Рыбный Мурман. 1984 г. Декабрь.

ЛИТЕРАТУРНЫЙ КОНКУРС Надежда ДОБЫЧИНА Член Сою за журналистов Надежда Добычина после окончания филологи­ ческого факультета Одесского универ­ ситета работала в газетах, сейчас заве­ дует бюро пропаганды художественной литературы при Мурманской писатель­ ской организации. Неоднократно вы ­ ступала со своими стихотворениями в областной печати, в журналах «Кодры» и «Север». Приняла участие в коллек­ тивной работе молодых авторов «При­ бой», выпущенной ■ нынешнем году Мурманским книжным издательством. к о ш СВОИ-КРУГОМ МИРНОЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ ...Как нынче холодно! Весна — досужий вымысел поэта. И все же главное не это. Не приумолкшие леса. ...Как в мире холодно! Прогноз: циклон пройдет — и потеплеет! И в наших мурманских аллеях опять пойдут деревья в рост. Пришли друзья — и ожил дом! II не до сна уже соседям: пусть спят! За город в сопки едем — тепло, когда свои кругом! II в полукруге у костра, ide каждый дока и политик, из разговора вывод вытек: нормальная у нас весна! Да только в мире счерт-те что»: война, агрессия, расправа... Смеялись дети где-то справа, трещал в костре сухой сучок... Тревога в голосах мужчин: неужто будет мир нарушен? Он детям всей планеты нужен! Нет, не позволим, защитим! Нас — миллионы! Н ет -- войне! Раскатам ядерной, нейтронной... Паш голос — это гнев народный, а материнский гнев — вдвойне! Мы возвращались по домам, уснув, посапывали дети... Вот так бы и на всей планете: весна — со счастьем пополам/ ВПУСТИ Б СВОЕ СЕРДЦЕ... Впусти в свое сердце чужую беду — и сердце сильнее и громче забьется. Впусти в свои будни чужую судьбу — и в мутной сумятице высмотришь солнце. ...Душа изболелась, чужое боля, и раненой■птицей и стонет, и бьется над старым гнездовьем... Но, может, твоя душевная боль и в чужих отзовется?! Василий ГАЛЮДКИН Стихотворения студента-заочника Ли­ тературного института Василия Галюд- кина давно появляются на страницах мурманской областной печати. Его пр о­ изведения публиковались также в ж ур ­ налах «Юность», «Север», «Студенчес­ кий меридиан», моряцком журнале «Вымпел», альманахе «Поэзия», коллек­ тивных сборниках молодых авторов. Мурманское книжное издательство ■ нынешнем году в кассете «Прибой» выпустило первую книжечку стихотво­ рений Василия Галюдкина под названи­ ем «Гуслинка». Я ХОЖУ ПО СЛЕДАМ... Море начинается с мечты, С песни, что запомнил ты навеки,' С той картины, что увидел ты, С KHO'ilii что читал в библиотеке. Морс начинается с отца И с рассказов о далеких рейсах. Бьется море в берег без конца, Бьется так, как кровь в моряцком сердце. ПАМЯТИ ПОЭТА Я хожу по следам Николая Рубцова На известной полярной земле... Есть рубины Кремля и мой город портовый. Н в мазуте — залив. И деревня — во мгле. Мой отец и Рубцов вспоминаются снова, Сквозь свинцовые тучи пробились лучи. Подполковник Галюдкин поэта Рубцова В госпитальной палате когда-то лечил... СКВЕР Любимый сквер у Дома офицеров. Осенний ветер русый или серый. И судороги лужиц. Листопад. Афиш неосвещенных длинный ряд... От фар машин невиданной красой Засветятся дождинки на деревьях — Не россыпыо, а ровной полосой, Не в глубине, а вдоль ограды древней... Стою один у клумбы в центре сквера, Когда-то здесь, когда цвели цветы, Я, как отец, хотел стать офицером, Но было лето! Солнце! Зелень! Ты! Я все забыл, а ты, меня жалея, Любила, но ушла... Возврата нет. Калитка — та оке. Прежние аллеи... Я буду сквер любить до поздних лет! II скошенной травы неровный ежик, II на скамье газеты мокрый клок — Все это я не разглядел бы, может, По сквер с тобой мне встретиться помог! ЛЮБИМЫЙ ГОРОД Приморский город — точно праздник: огни веселые реклам он — и повеса, и проказник! — по сопкам снежным разбросал. Над разноцветным серпантином метельный воздух светло-рыж: принарядился город зимний — куда там Лондон и Париж! Но сквозь сияние неона, сквозь праздничную мишуру, от ветра кутаясь, не он ли спешит на вахту поутру? Спешит на вахту, чтобы в море был полновесным каждый трал, чтоб самому увидеть вскоре иноязычный карнавал, где чуждо все, хотя знакомо от тротуаров и до крыш. ...Неправда, что, мол, всюду дома моряк, что Лондон, что Париж... Мелькает смена декораций, Но что-то парень заскучал... Ведь сколько в море ни качаться — есть у него родной причал. Там бухта-город — точно праздник: огни веселые реклам он — работяга и проказник — по сопкам снежным разбросал, притих — родной, многоэтажный... И между вахтами не спишь: кто Мурманск полюбил однажды — тому что — Лондон?! Что — Париж?! ОТЧЕТ О КОМАНДИРОВКЕ Экипажу БМРТ «Илья Катунин» ...В студеном море — палтус и треска. II рыбаки наверстывают планы! Но кроме плана есть еще тоска — От моториста и до капитана. Четвертый месяц берег запрещен! Туда и в снах наведаться боятся. Дал телеграмму. Что оке, мол, еще?! - Какие новости из кубрика рыбацкого?! ...Треть экипажа в это время спит, Треть экипажа рыбу снова шкерит. А здесь, в салоне, лирика звучит. Которой — может быть! — никто не верит. Я не мастак читать свои стихи. Но вот сейчас, от хмурых взглядов дрогнув, Себе командую: читай с душой, смоги! Во имя неоплаченного долга: З а женщин, тех, что, окдя, не дождались, Что моряков любили ради денег... Ничто не оправдаешь вздохом <г жи-и-знь!» Всегда родным быть морю должен берег! ...В моих стихах нет ничего про план! И мне за них сейчас почти что стыдно: Мужчин усатых пригласили в зал, А я им про любовь да про обиды... Я чуть не плакала, вдруг ощутив: провал! В салоне тишина, как на поминках... Уж лучше б кто-нибудь обидное сказал Иль захихикал... Ну вот закончен отведенный час, Но не спешат мужчины расходиться. II др уг один ладонь мою потряс И попросил стихами поделиться. И — посветлел замызганный салон! И помполит вздыхает облегченно, Ведь меньше всех, наверно, верил он В успех стихов среди людей перченых. ...Мы уходили, оставляя их, Еще не выбравших отпущенную квоту Штормов и тралов. Да еще тоски, Что бьет по сердцу, как волна по борту. Мы уходили... МИНИАТЮРЫ В чем жизни суть? — Спросил и о/сдал ответа. ...Шел зримый дождь, а время — незаметно... На свой вопрос ответа не услыша, он так и умер под дырявой крышей... В светлом мире живу. А к дверям темный мир подступил и набросит вот-вот на меня свои темные сети. В светлом мире живу. Защищаю его, что есть сил — потому что должны на свету вырастать наши дети! 4 ДОЗОРНЫЙ мост Тишина... Покой? Ценой какой Заплатила Русь За мир наш долгий? Я бы. от Непрядвы Мост крутой, Мост Дозорный Выстроил до Волги! Грустный, но светлый, осенний, Яркий рябиновый шум — Спутник российских селений! Сколько с ним связано дум! Сколько рябин вдоль дороги В бликах и сумерках дня Острое чувство тревоги Резко вливают в меня... Как я люблю этот трепет, Горькую горечь рябин, Горсточку русских поэтов, Пашу славянскую синь! Выразят тонкие кисти, Гибкие скажут стволы Все, что я думал о жизни, Все болевые углы! ♦ * ¥ Пробился лунный луч в густую рощу, Скользнул по ржавым каскам, по броне... Я с детских лет не слушал сказки! В общем, отец и песни пел — все о войне. Да, он войну проклятую и злую Связал со сказкой. Не отца вина! ...С лесной тропинки в рощу заверну я, Где страшный след оставила война!.. В ЛЕСУ Куковала кукушка. Л ес такой — будь здоров! Подарила опушка Д ва десятка грибов. Для грибов есть рубашка. Д ля морошки есть кепка. Удивительная пташка! Удивительная ветка! Сварит суп мать- старушка... Ах, с морошкой ватрушка! Я хочу есть, опушка! Я хочу жить, кукушка! Коммуналка, картошка, Хлеб да чай... теснота... Ах, грибы! Ах, морошка! Воздух! Лес! Красота! РЮКЗАК Когда я иду, чудак, В сопках ранней ранью, Ты о чем скрипишь, рюкзак, Крепкими ремнями? Ты скрипишь, рюкзак, когда Встретится воронка Да могильная звезда... Как скрипишь ты громко! Ты скрипишь не о дарах. Что дары лесные? Ты добычей не пропах— Складки все пустые. Так скрипи, рюкзак- ворчун, Глядя на дорогу! . Много всяких . всяких дум, Разных скрипов многоI ПЛАНЕРНОЕ ПОЛЕ Планерное поле. Кран. Бескрылость. Новостройка. Грохот. Суета. Ничего плохого не случилось, Просто нет над реченькой моста. Не пустяк — тот мост через речонку. К планерному полю — путь прямой. Гели честно — тут я ждал девчонку, Окрыленный ширыо полевой. Но земля не брошена! На поле Стадион построят. Стихнет боль. На футбол приду — и вспомню Олю. Земляки мои. забейте гол! ВЕТКА ИВЫ Надломленная ветка ивы. Трава густая. Славный плес! За плесом озеро. Извивы Лесной тропы. Листва берез. Да, не поправить в?тку Ш’Ы, Не изменить и жизнь w ir! В краю родном есть мир счастливый, И горечь есть в родном краю! И нет покоя мне на свете! Какая тшиь, какой покой? Ах, ветка ивы! Буря? Ветер? Иль чьей надломлена рукой? 14 декабря 1984 г.