Рыбный Мурман. 1983 г. Июнь.

ЛИТЕРАТУРНАЯ СТРАНИЦА • Владимир Смирнов /У Тгм, где скалы встали истуканом, У большой Отчизны на краю Сжало Ледовитым океаном Меленькую родину мою. Тем и летом лед ш урш ит в припае, И плывут так н и зко облака, Что березы все к зе м ле припали — Кем Б ы не редело ид слегка. П о л е т е траве, дождем прчбшщ Стелются лишайники, груЬъ\. ’V llib одни стремятся вэерх открыто Бидимые эа версту Грибы. Ведь не эря, веселый в месть зарплаты, Родился в 1937 году, в по­ селке ТериБерка У ч и л ся в Кировском гор но химическом тех никум е на ф акультете ге­ ологии и развед ки полезных иско паем ы х , позж е работал в экспед ициях в Я кути и , Амур- | ской об пасти, Кр асн оярском крае. В 1960 поду поступил на очное отделение литератур­ ного и н сти тута им. А. М. Го р ь­ кого. В 1962-м в М урм анске выш ла первая книга стихов — «Таеж ны е м аяки», С тех пор в М ур м ан ском книжном изда­ тельстве и московском «Совре­ м ен н и ке' выш ли еще пять поэтических книг ^ Смирнова. После Л итературного инсти­ тута Владимир Александрович работал редактором М урм ан­ ской студии телевидения. В 1968 году пошел в море на судах <'Севрыйхолодф ло­ та». Более трех лет работал заведующ им учейньгми лМ о р а­ ториям и на трапапортном реф­ риж ераторе «Ком иссар Полу­ нин». И сей час поэт В. А. Смир­ нов, член Сою за писателей СССР, связи с морем не по­ ры вает. Дед шутил, вихры нам вороша: — Как грибы растут мои внучата, То-то мне под старость урожай.., Не дождался... Тихо схоронили ? В голодуху памятных годов. А потом внучат его -смднили Кузова далеких городов... Но о детстве память будет чистой, Потому что, -выйд* на /ранит, До сих пор на краешке Отчизны Вышка пограничная стоит. И за ней, не сморенное ллором, Так и не спаленное войной, Все живет селение поморов, Каи за верной кам енной стеной. — з Экипоэту 'ГР «Млан Ш иш ки на Ноят 1 , судно по ошибке Иль случайно наре иш? Не писал художник Шишкин Море, штормы, корабли. Он любил, Дитя России, Среднерусские места, Где в полях под небом синим Рожь волнуется, густа. ■Пес угрюмый на рассеете, Птичий гомон в вма*ипе И урчание медведей На поваленной сосне. Впрочем, Тут пн быть ошибке?.. Горизонт и хмур и черн. Наш корабль ■•Художник Шишкин» Третьи сутки треплет шторм. Шторм с норвежски» побережий Не границе двух мсоей, Возле острова Медвежий, Где ни леса, ни зверей. От пегоды невеселой Заскучали моряки. Снятся им поля и села Вдоль красавицы Оки. Берега ее крутые, Корабельных сосен звон И ржаные Налитые Золотые гребни волн... Горизонт опять синеет. Ветер глохнет на бегу. В море любится сийьйее Все., что есть на берегу. Вершина Яи-Майена Гренландское море Студеные волны вздымает. Мы вышли'- из льда, Кск выходят из тяжких блокад. На траверзе справе Простерся скалистый Ян-Майен, вершина которого Вечно лежит в облаках. Но нам повезло... Восемь суток нас льды подпирали. Скрывая торосы, Стелился по курсу туман. Посмотришь на чарту — будто мы шли по спирали. (А может быть, вах-тенный штурмвн Был чуточку "ьян). Но и**» |<>ье 1 ла . А4ы пробились »а чистую воду. И снов* л* «прте Пролежен был курс по прямой Гренлакдское т с р е Тея эедко дарит «юг оду, Что даже -ие черился, Будто вернемся домой. Матросы на твяубу Вышли yciano -и шатко., Гиядели «ча остров, Овеянный сотчей легенд. И стеоый зуяньеи Вдруг поднял свою вечную шагжу, Седую гплву Обнажир на какой-то момент. Еще нам г-ри днл И три »«оря осталось до порта. А тут — заблестели Озера оттаявших глаз. Весельте, шумно Матросы столпились у борта, Стоят щ (гадают: Кто ж самым счастливый из нас? А может быть, все? — Справедливо команда решила. В тот миг, когда ярким, Нетронутым снегом маня, Предстала пред нами Суровая эта вершина, Я тоже был счастлив. Я веритт: Ты любишь меня. Как сладко спит парнишка у костре Под старой, как шатер, дремучей елью Пусть Syaei колкий лесник до утре .Ему гостеприимной колыбелью! Пс т-леду за отцом щ «оутэй мороз, В январскую шальную ■негто' аду Он шел на лыжах восемливдавть Малые Корелы Где -над мостками шепчутся деревья, Угорами по гтесенке крутой Ведут меня совсем пустой деревней, Как будто бы последнею чертой. Да будет свята тишина музея На берегу двинских холодных вод! Стоит народ, по сторонам глазея, И ждет, что скажет им экскурсовод. — Вот в старину мужик российский строил По совести — надежно, не хитри. Как прочен дом! Как храм высок и строен И как сработан мастерски ветряк... А мне обидно за свою деревню, Где в избах больше не живут давно, Где колокольня не звучит издревле, На ветряках не мелется зерно. Да бог с ним! Может, это и не надо. Какое небо — голубей стекла!.. Здесь сам себе кажусь я экспонатом Из всеми позабытого села. А этим бы домом в дымы рядиться И жить да жить наперекор векам В Мезени, Холмогорах, Зояотице — По северным поморским берегам. Но — надо ж так. Сюда свезли едино Овины, бани, церкви, ветряки. Смотрите все! Вам так необходимо Знать, что тесны бывают т»! потолки. За кормою тонула земля Почорно, безропотно, молча. И солнце напрасно цеплялось Лучами за острые скалы, Пытаясь ее удержать. Земля погружалась все глубже, Все тоньше ее полоска. Сейчас она скроется, И, кажется, я» планете Не останется ничего. Кроме соленой и горькой воды.* Все дальше уходит судно, Уходит в открытое ' море. И пенный след за кормою Прот янут к земле. Но разве Это надежная связь? ...И слабо над горизонтом Дрожало полярное солнце И гонким лучом бесшумно Скользило по гребням яолн, Словно пыталось прощупать Черную толщу моря В поиск** утонувшей земли. верст, Хотя ем у лиш ь восемь лет от род у. И нес он свой, пусть маленький, рюкзак, Устал, но не обмолвился ни рвэу. И вот прилег и спит, да крепко так, Что ель руби — он не моргнет и глазом . Наряднее персидского ковра Сиянье ткет над ним цветную небыль. И искры, отрываясь от костра, Спешат к своим далеким братьям ■ небо. А батька взмок. Готовит он дрова, Которые в момент сжирает пламя. Он думает: наверно, мать права, Что рано малышу таскаться с нами. Но «ак он спит! На лежбище таком Чуть припорошенный низовым снегом. Охотником он будет, Рыбаком, А значит, и хорошим человеком. Ч т о д е л а т ь ? Памяти БМРТ «Черныш£вский» А шторм вошел в неистовый азарт. И «е уйти, не спрятаться от ветра. И на вопрос, что поднят век назад, Нет до сих пор разумного ответа. Что делать? — мачты с треском проскрипят. Что делать? — изойдутся чайки в крике. И нет уже надежды у ребят, И < горлу очеан подходит дикий. У судна скулы свернуты волной. Взлетает пена белыми грибами. Уже К а са н о в скрылся под водой, Уже с трудам Рахметов выгребает.. А там, ча берегу, все снятся сны Их Верам, их тоскующим невестам, Что в мире — «ир, Нет ужаг.ОР воины Ждать можно только радостные вести. Но заблестит трава в начрапах рос. Тревожно эори полыхнут с рассвета. И «новь они поднимут Тот вопрос И вновь напрасно б уд ут ждать ответа. Остров Надежды Восемнадцать миль — полоска суши. Ты таких не видывал земель. Все живое здесь штормами душит Семьдесят седьмая параллель. Островок, освистанный ветрами И никем не обжитой попа, Баренцев море трется льдами О его скалистые бока. буйные полярные циклоны Топько чуть покажутся вдали — В заветерь, за каменные склоны Мореходы прячут корабли. Потому тан ласково и просто С давних, незапамятных времен, Как маяк, Надеждой этот остров На юморских чартах наречен. И к себе зовет он, как и прежде, Маяком светясь в полярной мгле. Потому что жизни без надежды Ни на море нет, ни на земле. РЫБНЫЙМУРМАН 10 июня 1S83 года