Рыбный Мурман. 1987 г. Март.

Когда все разошлись, Та­ мара Степановна взяла у Меньшиковой список, еще раз перечла; ну точно, одно­ го потеряли... Растяпы ... в черновике-то он был... И — срочно к машинистке. Чтоб впечатала, пока бухгалтер не сделала расчет, иначе будет поздно... Все это время директор помнила (как и всегда обо всех, даже ничтожно мелких своих обещаниях), что соби­ ралась зайти к •бухгалтеру по «личному». С дополненным уже списком и зашла. Лучше б не заходила!. Потому что сообщила бух­ г а л т ер вовсе не о личном. А о том, что она, видите ли, не согласна с такой-то подписью, не видит законности в на­ числении доплаты музыкан­ там, а потому зарплату ор­ кестру не выплатила. «Как? — не поняла Переверзева. — Ведь зарплата была вче­ ра?» — «Да вот так, не вы­ платила — и все. . Потому что — не согласна». Это было... не как гром срёди ясного неба. Что гром? Попугал да и сгинул. А тут... Тамара Степановна не стала шуметь, выяснять, до­ казывать — бесполезно... Она вдруг почувствовала, что 'смертельно устала. Та­ кое дикое, тоскливое ощу­ щение безысходности и от­ чаяния... сюда не выгонит, что сюда можно приходить, как до­ мой. Вернулись в кабинет. Ку- барева спросила: не случи­ лось ли чего? Видно, заме­ тила в давней своей знако­ мой что-то непривычное. И вот тут (господи, да ча­ сто ли такое бывает, чтоб ее, директора огромного дворца, начальницу, кто-то вот так- просто, по-человечески, как обычную женщину, спро­ сил: не случилось ли чего?) Тамара Степановна и запла­ кала. Директор плакала. И только ли невыплаченная зарплата была причиной тех слез? Нет, зарплата скорее была поводом. Причина? А разве не причина то, что вот так, одним махом чинуши возможно порушить порядок, добытый и построенный с таким трудом. Что такое эстрадный ор­ кестр для дворца? Это и тай­ цы, и праздники, и торжест­ венные вечера. Оркестр — лицо дворца. Да и прибыль в конце концов! И как важ­ но, чтоб оркестр был хоро­ шим. А где взять его, хоро- ший-то? А если и возьмешь, как удержать? З а вечер в ресторане музыкант может заработать то, что здесь за полмесяца платят. Расценки для музыкантов, как и вооб­ ще для культработников, Директор плакала. У окна с пышными, не­ смотря на долгую зиму, цве­ тами в расписных фигурных горшках плакала женщина. Слезы текли и текли. Она вытирала их ладонями, пы­ талась загнать обратно, внутрь — напрасно. Слезы не слушались, предатель­ ские, чисто женские слезы незаслуженной обиды, вмиг превратившие властное и начальственное лицо в обыч­ ное, бабье, беззащитное. Вот так... А еще пять минут назад все было по-другому. Еще пять м ин у т назад шел обычный рабочий день дире к­ тора Дворца кул ь туры и тех ­ н и ки имени С. М. Кирова Та­ мары Степановны Переверзе- вой. День суматошный , стре­ мительный — привы чный . О таком «шел» и сказать нелов­ ко . Несся — точнее. Дела, маленькие ? боль­ шие, необходимые и не очень, мчались, сталкиваясь, сменяя друг друга, лихо под­ миная под себя секунды, ми­ нуты, часы. — Тамара Степановна, посмотрите, вот новые ко­ стюмы для аэробики. Как? — Тамара Степановна, а они переезжать не хотят, говорят, пока пятно от све­ тильника не закрасят. — Тамара Степановна, вот сценарий. — Так... Значит, она их все хвалит и хвалит. Шесть человек. А остальные 120 что делают? Слушают? Смот­ ри: мы назвали вечер «О людях хороших, о добрых делах». Так кому мы рас­ сказываем? Ведь эти 120 с темн шестью вместе работа­ ют! Нам с тобой, надо самим понять. Если мы проводим вечер отдыха — это одно. А если чествуем людей — сов­ сем другое. Мы чествуем? Так, может;. .приг.ласить нам моряков, чтоб выступили, по­ благодарили за ’работу? На­ до, чтобы людям... — Тамара Степановна, у ме­ ня вопрос; почему билет па танцы стоит 80 копеек, а на дискотеку рубль? На танцы дешевле, а там ведь живая музыка... — Слушай... Интересный вопрос. А ведь правда... Стон. Давай сразу позвоним и выясним. ПРИВЫЧНОЕ ДЕЛО День несся вперед, набирал силу . Энергичнее и ярче ста­ новился его ритм . Я сидела в тихом у гол ке у двери, стараясь не мешать. Впрочем, очень скоро поняла, что помешать просто не могу . Входящие и выходящие работники дворца не обращали на меня внима­ ния : привы кл и , видно, к по­ стоянному прису тс твию по­ сторонних . Да и сама Тамара Степановна, вначале чувство ­ вавшая себя немного неуютно и даже стесненно, при кры в а в ­ шаяся ру кой , очень скоро вов­ се перестала смотреть в мою сторону . Не до то го было. Она работала. И в этом ей не мог помешать ни кто . И вот во время бесконеч­ ных входов-выходов, теле­ фонных звонков и селектор­ ного зуда; во время обсуж­ дения сценариев, песен, ко­ стюмов, танцев; во время споров, убеждений, просьб и приказов в дверь пару раз заглядывала светловолосая женщина. Заглянет — уви­ дит народ — уйдет. И ког­ да она приоткрыла дверь в третий раз, Тамара Степа­ новна, вроде бы не обращав­ шая на дверь внимания, ска­ зала: «Что ты все загляды ­ ваешь? Заходи, я же вижу, у тебя дело ко мне». Тут светловолосая улыбнулась: ладно, мол, я потом. И до­ бавила: «У меня — личное». «Ну раз личное, — сказала Переверзева, — подожди у себя, в бухгалтерии, я зай­ ду». Сразу зайти она не смогла, потому что пришла Анна Ми­ хайловна Меньшикова, предсе­ датель профкома, и надо было вместе с ней посмотреть, к а к готово торжественное собрание, посвященное 23 февраля. Обго­ ворили собрание, посмотрели спи с ки на праздничное преми­ рование («Смотри, чтоб ни один м уж и ч о к не затерялся — праздник!» ) А потом на с ту ­ пила пора самого собрания. И Тамара Степановна, чинно си­ девшая вместе со всеми, пока шли ритуальные поздравления, в конце , ко гда зачитывали сп и с о к премированных , вдруг забеспокоилась: среди перечис­ ленны х ч уть ли не полста фа­ милий цепний и острый ее слух уловил что-то неладное, ка кую -то не хва т ку : вроде од­ ну фамилию не назвали. Или ошиблась? Она вернулась в кабинет. Се­ ла в кресло. Телефон трещал, гудел селектор. Ее искали , она была кому -то н уж на , а кому -то — необходима. Машинально сняла т р уб к у . Что-то ответила насчет ка ко го -то лимонада, к о ­ торого было семь ящ и ков вме­ сто десяти. Потом вниматель­ но выслушала нервничающий в селекторе голос и беззабот­ но, вроде бы игриво даже с ка ­ зала той , в селекторе: «Виолет- точка , я тебе запрещаю нерв­ ничать из-за гр у зчи ков , поня­ ла?» Еще звонок, и Переверзева ко го -то долго слушала в тр уб ­ к у , видно, разговор был при ­ ятны й — даже лицо просвет­ лело, а потом сказала сама се­ бе: «Вот и Алевтина вернуться надумала. Когда уходила из дворца, говорила: ноги моей здесь не будет... А теперь — обратно». В другой раз директор очень обрадовалась бы это­ му, потому что возвращение хорошего специалиста — это всегда радость. И мало ли что произошло между ними в прошлом. Потом пришла Тамара Николаевна Кубарева из об­ кома профсоюза, и они вме­ сте прошлись по дворцу, по­ смотрели, как идет ремонт помещений для молодежного центра. Там, в пустых, гулких, странно молчаливых для Дворца культуры комнатах, Тамара Степановна немного отошла. Там, в центре рож­ дения новой своей идеи, она мыслила будущим. Недале­ ким, осязаемым. Тем време­ нем, когда оживут эти мерт­ вые пока стены, закипит юношеским задором старое крыло ДК, и станет заслу­ женный рыбацкий Дворец культуры любимым приста­ нищем, для молодых мурман­ чан. И пусть на здоровье слушают они здесь свою, не­ понятную многим взрослым музыку, пусть танцуют не­ обычные свои танцы, пусть спорят, ищут истину. Глав­ ное, чтоб молодые знали, что здесь, во дворце, им все­ гда рады, что никто их от­ низкие, не по труду. Потому- то который год подряд, каж ­ дый год — снова, добивает­ ся Переверзева разрешения на доплату. Добилась и в этом году, а бухгалтер раз — и не выплатила. Так ска­ зала бы раньше, что подпись нужна другая, а то ведь мол­ чала до последнего. А люди- то, люди за что должны страдать? Директор плакала. Да при чем тут — директор? Жен­ щина плакала. Обычная, уставшая, слабая... Если б видели ее сейчас подчиненные. Узнали б? Ну, может, Вера Николаев­ на Колодкина, бессменный вот уже 15 лет зам и опора, узнала б... Ну Воротнлов, киноинженер, с которым вме­ сте тоже уж за десяток лет работают... Ну еще человек, может, пять. Остальные... Сказать — не поверили б. Увидев — поразились бы страшно. Для них она была более призы чна другой — та ­ кой , к а к на этой нашей фото­ графии : веселой, энергичной , властной. Да чего там говорить! Самой-то себе и то она была больше привычна этой, фасад­ ной. Больше тридцати лет ра­ боты в культпросвете многому научили , многое дали, но и лишили, что скры вать , тоже многого. Как-то дочь сказала: «Ма­ ма, ты на меня все время давишь». Она удивилась: и в мыслях не было! Задума­ лась. Три десятка лет руко­ водителем, да еще во Двор­ це культуры... Конечно, не могли не наложить отпеча­ ток. Все время надо держать себя «в моторе». И не толь­ ко себя — людей. А это труднее. Постоянно жить в жестком, стремительном рит­ ме, не давая себе рассла­ биться. И этот вечный груз ответственности, который да­ вит, давит! Так вот незаметно и под­ менила веселую, беззабот­ ную хохотунью, любимицу детей, нынешняя Тамара Степановна. Женщина власт­ ная, категоричная, напори­ стая. Женственность? «...А, какая там на этой суматош­ ной работе женственность! Иногда, чтоб решить вопрос, приходится танком идти, по­ думать забываешь, как вы­ глядишь со стороны...» Насчет внешности дирек­ тор, конечно, чуток перебор­ щила: и одеться нарядно лю­ бит, и о прическе-мани­ кюре не забывает, а вот на­ счет «суматошной работы» — истинная правда. В том ритме, в котором живет дворец, она, его ди­ ректор, за день выдыхается так, что дома часто говорить не может. Физически. Сил нет. («Потом отдышусь, воз­ духа дома хлебну "и снова — сюда»). И оттого еще обиднее ста­ новилось сейчас за себя и за свою беспомощность (да- да!), обидно было за ребят- музыкантов, выкладываю­ щихся на концертах от души, но обиднее всего было дру­ гое. Бухгалтер, человек во дворце недавний, не знала, не могла просто понять, что этой своей выходкой она не только высказала пренебре­ жение к людям. Она посяг­ нула на другое, неизмеримо большее и масштабное: на честь всего дворца. Хотя... для нее два этих слова «честь дворца» пустым бы­ ли звуком. Для Переверзе- вой же, как и для всех по­ стоянных работников ДК, со­ здавших и составивших его славу, честь дворца была еще и личной честью. А для Тамары Степановны за эти­ ми словами, помимо всего прочего, эмоционального и возвышенного, стояло такое обыденное понятие: «жизнь». Именно жизнь. Изнуряющие дни и бессонные ночи, сча­ стье и боль, победы и пора­ жения, прошлое и будущее. Словом, жизнь! «Понимаешь, — сквозь слезы говорила она Кубаре- вой, — люди будут думать, что мы такая контора, с ко­ торой можно не считаться, раз у нас такое возможно». Кубарева не утешала. Молчала, чисто по-женски понимая, как необходимы порой эти слезы, как очища­ ют и успокаивают они, да­ вая новые силы, помогая найти выход. — Что делать? Что же делать? — Тамара Степа­ новна еще плакала, но уже вступал в дело разум, под­ чиняя себе остаток вырвав­ шихся эмоций. — Надо ид­ ти в обком профсоюза, к председателю. Надо решать вопрос. Надо драться. Ведь разрешение на доплату за­ конно, и люди не должны зависеть от прихоти бухгал­ тера. Вот и пришло решение. А вместе с ним — и успокое­ ние. А слезы... Они ведь не бывают вечными, слезы вы­ сохли. — Тамара Николаевна, ты меня поддержишь? — Конечно. Переверзева достала зер­ кало. И пока припудривала покрасневшие глаза и под­ крашивала губы, лицо ее постепенно оживало, приоб­ ретая привычное, свойствен­ ное ему выражение. Из дверей кабинета она выходила уверенной и реши­ тельной. Она шла сражаться за своих людей. Шла защи­ щать их и свой дворец. А это было делом вполне при­ вычным. н. НЕЧАЕВА. РЫБНЫЙМУРМАН 7 6 марта1987 года