, слесарь. Да ладно читали — а я еще обсуждение по­ сле устраивала. Ребята вор­ чали: «И так не отдохнешь после смены, еще ты, Тоня, со своим ликбезом». А потом устроили диспут. Кажется, ну и что? Ну, прочитали книжку. Это сей­ час все выглядит просто и несколько наивно. А по тем временам это была малень­ кая победа. Кого-то застави­ ли поразмышлять о своем времени,- кто-то полюбил книги, а кого-то научили ду­ мать... Помню, была у нас хорошая девчонка Лиза Блохина. Ох, и досталось ей от меня на диспуте. Она ведь так и не осилила книж­ ку. Я считала, что она про­ сто не захотела. После ди­ спута мы с ней другие кни­ ги читали, и я поняла, что действительно, это еще трудное и непривычное де­ ло для многих — читать, думать, осознавать себя в этом мире. СО М Н О Й НЕ УТОНЕТ! Был у нас в паровозном депо парень один — Миша Поляков. Скромный, все ухаживал за мной. А мне, ну, -поверите ли — даже ду­ мать не хотелось ни о ка­ ких свиданиях. Я все боя­ лась время упустить, прозе­ вать чего-то. Но однажды я о Мише вспомнила. Когда решили мы организовать летно-планерную школу. Мы и так были все чле­ нами ОСОАВИАХИМ а , учи­ лись стрелять, бегали. Но хотелось большего. Обрати­ лись к руководству местных организаций — нам сказа­ ли, что помогут. И точно, организовали курсы и прак­ тические занятия. Но опять надо было тормошить ре­ бят. Только и слышала: «То­ ня, ты дашь нам пожить спокойно?» или «Я семью не вижу, все на работе да в ячейке». Тогда я пошла в железно­ дорожное депо к Мише. «Миша, — говорю, — пой­ дем со мной на планере ле­ тать. Представляешь, вме­ сте полетим!» Короче, записалась я первой, потом Миша, потом Лиза Блохина, а потом и другие ребята потянулись. Еще бы! Когда еще пред­ ставится такая возможность — полетать! Летали мы над Кандалакшским зали­ вом. Страшно! Но здорово. Выше 150 метров нам не разрешали подниматься. А ведь забудешь, держишь рычаг до тех пор, пока со­ всем и сопки, и залив игру­ шечными не покажутся. Один раз так же забылась, а когда вспомнила, то со страху резко рванула вниз. И не успела опомниться, как в воде очутилась. На­ чальник школы лейтенант Голубенко кричит: — Тоня! Жива? — Жива! — отвечаю. Он тогда: — Смотри, Удалова, пла­ нер потопишь! А я ему кричу: — Я непотопляемая! Со мной не утонет! «НЕ ВЕРЮ !» Через несколько лет в Мурманск и мама с семьей перебралась. Она всегда мне первой советчицей была. Никогда не забуду того дня, когда пришла я вечером с работы, бухнулась на кро­ вать и реву: «Меня из ком­ сомола выгоняют... Если выгонят — как буду жить?» Ни остановиться, ни успо­ коиться. Вот тебе и «непо-- топляемая». Если б тогда рядом мамы не было, то не знаю, ка£.- все обернулось бы. А дело вот в чем. В 1934 году на­ правили меня (и еще четы­ рех человек от Мурманска) на Всесоюзное совещание секретарей комсомольских организаций. Серьезный разговор шел о комсомоле. А мы все ждали выступле­ ния генерального секретаря ЦК ВЛКСМ Александра Ко­ сарева. И вот не успел он выйти к трибуне —- шквал аплодисментов. Для всех нас Косарев был легендой. Ленинец. Молодой. Комсо­ мольцы страны в нем души не чаяли и готовы были ид­ ти за ним хоть на край све­ та. Выступал он азартно, за­ хватывающе. И при всем при том — скромно. Когда поднялся на сцену, поздо­ ровался с залом. В общем — наш вожак. И вот спу­ стя три года, в 1937 году, 10 апреля 1987 года 6