Рыбный Мурман. 1964 г. Июнь.

Он приехал на Север в бе­ реге. В Мурманске ноябрь встре­ тил его тихим, густым снегопа­ дом. Но временами норд-ост превращал минорную симфо- кию снежинок в метельный за- рад» и тогда исчезала тишина, неторопливость людских дви­ жений сменялась суетливым стремлением поскорей укрыться от непогоды. И все же в ноябре настоя­ щих метелей не случилось. Он подумывал изредка: не купить ли ему шапку? Но так и йе ку­ пил. Перед отъездом на Север друг подарил Ему коричневый чешский берет. Он не жаловал­ ся на немудреный клочок сукна и вполне обходился им. Лишь беспокоился: а как же в море? А после узнал — там боцман выдаст казенную. Его направили на траулер, уходящий на Медвежинскую банку в ночь под Новый год. Железный график промысла не знает . праздников. Удастся стоянка в праздник — радуйся, гуляй, веселись. А нет — не пе­ чалься. И непоколебимым за­ коном звучал над ним голос боцмана, пожилого, бывалого моряка: — Море не любит праздных, парень. Ему по душе люди сильные, работящие. С ними у него разговор особый. Сначала на волне покачает, соленой во­ дичкой до к о с т е й вы­ мочит, снежным ветром обдаст. А человек сильнее его. Что ему непогодь? Ты человеку добычу отдай. Д а не отдает ее море заспросто, так. Вот тут и на- На Медзежке нынче студено. — Обойдусь, может, — отве­ тил Он и еще сказал, погладив рукой по сукну берета: — Чеп­ чик этот не простой, заветный. ...Шторм, снеговые заряды. ковые ушанки, цигейковые па ­ пахи коробились и белели от морской воды. Но что это? По­ давальщик — без шапки! Длин­ ные прямые волосы прядями расхлестывало на ветру. Па- БАЛЛАДА О БЕРЕТЕ чинается у нас с ним спор. Главное, морю характер свой показать надо, доказать ему, что не слабей ты его. Дока­ жешь—отдаст оно свое богатст­ во, вернешься в порт с грузом. Трудно в море, ой, как труд­ но, парень! — Он замолчал, не досказав своей поэмы о море, потому что крепко злился на какую-то береговую контору. Боцман ругался про себя: — Бюрократы, волокитчики. Про­ тянули до последнего дня, а теперь моряки без шапок долж­ ны рыбу ловить. На складе у них, видите ли, не оказалось шапок. Чем думали, лопоухие? У ребят-то свои есть, да ведь добрые, жалко. А у новенько­ го... Он раздул табачный клуб дыма и кивнул на его берет: — Как промышлять станешь? едко-соленые брызги из-за бор­ та, полярная, почти круглосу­ точная темень — все обруши­ лось на добытчиков морского богатства. Он же с тоской в глазах смотрел на буйную пляс­ ку волн и не представлял, что может быть еще более неудоб­ ного для человеческой деятель­ ности, чем это сырое и холод­ ное царство. Но на траулере кропотливо готовились к про­ мыслу. И моряки говорили: — Это что! А вот в прошлом году весь рейс на подвахте лед скалывали. На ходу засыпали. ...Он каждые сутки два раза выходил на вахту. Начинался промысел. Сонный после отды­ ха одевал теплую ватную одеж­ ду, поверх ее натягивал рокон и буксы, ладонями приглажи­ вал к голове коричневый берет. И удивлялся: до сих пор не только не заболел, но даже не схватил насморка. А ведь скво­ зящий ветер выбивал из глаз слезы. ...Матросы третьей вахты стояли за рыбоделом. Их коти- НОВЫЕ СТИХИ К. ВЕСНИН (Окончание. Нач. см. в № 69). i Немногие помнят об этом В семье промысловой сейчас, Что штурман на тральщике летом, Зимой — в мас ­ терской сетевяз, В ту пору ловил» в путину — С весны до больших непогод, Не знали, что в наших глубинах Идти с тралом можно весь год. Поднимая кошалкн немалые, В беспокойном седом феврале, Как в апреле, вернуться со славою В заполярной заснеженной мгле. Созревает в июле малина, Август яблоки в сумке несет, А на промысле в синих долинах Время года сегодня не в счет. Но ведь было, Когда капитану Трал вязать, Как пробиться в туман, Не любили такого... Нежданно, В междурейсье, Погодою данное, Появился Демидов Иван. В двадцатом Исполнилось двадцать Андрею. Он в море матросом пошел. И надо по чести признаться, Он курс проложил хорошо, Сумел мореходку окончить, Хоть это далось нелегко, Заправским хотелось быть кормчим, Ходить далеко-далеко. Но лишь растопили торосы Весеннего солнца лучи, Он смог лишь наняться матросом, Чтоб право свое получить Назавтра стоять у штурвала, Команду в машину подать: — Мне скорости этой мало, Россия не может ждать! И он не почел зазорной Работу свою в мастерской, Став штурманом на «Пинагоре»— Разведчике дали морской. Не забыть этой памятной встречи. Что Андрею открыла глаза На вершину судьбы человечьей, Если можешь хотеть и дерзать. — Ты смекалист И ловок, малый, Крепко можешь вязать узлы, Если б так же работал ты с тралом, Мы б тобою гордиться могли. Ну, сначала, конечно, матросом. Как и я начинал свой путь. Выбирают одежку по росту, Ты об этом, мой друг, не забудь. А о том, что годами не вышел, Не горюй. Я улажу вопрос. Шире плечи и голову выше, Промыслового флота матрос! Мир счастливей матроса не видывал. Поднимаясь на «Пинагор», Выходил Маклаков за Демидовым На широкий моряцкий простор. л . г у н и н С е в е р у с е р д ц а А МАКАРШИН Север у сердца, Весь ен «о мне, С Севером спеться Можно вполне. Д а , он суровый, Может быть, лют. Брови подковой Вскинет на люд Тот, что в погоне З а длинным рублем Нежит ладони, Берет языком. Любит он стойких, Смелых, прямых. Дальних и бойких — Ребят мировых! Любит — так любит: Всею душой, Труса погубит — Вот он какой! С Севером спеться — Сущий пустяк, Если ты сердцем Сам не обмяк. Если не хлюпик, Духом не хил, — Сам в себя влюбит, Что есть в нем сия. ЗАПОЛЯРЬЕ МОЕ Я был на западе и юге И весь восток исколесил, Но позабыть седые вьюги, Поверьте слову, нету сил. Здесь мало солнца, ночи длинны, Июнь не балует теплом, Зимою окна, точно льдины, Хоть прорубай их топором. Здесь добывает корм подножный У стылых сопок на горбу «РЫБНЫЙ МУРМАН» Индекс 55654. ПАРТИЯ ИЛЬИЧА В «раю моем небо синее, Воды Туломы бурлят. Леса, покрытые инеем, В раздумий мудром стоят, Какая же сила сумела Плотинами роки закрыть, В Хибинах, где вьюга шумела, Кудесницы тайны раскрыть? Морей непокорные воды Стальные нести корабли, В небес синеватые своды Проложить маршруты с земли? Олень с повадкой осторожной, С короной царственной на лбу. Здесь на лету вороны мерзнут, Хлебами поля засеять, Стреляют сосны, как в мишень, Дворцами покрыть мерзлоту, В никелированные звезды Ночь темную светом рассеять Из автоматов ночь и день. И в жизнь воплотить мечту? Здесь не сочтешь земные клады, Ответ мой прост и ясен, Не перечтешь морскую снедь. Как солнечный свет луча: И мне иных богатств не надо —> Советские люди могучие — Мне впору это все воспеть! Партия Ильича. НОВЫЕ СТИХИ _____________________ рень тыльной стороной рукави­ цы откидывал их назад, но нак­ лонялся за рыбой, и они снова, разметавшись, мешали ему смотреть. — Где ж твоя стильная ша­ почка? — спросил Он, оказав­ шись случайно на палубе. — Жалеешь? — Что б я шапку жалел? Как бы не так! — оскорбленно от­ ветил подавальщик и тут же объяснил, не отрываясь от ра­ боты. — Море прибрало мою папаху. Понимаешь, сдуло вет­ ром. — Не носи парус на голове. — незлобно съязвил старшина вахты. Он даже не задумался. Снял с головы берет и протянул его подавальщику. — Прикрой свою буйную, а то простынешь. — Тот по-добро­ му взглянул на Него. В семь тридцать Его разбу­ дили: — На вахту, — Он увидел опять подавальщика с третьей вахты простоволосым. — Я до склянки так порабо­ таю, а берет я на грелку бро­ сил. Ты пойдешь чай пить — не одевай его, может, подсох­ нет до вахты. Но берет только нагрелся тем слабым теплом, что исчезает от первого прикосновения с прох­ ладой. И остался сырым. — Ну, как, просох? — спро­ сил подавальщик, уступая ему место в ящике. — Конечно! — ответил он бодро и еще сказал: — Теперь всегда одевай. Он у меня теп­ лый. Через несколько дней им дво­ им боцман принес собственно­ ручно сшитые из старой фу­ файки шапки. Неказистые, страшненькие, но теплые, с те­ семками. А берет все равно пригодил­ ся. Один из засольщиков обра­ тился к хозяину берета: — Мне в трюме шапка ни к чему. Глу­ хо в ней, жарко. На тебе мою, а мне дай твой чепчик. Он никогда не задумывался, прежде чем дать что-то свое. И взамен никогда ничего не требовал. И на этот раз сказал засольщику: — Берет, пожалуйста, возь­ ми, но шапка теперь у меня и своя теплая. Д а и твоя для па­ лубы слишком роскошная. Та­ кую —' по праздникам носить. Унося берет, засольщик го* ворил: — Я его потом постираю» «а тарелке высушу. ...Его электробритвой пользо­ вались все под полубаком. Его книги (взял их полчемодана с собой) читали тоже все. -.А промысел шел своим че­ редом. Летели полярные сутки, проходила вахта за вахтой. Стихали и снова начинались яростные штормы. И вот рыба последнего трала убрана с па­ лубы. Берет вернулся к хозяи­ ну поношенный, чистенький. Рыбаки возвращались в порт. Они победили море, они взя­ ли у него то, что хотели, н море не могло им простить своего поражения. После первых суток перехода встречные валы ура- . гана ударили в стальную грудь траулера. Крутые, могучие вол­ ны сотрясали маленькое судно. Они с бурливой яростью пада­ ли на его палубу, перекатыва­ лись через надстройку, гнул? переборки, вдребезги колотили иллюминаторные стекла: Каж ­ дая минута грозила катастро­ фой. Но страшное случилось позже. Ураган затих так же внезап­ но, как и начался. Море еще бушевало, ленились шестибалль. ные волны, гулял в холодном просторе ветер. Непоседа-тралмейстер выб­ рался на палубу. В его хозяй­ стве ураган натворил немало бед. За ним на палубу вышли помощники. Сначала они ос­ мотрели все и, накоротке пере­ говорив, занялись делом. Трал­ мейстер стал менять перетер­ шиеся привязки, а его помощ­ ники закопошились у лебедки. Работалось им трудно — качка была еще сильной. Изредка на борт заходили волны^ Никто не видел, как дикая, шальная волна, своим реаом заглушившая крик с мостика: «Бере-ги-и-ись!» — выхватила тралмейстера от кормовой дуги, как пушинку. — Человек за бортом! — тревожно разносилось пе трансляции. — Человек за бор­ том! — кричали моряки, зани­ мая свои места по тревоге. Он сидел в салоне, когда объ­ явили тревогу. Он знал:, когда человек за бортом, надо встать на талях шлюп-балки. Он не побежал под полубак за спа­ сательным поясом. Оказавшись на рострах первым, Он увидел на взметнувшемся гребне вол­ ны выхваченный лучом прожек- тора оранжевый рокон трал­ мейстера, а неподалеку от него бело-красный круг. Их относм- ло в одном направлении;' трал­ мейстер не мог плыть навстре­ чу волнам, и расстояние меж­ ду ним и кругом ежесекундно увеличивалось. Если бы кто-то подталкивал круг! — Сто-о-ой! Линем обвя­ жись! — раздался крик, кото­ рого Он не услышал. Ледяная вода вцепилась в его тело. Он стиснул зубы. Мир умер для него. Он плыл в полосе прожек­ торного света. Иногда человек превращается в стальной комок нервов. Каж ­ дая живая клетка — нерв. Каждый удар сердца — нерв. Взгляд — нерв. И поэтому он не чувствовал, холодно ли ему ;: не замечал, дышит ли, не ду­ мал, выживет ли. Только взгляд его видел конкретную цель обычного человеческого посту­ пка: спасательный круг и чело­ век, которому он предназначен. Семьдесят метров в ледяном- пламени не показались ему веч- ностью. Он коснулся круга ру* ками и в тот же миг с силой; толкнул его вперед себя. Еще раз, еще! И так — двадцать— тридцать метров, что остава­ лись до теряющего силы трал­ мейстера. В последний толчок он вложил всю силу последне­ го удара сердца. Никто не зна­ ет, видел ли Он, как судорож­ но вцепились в круг пальцы спасенного. А он так и не появился нж поверхности бесчеловечной стихии. ...Боцман, медленно склонив­ шись, поднял с палубы обро­ ненный им берет, отнес в с алои и положил под фотографией в траурной рамке. С любитель­ ского снимка смотрел веселы! парень с взъерошенными воло­ сами, с распахнутым воротов ковбойской рубахм... ...Траулер -вернулся в порт Тралмейстера1, закутанного i одеяла, выводили к карете с*о рой помощи; о н попросил, что бы ему показали фотографик Долго смотрел на фотогра фию, потом взял дрожащей р} кой берет и прижал его груди. — Сыну..., ; ПОМНИЛ ЧТО§ знал.., — хрипящим шепоте Проговорил ОН. ; Е. РЫБНИКОВ 1Зам. редактора Е. В. МИХАЙЛОВСКИЙ. _____ ’ % Зак. 3002. Тар. 5200. ПН-0631 Типография «Полярная правя