Рыбный Мурман. 1985 г. Январь.

ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЕ ЗАМЕТКИ «Два-три года назад па территории завода СРЗ-2 на Абраммысе была централь­ ная спасательная станция. Она стала нецелесообразна, ее закрыли. Но зоркий глаз усмотрел: 2 сарая, деревян­ ный и кирпичный, оприходо­ вал слесарь. В деревянный он возит что на заводе пло­ хо лежит (так как это нахо­ дится на территории завода), а в кирпичном развел сви­ ней в количестве 6 голов. Сам же Борис живет на южных кварталах,- Очень удобно: и на работе, и от­ кормка животных, только, если присмотреться, он чаще заглядывает к свиньям, чем на свое рабочее место. И об этом знает админист­ рация завода. Но забыли, что сейчас все борются за повышение трудовой дис­ циплины на производстве, стараются перекрыть все каналы утечки рабочих ми­ нут — перекуры, опоздания, чаепития, болтовню, а тем паче откормку 6 поросят в рабочее время. Обеденно­ го часа тут не хватит. Хо­ рошо один, а если несколь­ ко желающих будут откарм­ ливать животных на рабочих местах — что получится? Об этом я написал в «Кроко­ дил». Кормить никто не запре­ щает, но только не на тер­ ритории завода, а в опреде­ ленных местах, об этом пи­ сали и в газетах. С уважением Корниенко. ПК-76». Еще и еще раз вчитыва­ юсь в письмо. Не знаю по­ чему, но все больше и больше появляется раздра­ жение. Видится что-то злое, хихикающее: мол, мое дело указать, а вы там разби- > райтесь. Но оставим эмоции и купим билет на катер, курсирующий между морвок- залом и СРЗ-2. Секретарь партийного ко­ митета предприятия Юрий Владимирович Морозов про­ бежал глазами письмо, по­ морщился и четко постав­ ленным голосом заявил: — Был такой. Это — Борис Бравиков, слесарь, в мае уволился от нас. На самом деле, два здания от спасательной станции оста­ лись, вроде в одном из них он держит свиней. Законно ли это? Не интересовался. А как работал Борис, чем больше занимался — про­ изводственными делами или свиньями, — не знаю, об этом лучше расскажут бри­ гадир, мастер. Пришли мастер Сергей Алексеевич Князев, брига­ дир Станислав Николаевич Мальцев. И вот что выясни­ лось. Каждое утро, с первым катером, приезжал на Аб- раммыс Борис Алексеевич Бравиков. Кормил живот­ ных, потом бежал в . цех. Добросовестно относился к каждому заданию, выполнял порой медленно, зато каче­ ственно. Никто из товари­ щей ни разу не замечал, чтобы в рабочее время он куда-то отлучался. И все-таки... — На работе не горел,— замечает бригадир. — У не­ го четвертый разряд, но от­ дача была меньшая. Вяло и долго делал работу. Когда у него закончился срок до­ говора, я отпустил его без сожаления. На вопрос, почему у че­ ловека не было творческого горения, инициативы, никто из собравшихся ответить не смог. Может быть, тому ви­ ной нездоровые отношения? — Нет, >— отвечает бри­ гадир. — Коллектив у нас крепкий, прогулов почти нет. Планы и обязательст­ ва перевыполняем. Если кто-то и сорвется, то нака­ зываем жестко, без промед­ ления. Кстати, один раз Бо­ рису снизили КТУ за опоз­ дание. И тут вспомнили. Ба, да Бравикова разбирал това­ рищеский суд. В позапрош­ лом году он вынес с судна 16 килограммов риса, кото­ рый хотел употребить для свиней. Милиция задержа­ ла. Суд оштрафовал на три­ дцать рублей. Но, если по- человечески, то, мол, ситу­ ацию понять можно, ведь те же отходы с судов вы­ кидывают после рейса в море или отправляют на свалку. Так что «большого криминала» он не совершил. Помолчали. Во всем об­ лике людей, по их словам, приводимым фактам чувст­ вовалось: все это суета, к тому же зряшная, письмо не стоит выеденного яйца. Но письмо — свидетель чьего-то непокоя — неуже­ ли в нем нет пи капли правды? Не могло же воз­ никнуть оно на пустом ме­ сте? — А оно уже второе, — спокойно говорит мастер Князев. — В 1983 году тем же почерком, о том л%е Бравикове, о тех же фактах было первое. Пришло на имя директора, тот передал начальнику цеха, последний — мне. Можно ли посмот­ реть его? Вроде выбросили. Разбираться не стали, про­ сто я стал чаще Бориса контролировать и только. Вот мы и получили от­ вет на один из вопросов: почему появляются повтор­ ные жалобы, вплоть до вы­ соких инстанций. Пото­ му, что от такой работы с письмами, если уж их вы­ брасывают, мягко говоря, попахивает формализмом. Значит, были, есть лазейки на заводе для нарушителей дисциплины, значит, можно в рабочее время заниматься разведением свиней? И не лукавят ли здесь бригадир, мастер? Искать ответы у моих собеседников было на­ прасно. Распрощались. ...Сараи центральной спа­ сательной станции стояли на берегу залива. Их было вид­ но пз окна секретаря парт­ кома. Я решил посмотреть: а вдруг Бравиков там? Не дойдя нескольких метров до них, вдруг услышал: «А не цветок я придорожный, штоб рас-тап-тать ми-ня». Разудалая песня разда­ валась из-за сарая. Подняв­ шись на горку, увидел боль­ ше десятка человек, многие из которых были в рабочей одежде. Несколько пустых бутылок «бормотухи» и да­ же шампанского «украша­ ли» пейзаж. Допивали ос­ татки. Отступать мне было не­ куда. Предложили «за ком­ панию». Отказался, служба, мол. Услышав, кто я и от­ куда, часть рабочих ретиро­ валась. Часы показывали половину двенадцатого. Разговорились, по како­ му случаю «пикничок» в рабочее время. Один из организаторов сабантуя раз­ откровенничался: — Вот, сына женил. Ре­ шил ребят угостить, завтра еще принесу. Такой уж по­ рядок у нас. И тут я невольно ощу­ тил, как жгут меня строчки письма: «...но забыли, что сейчас все борются за по­ вышение трудовой дисципли­ ны». Видно, на самом деле забыли, и логично предпо­ ложить, что автор, пожа­ луй, прав: в такой обстанов­ ке можно и попозже прий­ ти, пораньше уйти с рабо­ ты, заняться всем, чем угод­ но, вплоть до всеобщего за­ гула. К сожалению, Бравикова в сарае не оказалось. Вни­ зу, на небольшом огороде, кормила свиней пожилая женщина. Представилась: Александра Федоровна Ма- неркииа. Подошел муж, Иван Андреевич. — Ай, какие люди нехо­ рошие, — покачала головой хозяйка, узнав о письме. — Боря, Боря-то... Да это тру­ женик, каких мало. Сейчас мы с мужем на пенсии, а когда-то работали па плав- мастерской «Фреза», и Бо­ рис там слесарил года пол­ тора. Когда он уходил в армию, коллектив подарил ему па прощание часы. Пло­ хому работнику подарки не дарят. Какие злые люди есть! Он ворует, что ли? Правда, случилась с ним беда — задержали, нес рис с судна. Но ведь все равно выбрасывают... К разговору подключился Иван Андреевич. Не пожа­ лел он добрых слов, говоря о Бравикове. И заметил, что заниматься разведением свиней — не такое уж ве­ селое занятие. Корма до­ стать — проблема, машину — то же самое. Восемь штук поросят отвезли на мя­ сокомбинат. Выручили не так уж много. «А на кор­ ма-то мы как потратились...» — сокрушается Александра Федоровна. Чистый доход невелик, но люди занимаются делом, потому что привыкли к тру­ ду, в том -числе и к сель­ скому. И довольно обидно было услышать их недо­ вольство по поводу отсутст­ вия помощи со стороны за­ интересованных организа­ ций. Итак, вроде бы все вста­ вало па свои места. Возму­ щение автора письма было понятно: видимо, он (или она) видели, как Бравиков в рабочее время ходил в саран. Отсюда сделаны да­ леко идущие выводы. Да, Бравиков завел себе под­ собное хозяйство. И ощущал большой дефицит кормов. Он брал их на судах. Не крал. Просил. Есть ли здесь хоть какое-то нарушение за­ кона? Моряки рассказы­ вают: после рейса ос­ тавшиеся продукты, к при­ меру, кашу, просто-напро­ сто выбрасывают в море. По-своему этим обстоя­ тельством распорядился Бра­ виков и оказался под судом. Не имеет права ни давать, ни продавать кто-либо . из судовой команды продукты посторонним лицам. Это правило. Однако, думается, для остатков нищи должно быть исключение. Может быть, флотам есть резон за­ ключать договоры с частны­ ми лицами на поставку пи­ щевых отходов? Засорять ими Кольский залив негоже. Об этом мне и хотелось по­ говорить с автором письма и с Борисом Бравнковым. Встреча с Корниенко, предполагаемым автором письма, была короткой. Это был симпатичный, средних лет мужчина, вида сурового, морского. Начало разговора оказалось его концом. Я попросил Корниенко напи­ сать на листе бумаги фа­ милию, имя и отчество, дол­ жность, что он и сделал. Не обязательно быть специ­ алистом - графологом, что­ бы дать заключение: ника­ кого отношения мой визави к автору письма не имеет. На всякий случай я спросил: «А Бравикова знаете?» «Первый раз слышу». Да, моторист плавкрана № 76 «Мурманскморстроя» Вален­ тин Авраамович Корниенко анонимок не пишет. Но ведь кому-то надо было очернить людей. Трудно понять паск­ вилянта, прячущегося за чужую спииу, выливающего ушат грязи. Доля правды в его письме есть, но и она не оправдывает анонимщика. Такой способен раздуть из мухи слона и, обмакнув перо в чернила, очернить всех и вся. Что ж, правда оказалась правдой. Это стало понятно при встрече. Пусть Брави­ ков сам расскажет о себе: — Нечестный писал. Точно. Первый раз он подписался «доброжелатель», теперь вот под монастырь хотел подвести другого человека. Какую совесть надо иметь? А что плохого делаю я? Разве законом запрещено иметь свиней? Саран-то бес­ хозные. На работе, не­ посредственной работе, ра­ ботал четко, лишнюю ми­ нуту не отрывал для лич­ ных дел. Я старался, чтобы не было претензий. А утром до работы и вечером зани­ мался животными. Это же каторжный труд! Да и не очень выгодно. Каждый день их чем-то надо кормить, а чем? Комбикорма дали в магазине с гулькин нос, вот и ходил па суда. Меня за­ держали, оштрафовали. За что? Ведь со многих судов выбрасывают в мусорные •ящики отходы. Да и не только их. Вывозят на свал­ ку. Без зазрения совести. Я же пользу приносил и себе, и государству. Все равно бы прахом пошло. А меня ругательным словом обзы­ вали — «свиновод».. Подво­ рачивался случай — нака­ зывали и придирались. Свиновод... Я не для наживы занимался — семью кормить надо. У меня дочь, сын двенадцати лет, и все время болеют. А жена не работает, с ними сидит. Ко­ нечно, можно было зарабо­ тать и на работе больше, не заниматься свиньями, но ру­ ководство завода тормозило мне пятый разряд. Почему? Не знаю. Хотя не один раз просил. Вот и ушел снова на «Фрезу». Недавно сдал семь по­ росят. Получил две тыся­ чи. Подсчитал: чуть-чуть выручил, если взять во вни­ мание, что за каждого платил, когда покупал, по 50 рублей, — это раз, комби­ корма — два. Сколько сил угробил, здоровья. Все. Больше не хочу держать. Каждое утро в пять часов вставать, в десять вечера уезжать... Да и еще покле­ пы. Борис замолчал. Продол­ жил: — Что и говорить, это уже потом пришла ко мне мысль развести евшей. Ко­ гда сараи забросили, то я ходил в завком, к замести­ телю директора завода, пред­ лагал на базе этих несчаст­ ных сараев создать туристи­ ческую секцию — шлюпоч­ ную. Было желание и у не­ которых ребят. Бились-би- лись — никому из началь­ ства не надо, ну и руки опустились, вот и решил ку­ пить поросят. Вроде бы то­ гда, два года назад, стоял вопрос о кооперативе, да утонуло это хорошее дело в бумагах. Вот и бились я да Манеркины. И никому не нужны были. Пусть теперь другие держат. Он долго говорил о не­ справедливом отношении к нему на СРЗ, о том, что решил учиться дальше, что здесь, на «Фрезе», люди лучше... В голосе были раз­ дражение, злоба, обида. Сломался, издергался. И стало по-человечески жаль парня, который с благими намерениями решил наполо­ вину стать сельчанином. Хо­ тел, да на заводе не поддер­ жали, в душу человечес­ кую не заглянули. Хотя (повторюсь) из парткомов­ ского кабинета видны сараи. До них — метров 300. А человеку нужна была помощь. Хотя бы с теми же кормами. Разве это не пар­ тийная забота? Да и вопрос о животноводческом коопе­ ративе нельзя было класть под сукно. Ну а анонимщику, с письма которого начинался материал, хочется сказать одно: хорошие дела надо де­ лать чистыми руками. А. ВИЛОВ. СВИНОВОД РЫБНЫЙ МУРМАН 25 января 1985 г.