Рыбный Мурман. 1984 г. Март.

•ЛИТЕРАТУРНЫЙ КОНКУРС • W Иван СЕМЕНИХИН Знакомьтесь: Иван Семени* хин — стивидор Мурманского рыбного порта, студент чет­ вертого курса Литературного института имени А. М. Горь­ кого. Родился в 1947 году. До ра- | боты в Мурманске служил в армии в разных уголках стра­ ны, в том числе и в Заполя­ рье. Печатался в журналах «Аврора», «Подъем», област­ ных газетах. Его стих* звуча­ ли по радио и телевидению. Надеемся, что лирика моло­ дого поэта придется вам по душе. В один прекрасный день в тоске нечеловечьей, Не зы неся тя го т, под гролот якорей Мы всходим на корабль — и происходит встреча Безмерности мечты с предельностью морей. Ш арль БОДЛ ЕР. Ступая на корабль, не поспешай с швартовоз Сниматься, чтоб уйти й предальиие моря, И приструни мечту тем , что в морях есть штормы, В которых, бесполезны стальные якоря, Ведь если уходить, то мало знать асссильностъ Мечты — ти: на д от ш ь способность корабля: А выдержит ли он с волной несовместимость? И выдюжишь ли ты, стоящий у руля? Когда же ты к борьбе готов душой и телом, Надежен твой корабль, упруги паруса, Пускай вперед мечту и мчись за нею смело, Какие бы ни слышал вдогонку голоса... И я, и мой корабль в далекий путь готовы, И где-то ждет меня уставший. караван. Я закаляю меч, чтоб обрубить швартовы И через все моря прорваться в океан. ГЛАВНАЯ КОМАНДА Опять в солдатские года Меня ведет шальная память, И вновь я слышу, как тогда, Команду главную «Отставить!» Десяток добрый лет спустя, В иных делах и новом чине Коснусь мозолей на локтях — И чую взмыленную спину... А мой сержант — его бы славить. Что не похож был на зуду, Он тихо говорил г «Отставить !»— И, значит, кончить ерунду. Познав солдатских будеп строгость И все, казалось бы, приняв, Я этого простого слова Ваялся больше , чем огня. И так вышагивал я четко, И так выкручивал углы, Что неемьиилешая пилотка Слетала наземь с головы. В атаке бешеной однажды Упал — и словно неживой. Тогда сержант прикрикнул даже . «Отставить слабость, рядовой!» И я поднялся, стиснув губы, Осилил, выдюоюил, дошел... Дымился лоб, Рассохлись губы — И все же было хорошо... С воспоминаньем о сержанте Ко мне порой приходит мысль: А не от этой ли команды Мы как мцжчшы начались? Поразительный снегопад. Словно с неба сугроб свалился, Растопырился, раскрылилсн — Ни вперед пути, ни назад. Удивительный снегопад. Непростительный снегопад. Заблудившись среди пучины, Безо всякой, на то причины Белизну топчу невпопад. Отвратительный снегопад. Поучительный снегопад. Потерявшему связь с дорогой Угрожает беда — ненароком Угодить вместо рая в ад. Поразительный снегопад. Городок, простреленный ветрами, Утонул в вечерней полумгле, Жаркими кленовыми кострами Разметалась осень по вемле. Нервный шум холодного прибоя — Верный признак близости зимы, Но, морской ведомые судьбою, Холодам не кланяемся мы. И уходят корабли в дозоры. Как автограф, оставляя след. За черту, где северные зори Медленно ложатся на ночлег... Служба службой, только по любимым Верные скучают моряки... И на берегу горят рябины — Наших возвращений маяки. Я на концерты не хожу. И не привык к тяжелым крышам. Под небом легоньким брожу И все концерты мира слышу. Люблю сентябрьские леса, Все в золотых бодрящих вспышках, Но шепот каждого листа Лишь в тишине потом услышу. И пусть я не был на войне , Не все читал, что о ней пишут — Я в нашей мирной тишине Все войны света ясно слышу. Не знаю всех, кто полегли В полях Смоленска или Курска, Но в тишине моей земли щ Я слышу отзвуки их пульса. Мне скучно в звуковом плену, Невыносим в речах излишек... Кто защищает тишину, Тот в тишине всю землю слышит. БАНЬКА В лютый холод баня — рай. Парюсь веником березовым. Ну-ка, коо/са, загорай, Становись пунцово-бронзовой. Жахни шибче, пушка-печь, Из утробы лихо выстрели, Раскаленный пар-картечь. Не скупись, уверен — выстою. Эй ты, веник-чародей, По спине смелей охаживай. Баня, братец, для людей — Дело бесконечно важное. Одну на весь свой краткий век Запомнил истину святую — Лишь тот на свете человек, Кто не транжирит жизнь впустую. Боюсь чертовски пустоты В любви, делах и разговорах... И не скрываю маеты, Когда души моей цветы Бесцельно вянут у забора Сердечной, чьей-то глухоты. Иной способен до утра Травить смешные анекдоты, А в голове шумят ветра, В душонке — рваная дыра; Ну. словом, в нем одни пустоты, Ему б летать,. да нет пера. Предпочитаю быть простым , Доступным радости и горю, Быть другом ручейку и морю... Боюсь смертельно — быть пустым. Когда свою судьбу бросаю на весы И ей в противовес — безвременье, Безжалостно стучат уставшие часы — И снова не оставить стремени. Как годы подсчитать, что будут впереди, Где вырвать полчаса для отдыха? Уставшие часы, давайте посидим — Для бега не хватает воздуха. Но ходики идут, бесследно унося На зубчатых ногах мгновения, Не маясь добротой, пощады не прося, Шагают дубликаты времени. Я долго постигал их непомерный и Тр9* И, кажется, пришло прозрение, Что если грянет миг — и ходики замрут. То Землю оттолкнет Вселенная. С * # Сердце мое — жаркая пустыня, На губах запекся зова выкрик, Сумерки, сгущенные, как тина, Давят, оглушая, словно выстрел. Там, где был целительный источник. Пустоты зловещей очертанья „ И над ней зависло гулом мощным Страшное, святое имя — Таня. Та — нет? Та — нет? Ох, не та ты, Таня. Только я того не понимаю. Тщетно воспаленными устами Кличу ту — Безмолвствует иная. Но иллюзий разрушать не смею, Как любви бесценное наследье. Одного боюсь — что не успею Насладиться окликам последним. Ф # * Приятно после маетных дорогг Тягучих сроков трепетно и екромно Явиться на родительский порог, Где все тебя боготворит и помнит. Где, как всегда, в круговороте дел Встречает, наспех вытирая руки, Старушка мать извешшм: «Похудел. Похоже, что измаялся в разлуке». И тут же оглядит со всех сторон, Объявит, как важнейшее событье, Что ендва ей пришелся в руку сон, И, заспешив, предложит чаепитье. Обычай этот мне давно знаком, И всс-таки, ему противореча, Прильну к пузатой крынке с молоком И осушу до дна. За нашу встречу. Мне, чтоб излечить ностальгию, Не надобно бегать к врачу, Люблю за деревни Россию, В деревне я душу лечу — Туда и умчаться хочу. Напиться дурманящей дали, Где воздух напитан страдой И солнце ликует медалью На неба груди голубой. Пройтись полевою дорогой, Штанины задрав, босиком, . И с глазу на глаз хоть немно . . С живым поболтать родником l В вечерних потемках услышать, Что кличет влюбленных звезд'а, И месяц, как аист, на крышах Никак не отыщет гнезда. А в полночь спуститься в низинку И . смяв, как подушку, копну, Укрывшись туманом, в обнимку С пахучею ночью уснуть. И рано проснуться, почуяв, Что утро коснулось руки... Лишь завтра заполдень лечу я, А с сердцем уж порознь ночуем, Покою и сну вопреки. v # & Мне казалось, никто не догонят — Ни соперник, ни даже двойник. Ну а если кто сердце и тронет— То всего лишь на ветреный миг. Увлеченный житейским забегом, Иль по глупости, иль сгоряча Не учел, что от сладостной неги Не найти ни лекарств, ни врача. И влюбился. И хочется, чтобы Было понято всеми людьми: Мир погиб бы от атомной бомбы — Но скорее — со смертью любви. * * * Средь марева июлей Иль шика сентябрей Чужая дочка Юля Есть в памяти моей. То радостно смеется, А то заплачет вдруг И простирает к солнцу Былинки детских рук. И несмышленость жестов Понятна и ясна: Пусты мир наполнят песни. Но только не война. Я на войне-то не был, Да в жизни вышло так, Что и под мирным небом Я в ярости атак. За чистоту июлей, За прелесть сентябрей. За маленькую Юлю, Что в памяти моей. * « • Усложняюсь, упрощаюсь, Обольщаюсь и боюсь, И с самим собой общаюсь, И с самим собой борюсь, Утверждаю, отрицаю, Разрываю и вяжу, То пылаю, то мерцаю, То прельщаю, то сержу, То робею, то решаюсь. То вдруг каюсь, то сужу, От былого отрекаюсь И к былому прихожу, То хвалю, то хаю моду, Сам с собой держи пари... И мирит два антипода Святость утренней зари. 2 марта1984 года 8