Рыбный Мурман. 1964 г. Май.

и. ГА ГАРИН А Ж Д Ы Й раз перед отходом ^ в море я заполняю судовую роль РТ «Колгуев». После капи­ тана, старшего механика п стар­ пома. вписываю себя: фамилия, имя и отчество — Отроков Вла­ димир Сергеевич, год рождения — ■1941. занимаемая должность — третий помощник капитана. Конечно, следовало -бы сначала записать второго штурмана и вто­ рого механика, а уж потом себя. Но это большой роли не играет; через какой-нибудь годик—полтора я и сам стану вторым штурманом, просто я немножко опережаю со- бь* гип. л что это так и будет, я ни чу­ точки не сомневаюсь. Пока что мне здорово везет во всем. Только окончил мореходку п. пожалуй­ ста. получил направление на один из лучших, передовых кораблей тралового флота «Колгуев». А к го на «Колгуеве» капитаном? Сам Корнеев Игорь Федорович, лучший «аш промысловик, известный гага- ноэец; он уже третье судно из от­ стающих в передовые вытащил. С таким капитаном и работать одно удовольствие, есть на что посмот­ реть, чему поучиться. Но вообще говоря, на передовом корабле плавать не так-то легко « просто, надо всегда держать се­ бя в струне, потому что все вре­ мя на виду у люден живешь. Сойдешь на берег и все кажется, что каждый встречный, ‘незнако­ мый человек смотрит на тебя с особым пристрастием, будто споа- шнвает: «Так ты значит, с того самого «Колгуева», о котором столько кричат? А ну, покажись, каков ты есть, чего ты стоишь». Да и не только на берегу, в мо­ ре тоже от постороннего взгляда не скроешься. Почти в каждом рейсе какой-нибудь представитель бывает, то из управления флота, то из базового комитета профсою­ за, то из рыбного института — все изучают наш опыт, а ;>пс- пространять-то. конечно, эгог опыт приходится больше самому Игорю Федоровичу и нашему тралмейстеру Степану Фомичу Мошннкову. Но так, видимо, it по­ ложено — одни изучают, другие распространяют. О корреспондентах я уже fie го­ ворю, видали мы всяких и не толь­ ко из местной, но и из централь­ ной печати. Один даже писатель московский с нами в рейс ходил. Этот техникой тралового промыс­ ла интересовался мало, а все боль­ ше налегал иа эмоции, все рас­ спрашивал матросов и особенно боцмана Виктора Жаброва. что они чувствуют, что переживают. Потом в одном московском МНОГО ТАРЫ НУЖНО. РОХОЧУТ станки, мель- кают серые робы рабо­ чих и косыпки девушек. В воз­ духе стоит запах древесной смолы и машинного масла. Войдя в сушильню — бондар­ ный цех лесотарного комбина­ та, сразу останавливаешься, ог­ лушенный ритмом работы. Движется лента транспорте­ ра, цепочкой ползут заготов­ ленные дощечки, их подхваты­ вают руки работниц, и при по­ мощи станков доски собирают­ ся в каркас нужной формы- В следующем станке этот каркас опиливается до нужных раз­ меров, дальше вставляется до­ нышко, и бочка попадает к не­ обыкновенному станку, кото­ рый своими многочисленными пальцами, похожими на щу- пальцы осьминогов, одевает на них обручи. Бочка готова. По транспортеру ее отправляют на С-К ■ Быстро идет ра­ бота. Особенно ловко действует пожилая женщина в сером платке. От ее станка так и отлетают бочки. Это старейшая ра­ ботница комбината Пелагея Алексеев­ на Гагарина. Три­ дцать лет трудится она на комбинате. Пелагея Алексеевна награждена ме­ далью «За трудовое отличие», замечательно трудится и £е ученица — ударник коммуни­ стического труда Тамара Заха­ рова. Много тары нужно рыболов­ ным траулерам, рыбокомби­ нату. СТУЧАТ КОЛЕСА ПО РЕЛЬСАМ Д ЕНЬ подходит к вечеру. У одних рабочий день кончается, у других начинает­ ся. Не прекращается работа в порту в любую погоду, в любое время суток. А где-то в это время стучат по рельсам коле­ са — бегут с Кольской земли во все концы страны поезда, уходят к берегам далеких стран пароходы, везут апатит, руду, рыбу. Тысячи тонн рыбы еже­ дневно отправляется с Коль­ ского полуострова во все кон­ цы страны. И в этом есть ча­ стица труда наших героев. Один предмайский день года. Он до предела насыщен гим­ ном труду. И в этот один день, как и в любой из 366, вы увидите много, очень много красивых рук — рук рабочих, рук хозяев своей судьбы, своей страны. А. КОЛЕСО В , журнале был напечатан очерк эго- го писателя под звучным, краси­ вым названием «Голубая пахота». Мы, стало быть, «голубые паха­ ри», прочитали его хором, всей ка­ пеллой. Ничего не скажешь, здо­ рово написал, художественно. И не так уж многое напутал. За один рейс попробуй-ка разобрать­ ся во всех наших кухтылях, бо- бинцах, клячевках; не только что писатель, матрон не сразу пости­ гает эту тралмейстерскую премуд­ рость. Словом, всем очерк понравил­ ся. Только один боцман Виктор Жаброз как-то пожаловался капи­ тану: — Ну за каким дьяволом он мне бороду присобачил, да еще ры­ жую. шотландскую. Разве я по­ хож на рыжего? И трубку в рот мне сунул, благодетель какой на-* шелся. Будто бы я и во сне с этой трубкой не расстаюсь. А я один раз в жизни из трубки по­ пробовал, и то чуть fie стошнило. — Ты напрасно возмущаешься, Виктор Петрович, — Усмехнув­ шись, сказал капитан. — Где ты читал, чтобы боцман -без бороды и без трубки был. Терпи. Так положено, морской колорит тре­ бует. Ах, уж этот мне морской коло­ рит! С ним, с этим колоритом, я впервые столкнулся, когда у нас на палубе в один прекрасный ап­ рельский день, перед самым отхо­ дом в море, появился еще один представитель. А Н С РА ЗУ обратил на себя исе- ^ общее внимание потому, что весь был закутан в меха: на голо­ ве огромная мохнатая шапка, такую я видел на журпальном фо­ то шотландского гвардейца из охраны английской королевы Ели­ заветы, на ногах мохнатые со­ бачьи унты, а шуба из великолеп­ ной глянцевато-желтой нерпичьей шкуры. И был этот новый пред­ ставитель чем-то похож не то на Роберта Ппри перед его отправкой на Северный полюс, не то на со­ трудника магазина мехторга во время демонстрации новых моде­ лей одежды. Но он не был ни тем, , ни дру­ гим. Спустя некоторое время по рас­ поряжению капитана я занес в су­ довую роль еще одного члена эки­ пажа: «Фамилия, имя и отчество — Зимовейский Клавдий Филиппо­ вич, год рождения 1909, занимае­ мая должность — художник». Не­ множко подумав, я приписал в скобках «пассажир», поскольку по штатному расписанию должности художника на рыболовном трау­ лере не предусмотрено. Порядок! Если дело пойдет и дальше так, то можно ожидать, что в скором времени мы увидим у себя иа судне представителей и других смежных искусств. А что? Почему бы не сходить с нами в рейс, скажем. Надежде Румянцевой? И нам приятно (не каждый день в кают-компании борщи раздает кинозвезда) и ей полезно, пусть вживается в новую роль. Художнику предложили иа вы­ бор — хочешь, живи в простор­ ной, светлой капитанской каюге и спи на мягкой капитанской пэ- стели, поскольку сам капитан ни­ когда в рейсе ею яе пользуется, предпочитая протертый жесткий диван, а не хочешь — иди в «дом приезжающих». «Домом приез­ жающих» зовут мою каюту, в ко­ торой, помимо моей, есть еще од­ на запасная койка, но она никогда не пустует. Художник Зимовейский Клав­ дии Филиппович вежливо побла­ годарил капитана и поселился в «доме приезжающих». — Очень мило. — сказал он, оглядывая узкую, длинную каюту. — Тепло и уютно, как в учениче­ ском пенале. А1ы познакомились. Заметив мои любопытные, удивленные взгля­ ды/.которые я бросал на настоя­ щего живого художника и на его художественный багаж — все эти этюдники, подрамники и прочие принадлежности его профессии, он дружелюбно рассмеялся и сказал: — Вам, должно быть, кажется очень смешным и диким мой на­ ряд. Признаться, я и сам в нем чувствую себя Пятницей, который стянул козлиные шкуры у своего благодетеля Робинзона Крузо. Кстати, вы женаты, Володя? — неожиданно спросил он. , Вопрос мне показался вовсе не­ кстати, я почему-то покраснел и буркнул, что еще не женат. — Не женат? — повторил он. — Умница. Одобряю. Хотя, с дру­ гой стороны, без семьи тоже че­ ловеку нельзя, холодно и неуютно. А вот с такой женой, как моя На­ талья Борисовна, всю жизнь про­ сидишь за столом в детском слю­ нявчике. Того не смей делать, этого не моги, ногами не болтай, а носу не ковыряй, хуже любого критика - искусствоведа. Прожил я на свете уж пятьдесят пять лет, а она все думает, что мне еще пятнадцать, к тому же раз я ху ­ дожник, то, конечно, я в житей­ ских делах ни черта не понимаю и беспомощнее любого ребенка. Он иронически фыркнул, пригла­ дил ладонью жиденький светлый пучок волос над высоким чистым лбом. Этот сиротливый пучок на лысеющей голове почему-то на­ помнил мне стихотворение Некра­ сова «Несжатая полоса», которое мы разучивали в школе. «Только не сжата полоска одна, грустную думу наводит она» — все время навязчиво лезло мне в голову. — Вы и не представляем, Воло­ дя, какую баталию я . выдержал перед отъездом сюда. Сначала она и слышать ничего не хоте­ ла о моей поездке на Север* Это. говорит, только в пьесах? молодые герои уезжают на Север или на Дальний Восток от своих жен на другой день после свадьбы. А ты уже, слава богу, не молод, и же­ нились мы с тобой rie вчера, а тридцать два года тому назад. Ес­ ли уж тебе нужна творческая ко­ мандировка — поез>кай куда-ни­ будь в Подмосковье, пиши пейза­ жи, рисуй портреты, герои не толь­ ко на Севере теперь есть, их в Мо­ скве и в Подмосковье хоть пруд пруди, любого выбирай на какую угодно тему. И только через пять дней моей планомерной осады она все-таки сдалась и пошла по ма­ газинам закупать теплые вещи. Тут уж и мне пришлось сделать уступку и напялить на себя эту пушную экзотику на свирепую ра­ дость всех аворняг с нашей ули ­ цы . — Но я считаю, чю мне еще повезло. — он ухмыльнулся с ви­ дом человека, которому удалось кого-то ловко провести. — Если бы моя благоверная узнала, что я собираюсь идти в море на рыбац­ ком корабле, она обрядила бы ме­ ня, наверное, в водолазный ска­ фандр или еще 4во что-нибудь такое, непромокаемое, чтобы я не промочил ног и не закашлял. Он рассказывал все это точно расходившийся школьник, которо­ му удалось, 'наконец, вкрваться из дому от строгой любящей ма­ тери на улицу, а на его подвиж­ ном, иссеченном глубокими морщи­ нами лице все' время блуждала грустная и добрая усмешка. И я понял, что этот пожилой, видимо, много повидавший и переживший на своем веку человек,- глубоко и нежно любит свою хлопотливую, заботливую Наталью . Борисовну, и ее суетливая опека над ним во­ все не так уж тягостна, как ему хочется показать, видимо, для того, чтобы в глазах других не уронить своего мужского достоин­ ства. И еще и понял..что и сам он добрый, чуткий и отзывчивый мужик, этот Клавдий Филиппо­ вич. С первого же дня я почувство­ вал к нему ту доверчивую, безот­ четную симпатию, какую иногда испытываешь к незнакомому еще человеку, чем-то тронувшему твои душевные струны. Видимо, и я пришелся ему по душе, и вскоре мы подружились, как может подружиться молоаой, только еще начинающий свою са­ мостоятельную жизнь парень с добрым и умным стариком. (Продолжение следует). А . Г У Н И Н % П е р в о м а й с к « РЫ БН Ы Й М УРМ АН» Индекс 55654 Заря, как первомайские знамена» Торжественно над тундрою взошла, И горы стали розового тона, Как будто здесь черешня зацвела. А здесь еще порой бушуют вьюги, Жар-птицей загорается костер. Морозы, вероятно, от натуги Трещат на зеркалах литых озерт Но солнце Заполярное все круче Взбирается на купол голубой. И, кажется, как льдина, тают тучи От пламени короны золотой. Зиме теперь не устоять у власти, Она уйдет, желанью вопреки. В колхозах чинят сейнеры и снасти, Путину ожидая, рыбаки. Не спится х и хибинским цветоводам — Сбывается заветная мечта: Пред ними отступает год от года На вьюжной параллели мерзлота. Метет пурга. В теплицах — зной и лето, . И скоро на газонах зацветут Тюльпаны фиолетового цвета И розы, что в Японии живут. Да, близок срок: вскипят лесные реки, И закурлычут в небе журавли... Весна здесь — гимн «отваге человека И песня обновления земли!- Редактор Б ; Ф. Ф ЕДО РО В . Типография «Полярная правда». Зак. 2493. Тир. 52Wi Ш-02356.