Рыбный Мурман. 1983 г. Сентябрь.

• ЛИТЕРАТУРНЫЙ КОНКУРС • КУКОЛКА ...Евгения Ивановна, воспитательница детского сада, выглядела расстроенной: — Вы знаете, ваша девочна очень развитая, она б у к­ вы знает, и вообще... Но у нее... qamc не знаю , к а к и сказать Болезненное самолюбие, что ли. С ней кин то не д р уж и т из-за этого. Дети очень чувствительны , и не лю бят, когда кто-то «высовывается», вы меня пони­ маете? — Я вас не понимаю . — гневно отвечала Тамара И льинична, — вы городите ка ку ю -то чуш ь. Девочке испортили импортное платье. И сделали это нарочно, она сама сказала. Надо наказать виновны х! И роди­ телей тоже! — Но та к нельзя делать! Вы очень крикливо одева­ ете Эллочку. Поймите, всем детям хочется красиво одеваться, но не все м огут... Нельзя выделяться так сильно — дети играю т, бегаю т, бывает, что и упадет где-нибудь, испачкается. Одевайте Элю попроще... — Из уцененки, что ли? Ну, спасибо. Вы тогда им униф орм у сшейте. Серую, чтоб не пачкалась! Евгения Ивановна густо покраснела. — Вы на меня не кричите. Я вам советую, ка к лучш е сделать, иначе девочке тяж ело будет... Эля стояла тут же, рядом, переводя взгляд то на маму, то на воспитательницу. Мама защищала ее. «Н епонятно только, почему мама сердится из-за платья? У меня ж е их много, завтра другое надену, розовень- кое, со слоненком . А к Майке больше не подойду — она дуреха. И некрасивая. И мама у нее ходит в ста- ры и-престары х туфлях», — рассуждала Эля. — Представляешь, — рассказы вала Тамара И льинич­ на м у ж у, — хотят, чтовы я из ревенка чучело делала. «Одевайте, — говорят, — попрощ е». Это наш у-то к у ­ ко л ку ! — Я вот гл я ж у, ты заладила: ку ко л ка , солныш ко! Ох, что-то не то из нее растет! И гляди, мать, к а к бы плакать потом нам с тобой не приш лось... ето-напросто подруж ился, заходил в гости, когда о ка ­ зы вался в Москве или Ленннградс, и ему было хор о­ шо с ними. Один из них, н рупны й актер, ка к-то в при- падне м уж ской откровенности рассказал, что, будучи в М урманске, попробовал приволокнуться за Эллой, — больно у ж . в самом деле, хороша,,, — Ну и что?. — внутренне вздрогнув, спросил Олег. — А ничего! — расхохотался Н. — Полный отлуп. Сказала, что ее не соблазняю т лы сины , вы ж ж енны е «юпитерами» и нейлоновыми парикам и, — он похлопал себя по изрядно полысевш ему лбу и посерьезнел. — Она у тебя умница. Мыслит хорошо... Только... — Что? — настор'ожился Олег. — Знаешь, не нравятся мне ее салонные и гры , я ведь тогда пошел-то от с к у к и . Я в Москве в такие гости не х о ж у, хотя здесь-то у ж этого добра навалом... С тех пор Олег стал пристальнее всматриваться в «игры» своей супр уги и понем ногу начинал осозна­ вать, что Элла, в общем-то, «заигралась». Как-то, ра­ зозливш ись, велел содрать со стены над входом пода­ ренную кем-то д урац кую ч е ка н ку «Салон мадам Леван- довской». «Салон» был писан с «пть». — Олежек, друж очен, мне самой она надоела, — подошла и обняла его Элла, — но ведь ты знаешь, ка к нам, взрослым людям, а тем более ж енщ инам , хочется во что-то играть. Все пр ивы кл и, н икто но замечает. Настраивает на неноторую светсную услов­ ность, на иронию... А для настроя на доверительную беседу это важно... ...Сегодняшний вечер начинался кан обычно. Про­ пы хтел на деревянном, сколоченном из стр уга н ны х до­ сок столе ведерный самовар, закука рекал в прихож ей сигнал (Ш уры ги н смонтировал его сам — по п р и н ц и пу автоответчика), и когда Олег (впрочем, с времен ка- питаиства — Олег Петрович) вышел к гостям, «салон» И. Елистратов 89-812... — Алло, алло, это ты? Здравствуй, солныш ко! С праздником тебя, солныш ко. Счастья н всего прочего... Запиш и, а то завертишься — я тебе с тетей Диной посы лку переправляю. Что таг/.? Ну, там о кун ь копче­ ный, сем уж ки нем нож ко — это тебе и столу. Ты гостей-то зовешь? Много7 И все? Ну, ладно, сама гляди. Да, там еще сапоги. Где? В «Альбатросе», где еще. И платье — оно в отдельной коробке. Я в «Прамо» подсмотрела. Что? Габариты? А то я их не знаю... Ты что, поправилась? Похудела? Ну и хорошо — там си­ луэт летящ ий, то, что тебе всю ж и зн ь идет... Деньги за ква р ти р у я отправила... «Монтана»7 Погоди, запи- ш у... Эл, не знаю , ей-богу... Ходит тут ко мне одна дамочка... Ладно, ладно, спрош у... Тут ко мне один м орячок заходил — руб аш ку просил. Слушай, такой парень! Ты не перебивай меня, я тебе не подруга!.. Такой парень — ну, в ойи*ем, видеть надо. Второй по м ощ н ик капитана. 27 лет, на кооператив стоит... Какой алкаш7 Ты с ума сошла — я по лицу все виж у. А ты , кстати, ему понравилась... К ак ты смеешь? Ну и что? Да. меня это заботит! Я — мать! Ты, надеюсь, со своим Смоляиниковым закончила? Что — «что»? Все закончила? А то я заеду как-нибудь... Ды ты по­ см отри на себя и на него! И на зарплату. Ты что, думаешь, мы с отцом вечные? А он в 30 лет — ноль без палочки... Талантливый? Что, орден дали? Ах, не дали... Эллочка, пойми, с твоими данными в это и нж е­ нерное болото лезть нечего... Ты собираешься к нам? Через месяц? Погоди-ка... Я гут взгляну... А через два можешь? Да нет, тут разное... Ну, целую. Посылку не забудь! Да, восьмой, ка к всегда. Все, пока! «САЛОН МАДАМ ЛЕВАНД08СК0Й» ...Гости собирались неспеша. Впрочем, у Эллы тан было заведено: каж ды й приходит, когда захочет, лишь бы не в полночь. М ногих из них Олег помнил еще по свадьбе — это были преим ущ ественно ж енщ ины , ко ­ торы е за семь лет пр акти че ски не изменились. А мо­ жет, и в самом деле возраст ж енщ и ны — это зеркало состояния, ее души? Если это так, то покой и благо­ денствие Эллочкины гостьи прям о-таки источали. Многие из них были замужем, преим ущ ественно за моряками и военными, но, даже слегка раздобревшие после ро­ дов, они выглядели далеко не на свои годы. Хотя ка ­ кие годы? Сам Ш уры ги н себя в 35 пожилым не счи­ тал, тем более что доставшиеся от матери темные волосы были подбиты сединой только слегка, и это выглядело очень даже им позантно. Но даже и моло­ ж авость Ш уры гинд была ни к чему: соперников у не­ го пр акти че ски не было. Мелькая*' иногда какие-то залетные, гастрольные ю нцы и дяди, порой д о е о л ь н о известные, прим елькавш иеся на экра на х кин о и телеви­ зоров. На первых порах это льстило Ш у р ы ги н у , но потом он по ти хон ьку стал разочаровываться. Они все стали казаться ему на одно лицо. И на лице этом постоянно лежала печать гениальной изм ожденности и утомленности. Разговаривали они всегда почему-то очень тихо, но с интонациям и, которым и м ож но гвоз­ ди вколачивать: «Ну что вы, этот режиссер ал коголик, больше одного фильма в пять лет ому не осилить...» И все замирали, глядя им в рот. Ш уры ги н, про себя нацепив яр лы к подобному гостю , потом специально перебирал роли, в которы х тот снимался: это о ка з ы ­ вались пустые лица в пусты х фильмах, и, увидев за­ тем этого человека е роли красного командира, с ж и ­ м ающего в холеной руке страшное сверкающ ее о р у­ жие, или в роли геолога, из-под «длани» рассм атрива­ ющего непокорны й таеж ны й горизонт, Олег не мог удерж аться от смеха, чем порой выводил из себя Эллу. — Ты что, ненормальный? — шипела она * темноте зала. — Нет, ты представляешь, этот... за ш аш ку д ерж ит­ ся. Ой, не могу... Да он у нас, пом ниш ь, рю м ку еле держал!.. Бывали, впрочем. у Ш у р ы ги н ы х —Левакдовских и приличны е люди. Со м ногим и из них м ож но было хо­ рошо и кр е п ко поговорить, а с некоторым и Олег про­ работал вовсю. Спор вышел из-за постановки местного театра, которую Ш уры ги н не видел, а поэтому в кл ю ­ читься в разговор не мог, да и редко это делал. — Вы меня простите, Рома, но ваша рецензия по­ пахивает прим итивизм ом , — вещала Тамара Львовна Горяева, старая приятельница Эллы, — вы хвалите театр только за то, что он осмелел — взялся за Три­ фонова. А разве этого достаточно? Рома, совсем еще молодой парень, пришел сюда, очевидно, впервые и сильно смущался. — Я, конечно, не -специалист, — сказал он, — но... Я еще по повести пом ню ощ ущение симпатии к Ш у- лепнииосу и гадливости — к Глебову. Театр только подтвердил эти мои ощ ущения... — И вы их вынесли на суд рядового зрителя, — встряла в разговор еще одна постоянная участница «салона», — а ведь Глебов гораздо сложнее. И ж и з ­ ненная концепция его — призрачность, отстраненность от событий, это ближе к философии, и она, кстати, свойственна многим. А вы начали элементарно срав­ нивать Глебова и Л евку — и все свели к конф ли кту «везунчика» и неудачника... — Но театр-то именно так построил спектакль! И то, что он обнажил в Глебове, понятно зрителю, он и должен ненавидеть вот та ки х «никаких» людей! — Ненависть —. реакция однозначная. На нее спо­ собен любой прим итив, — вступила в разговор Элла. — но в природе есть не только черное и белое, есть и оттенки. И зрителя надо научить их различать. Воспитывать его. Кстати, вы видели Дом на набереж ­ ной» у Любимова на Таганке? — Нет, — смутился Рома, — но я читал повесть... — Я не пойму, — раздался еще чей-то голос, — я не пойм у, ка к м ожно браться за рецен!ии без эле­ м ентарной подготовки? Вы, ж урналисты , всегда так — сегодня — о коровнике, завтра — о театре... Рома вдруг побледнел. — Вы простите меня... Вы простите, но ведь вы все здесь специалисты, если я правильно понял. Так по­ м огите нам! Давайте организуем... ну, не знаю... вне­ ш татны й отдел, что ли? Пишите нам... Кто-то из женщ ин иронически рассмеялся: — И кто-нибудь это поймет? Вот даже вы... Рома вдруг вскочил. Голос его дрожал: — Тогда на кой дьявол вы здесь собираетесь? За­ чем? Зачем этот салон? От безделья? Не поним аю , — он развел рукам и, потом вдруг опять ож есточился, — сидите тут, матроны краш ены е, кичитесь своей обра­ зованностью ... Косточки перемываете нам, плебеям. Как... кури цы , честное слово, кур и ц ы Так те хоть яйца несут, — он н и ка к не мог попасть сигаретой в пепельницу. Элла встала: — Ну вот что, молодой человек. Уходите. Вы забы­ ли, где находитесь. Рома постоял секунду, помотал головой, направился к вы ходу, пробурчал на ходу —• все услыш али: — В курятнике я нахожусь.- 30 ЛЕТ. УТРО с ку ч н о ему стало — начал приставать к Элле: «Когда за ум возьмеш ься, когда работу найдеш ь приличную?» (Злла устроилась кассиром в «киностекляш ну» _ лиш ь бы не торчать в четырех стенах). — Да что ты пристал к ней, отец? — Тамара Ильи­ нична всплеснула рукам и. — у человека и так горе а у тебя зуд д иректорский проснулся! Иди отсюда, дай поговорить. " И тут Станислав Петрович сорвался: — А идите вы и чертовой матери! Всю ж и зн ь ты из « V I llP acaBM4>' каную -то ненаглядную делала! Вспомни, за три года шесть д етских садов поменяла! ■Деьочну обижаю т, девочку не поним аю т!» Все дети — ояки. одна Эллочка — сол ны ш ко ясное! Имя-то какое — Эллочка! Говорил, давай Ш ур ко й назовем или Даш ­ кой, может, И спеси не было бы. И главное - отнуда все это? Польская кровь, ш ляхетская нровь! Да ты знаешь, дурищ а, нем твоя бабка была? П рачкой при кавдивизионе! А дед Левандовский? Ш ахтер зам урзан­ ный, а потом рубака отчаянны й У Д ундича! Ты ей хоть раз об этом рассказала? Где. там! Ты своим пред­ ком, которы й где-то в поместье спился от безделья, все уш и прож уж ж ала ... Ну, ладно, сама всю ж и зн ь на моей зарплате да на швейной м аш инке проторчала, но ее-то, ее, — он ткн у л пальцем в сторону Эллы, — ее зачем тянула в эту яму? — В ка ку ю яму? Ты совсем на пенсии рехнулся! В ка ку ю яму? — В какую ? — бушевал Л евандовский. — А в та­ кую ! Ты ее принцессой и мадамой при Советской вла­ сти сделать хотела! «Салон мадам Лееандовскон»! Я- то сдуру и в самом деле это за ш утм у принял. Да, спа­ сибо, Олежек глаза раскрыл.., — Олег? — распахнула глаза Злла. — Ты с ним встречался? — Встречался... — Станислав П етрович внезапно ус­ покоился. сел, закурил, — он ко мне советоваться приходил. Ну и рассказал, кан вас там один ум ны й человек кури ц ам и обзывал, — он внезапно расхохо­ тался. — Ну, молодец, а? Курицам и! все вамолчали. Станислав П етрович спросил: — Ты почему его не искала? — Это еще зачем? — подпры гнула Тамара И льинич­ на, — пусть сам поищет, если ему н уж но . А нам не нуж но. • — Н уж но —не нуж но, — передразнил ее Левандов­ ский. — Да ты посмотри на этот... о гр ы зо к ж изни! Сиди! — вдруг рявкнул он, видя, что дочь привстала, оскорбивш ись. — Обиделась, что ль? Да ты мизинца его не стоиш ь! М уж и к горбатился, по морям ж изнью писковал — для кого? Думаешь, для тебл только, принцесса? Для государства, ясно тебе? А у ж потом для тебя. Деньги ему такие за что платили? За на­ ш ивки только? За ра-бо-ту! И м аш ина, которую вы, две змеи, отсудили, и хоромы, в которы х вы бабку Устю прописали и на которы е он плю нул, и барахло все, и кож и все с велюрами — это ему, за его рабо­ ту! Поняла? Ему — не тебе! Хотя он-то. дурень, все принцессе своей вез. Красотой, виш ь ли, налюбоваться не мог! Это я ему сказал — уходи, пока не поздно... — Ты! — выдохнули ж енщ ины в один голос. — Да что — я? Он сам собирался. Я только с ним согласился. — Господи, влез... — Тамара И льинична с лица спа­ ла, — да кто тебя просил? — Ну, в общем, вот что. дама искусственная. — отец поднялся со стула, — сделай ты хоть раз в ж и з ­ ни что-то свое. Ты, к а к видиш ь, не пуп земли. Мо­ жет, и зам уж выйдешь — и правда, хоть куда еще. Но пока у тебя вот здесь, — он постучал пальцем по лбу, а затем по столу, — будет к а к здесь, л от тебя не отвяж усь. Что в детстве от отца недобрала — к старости доберешь... Я пока по ж и в у еще... — И ушел во двор. 30 ЛЕТ.ДЕНЬ ...Она с трудом оторвала голову от подуш ки. Обвела взглядом ком нату. Сквозь полупрозрачные, расписан­ ные знакомым худ ож ником «под Матисса» ш ^оры лил­ ся веселый свет, и он сегодня почему-то раздражал. Раздражали вещи, разбросанные вчера второпях по дивану... Раздражали эстампы , развеш анны е по сте­ нам... Почему? Она с трудом встала с постели, заглянула в прихож ей в зеркало. Хороша... И вдруг вспомнила. День рождения! Тридцать лет. Вот и дожила. И что? Позвонят две— три подруги, напросятся в гости. Поси­ дят, повздыхают, пообзы ваю т себя старым и ш вабра­ ми, посм акую т, где. кто и кто с кем. Элла дошла до ку хн и , глотнула ^ставшегося с ве­ чера кофе. На столе, м ежду чашками — записка: «Извини, будить не стал. Позвоню». Она равнодуш но скользнула по ней взглядом. С тех пор, ка к ушел Олег, такое случалось... Вот еще что было — вчерашний изит к матери... И. к а к назло, дома был отец. С матерью они ладили всегда, с отцом и говорила-то редко — он вечно на ка ки х -то стройках. А месяц назад вышел на пенсию , ...Элла сидела у трюмо. Час м ассажа и масок сделал свое дело. М еш ки под глазами подтянулись, м орщ ин­ ки-л учи ки, робко пробившиеся у глаз, спрятались. Она по-преж нем у была сама собой — Элеонора Леван- доеская, т а к и не состоявшаяся Ш ур ы ги н а , бывшая жена капитана, искусствовед с вы сш им образованием (впрочем тоже, каж ется, несостоявш ийся), а теперь — кассирш а (а ничего «мочалка» — к а к сказал приятелю какой-то подгулявш ий парень у кассы ), а еще {време­ нами) _ ш лю ш ка с интеллектуальны м и запросами и, я конце концов, попросту — дура... Потому что был Олег. Любящий и неж ны й (это она замечала, ей это нравилось), озабоченны й и расст­ роенный (на это ей было плесгать — чем он там оза­ бочен, и, если начинал рассказы вать, злилась: опять про рыбу!), суровы й и злой (это — редко, он это в себе подавлял). В общем, обы чны й м уж чина, ка ки х миллионы. Конечно, хорош собой, и подруги ее не раз в ш утку грозились отбить, и ей это льстило и слегка ее тревож ило (а вдруг и в самом реле?..). Она вдруг вспомнила слова отца о м аш ине и квартире, и где-то в отдаленном уголке памяти м елькнуло еще что-то сказанное матерью после развода. Что же, что? Вот, есть: «Не расстраивайся, детка, мы свое взяли. Пусть катится...» Мы свое взяли. Ее вдруг залила краска сты ­ да. Какое «свое»? Кто — «мы»? «Мы свое взяли»... Элла так засмотрелась в зеркало, что перестала себя узнавать. Та. другая, вдруг изме­ нилась, изменилось все: линия глаз. нос. очертания губ. шеи. Все смягчилось, подобрело. Та. вторая, бы ла умнее — или казалось? Что-то стало м учить Эллу: не узнавая себя, она постигала все ж е какие-то неуло­ вимо знакомы е черты... «У кого мы взяли «свое>»?» — подумала Элла, глядя на неузнаваемое отражение. «У Олега, м уж а твоего, — услыш ала Элла и вздрог­ нула: голос шел из зеркала. Та, вторая, ожила. «Он не м уж мне». «Муж... —■ отраж ение смотрело на нее сочувствен­ но, — ты даже не представляешь, насколько именно он — муж...» «После всего, что было?» «А что было?» «Ну, суд. Раздел...» «Суд рассматривает состояние личности. Но не состо­ яние душ и. Суд — следствие, а не причина». «Он... выгнал из моего дома м оих гостей». «Из своего дома. Ваших гостей, — поправило зерка­ ло, — но и это следствие». «Он... Пришел домой пьяным . И с д руж кам и. Он оскорбил и меня, и всех. А там были важ ны е люди». «Почему он выпил?» «Н-не знаю... У н и х авария была какая-то, я не стала слуш ать». «А раньш е слушала?» «Но мне это неинтересно! У меня — свое, у него — свое». «Вот видишь... А у него был м ом ент в ж и зн и х у ­ же не бывает. Его судить могли. Он и тебе пришел не один. У них было общее горе. Он рану приш ел зале­ чивать. Он думал, ты см ожеш ь. И друзей вел — он думал, ты и им поможеш ь». «Чем же? Чем?» «Ты — ж енщ ина. Ты — сестра милосердия на всю ж изнь. Таков наш удел». (Окопшкие па 12-й стр.) рыбный мурман 2 сентября 1983 года