Рыбный Мурман. 1961 г. Ноябрь.

30 ноября 1961 Н а б о р т у п о р я д о к t АПИТАН прочитал радио­ грамму раз, другой, словно не веря своим глазам, начал перечитывать снова, —* может он ошибся. Нет, ошибки никакой не было. В радиограм­ ме, подписанной начальником экспедиции, предлагалось ему, капитану СРТ-30 «Компас» Бокову, немедленно, с первым отходящим с промысла судном направить радиста Друзина в распоряжение капитан-дирек­ тора плавбазы «Североморск». Боков нахмурился, швырнул бланк радиограммы на покры­ тый линолеумом узенький сто­ лик и посмотрел на сидевшего И. Гагарин в единственном во всей капи­ танской каюте кресле радиста Виктора Друзина, смущенного и растерянного. — Может, ты скажешь, в чем дело? *— хмуро спросил капитан. “ Что там стряслось на этом «Североморске»? “ Как будто один радист заболел, а еще один вообще не явился к отходу в рейс. *— А я, выходит, за них должен отдуваться? Оставить промысловое судно без связи? Это черт знает что такое, это. «I Мой собеседник, мастер по добыче Никодим Петрович Бурков вместе со мной смотрит на только что поднятый улов и о чем-то думает. Мы стоим у борта. Отсюда хорошо видно, как матросы ловко стали раз­ делывать рыбу. Согни морских птиц, чуя добычу, окружили траулер. Никодим Петрович смотрит на них, посапывая потухшей трубкой. — Вон, видите, птичка, чуть поменьше чайки, серень­ кая такая? — прерывает он молчание. Своеобразный помор­ ский говор чувствуется в речи старого рыбака. — Зуек, по- нашему, называется. Где рыбу ловят или шкерят —• зуйки тут как тут. И мне в молодости пришлось зуйком быть. Должность такая была. У нас в Поморье зуйка­ ми ребятишек называли, кото­ рые на Мурман в услужение ходили. До революции это еще. Зуек должен был обед варить, посуду ныть, снасти рыболовные готовить к про­ мыслу. За лето получишь, бы­ вало, пятьдесят рублей деньга­ ми. десять пудов рыбы соле­ ной, пять пудов сушеных трес­ ковых полов. Около траулера кружили стаи птиц. Мне трудно было узнать, где зуйки, но я поче­ му-то сразу проникся уважени­ ем к этим быстрокрылым пти­ цам. Вот одна из них, мне хо­ телось, чтобы это был именно зуек, упала, как камень в во­ ду, схватила что-то, а потом взмыла вверх. — Видит, где рыбу ловят, туда и летит, — лицо Ни­ кодима Петровича расплылось в улыбке, потом вдруг старик помрачнел. — Да что птицы, люди есть такие, которые на даровую рыбку горазды. — Мы вот сегодня с вами РАССКАЗ «=! Ну как же без связи, Виталий Кириллович? пря­ ча улыбку, возразил Друзин.— Ведь Сметанкин остается на судне. Это Герочка, что ли? “ » Боков невольно улыбнулся в свои рыжеватые, только что отпущенные усы. — Ну какой он еще радист? Так, адаптер какой-то! Герман Сметанкин, которого все на судне звали просто Ге­ рой, а чаще всего Герочкой, недавно окончил учебно-курсо­ вой комбинат и шел в свой первый рейс в Северную Ат­ лантику в качестве радиста- практиканта. Герочке уже 22 или 23 го- Р А С С К А З всех его поступках всегда про­ скальзывает что-то очень дет­ ское, мальчишеское. Глядишь на него: вроде уже солидный молодой человек и рассужда­ ет как полагается, по-взросло­ му. но пройдет минута—две и. на тебе, выкинет какое-нибудь сов­ сем ребяческое ко­ ленце или сболт­ нет такое, что только диву даешься —■ну дитё и дитё! А улыбка? Совсем детская и даже передний щербатый зуб ничуть не портит этого впе­ чатления. Напротив, эта един­ ственная щербинка в ровном ряду крепких белых зубов придает Герочке. когда он сме­ ется. совсем залихватский мальчишеский вид. При всех своих ребяческих замашках Герочка славный, добрый парень с распахнутой для дружбы душой. И неудиви­ тельно, что его полюбили все с первых же дней плавания за его веселый, общительный нрав, за ту же. располагающую к себе, детскую доверчивость н непосредственность. (Продолжение следует). да, но выглядит он намного всех наших людей перебрали, моложе. Это, наверное, оттого, всю, можно сказать, Доску по- что во всем его облике, во чета насквозь изучили. Хоро­ шие это моряки, что там гово- Г'у L ' 7 > П Р И Л И П А Л Ы флоте и другие люди, вроде как бессортная треска. Вот они к нам на флот, на рыбку, как зуйки, и слете­ лись. Только с зуйками мне равнять их не хочется. Зуйки — птички трудолюбивые, а люди — те скорее похожи на прилипал. Признаться, я думал, что это тоже какое-нибудь помор­ ское словечко, но Никодим Петрович пояснил: — Это рыбка такая есть. Где-rq, в южных морях водит­ ся. Будто прилипает она к те­ лу акулы и плавает так с ней, ждет, когда акула будет что есть, а прилипала крошками с господского, значит, стола, пи­ тается. И вот ведь хитрая: са­ ма работать желания не имеет, а урвать что не прочь. — Ни­ кодим Петрович посмотрел ку­ да-то вдаль, еще раз пососал потухшую трубку и вздохнул. — Есть у нас люди, вроде вот этих прилипал. Прилипли они к нашему флоту, и рабо­ тать не вдруг заставишь. При­ ходилось мне плавать с таки­ ми. Кто от жинки скрывается, чтобы алименты не платить, а кто приехал заработать, чтобы потом где-нибудь на юге дом себе построить. Конечно, что­ бы их встретить, не один год проплавать надо. Скрывают они свои делиш­ ки, ну да на море душу чело­ века сразу узнаешь. А у меня опыт в этом деле есть — пла­ ваю я давно. Вон, ребята сме­ ются: ты, говорят, Петрович, наверно, в якорном клюзе ро- Бушует море Баренца... Рис. Н. Гарпинича. днлся — потому душу мор­ скую насквозь видишь. Был у нас на судне засоль­ щик Федор, по фамилии Валю­ та. Приехал он откуда-то из- под Одессы. К делу привык быстро, ежели честно сказать, работой особо не выделялся, но и ругать вроде было не за что. За одно матросы недолюб­ ливали Федьку — прижимист был, каждую копейку на учет, в рундучок. Зарабатывал хо­ рошо, а ни одного костюмчика путного не имел. Потом, видим, Федька выпи­ вать стал. Что ни стоянка —■ напивается, в вытрезвитель угодил, а потом в мелкие хули­ ганы его зачислили: десять дней отсидел, как и полагается теперь в таких случаях. Пого­ ворят с ним ребята, а он гла­ за таращит, как пинагор, и молчит, только папироской по­ пыхивает. Его так Пинагором и прозвали. Я не раз с ним толковал по-отцовски. Как-то разгово­ рились: — Жениться тебе надо, Федька, — советую. — Что ты, Петрович, —« отвечает, «— разве успеешь жениться — стоянки в порту короткие: не успеешь про лю­ бовь сказать, а уж отход. •— Чего тебе стожка, —■ говорю. — У нас на судне, гляди, какие девушки. Люба- ша вот. Землячка твоя, чем не жена: симпатичная, к хозяй­ ству вкус имеет, скромница. Смотри, опередят тебя: кое* сто к ней уже курс проклады­ вает. А Федька говорит: — Не нравится мне твоя Любаша — неповоротливая больно. Уж очень хотелось т е из парня человека сделать. Пото­ му всердцах я и выпалил: — Ну погоди, Федька, до- выбираешься! А все же он вскоре женился. На свадьбе я был. Понрави­ лась мне дивчина. Маша и со­ бой хороша, и в хозяйстве толк знает. Ну, думаю, устроил Федька жизнь. Парень и пить меньше стал. Маша его к от­ ходу в полном аккурате до­ ставляла. Зарабатывал Федька хоро­ шо. И заметили ребята, что весь заработок —•до копеечки он на сберкнижку тащит. А на что же, думаем, пьет он, на какие средства такие «при­ ходные» закатывает? А вскорости прибегает ко мне Вася Новиков, напарник Федькин по работе, взволно­ ванный такой. — Федька-то, говорит, Ва- люга, никакой он не Валюга, а ворюга форменный. — Как так, — спрашиваю, *— ворюга? •— А вот так: сегодня на вахте стою и вижу, как Пина­ гор на причале в бочке с се­ ледкой копается. Навалил це­ лую кошелку и к себе в каю­ ту. Пойдем — покажу. Пришли мы в Федькину ка­ юту и в рундучок. А селедки там уже и нет, один залах се­ ледочный в нос ударил. — Уже за воротами, как пить дать. Шоферюга тут один . к нему повадился, пьют вме­ сте, ну и вывозят вместе. Да он не только селедку крадет. Он в море вон целый цех ор­ ганизовал: окуня да ерша вя­ лит по целому чемодану. Что он — сам что ли все съедает? Конечно, нет. 0% продает ры­ бу — это как пить дать. Не стали мы никуда сооб­ щать обо всем этом, а в каюте разговор крупный состоялся. Предлагал кое-кто даже «тем­ ную» устроить Федьке. Дес­ кать, воровать для матроса последнее дело. — Правда, говор», ворввст- »о — последнее дело, но и мордобитие на корабле —- де­ ло не похвальное. В общем поговорили с ним мирно, но по-морскому, без выкрутас я жалости всякой. Он ах слезу пустил. Маша еще к нам за него хлопотать приходила. Поверили. Ну, ду­ маем, бывает же, свернул па­ рень с курса, теперь, мол, больше не будет. Потом как-то в море полу­ чает Федька радиограмму из Краснодара. В радиограмме той говорится, что «мама просит привезти окуня». Какая-такая мама, когда ни у Федьки, ни у Маши нет род­ ных. Тут что-то не так. Ви­ дим, весь рейс Федька окуня вялят. ЭПИ ГРАММА — - ■ — — — — Поэт Василий штильно-штормовой Мне по сердцу любая погодка: Штормы, штили, тайфун, ураган. Я нелегкой матросской походкой Прохожу по тебе, океан. Мне по сердцу слова непривычные: Кнехты, стрингеры — сколько, ох, вас. Даже компас, такой уж обычный, По-морскому зовется компас. Вира, майна, авралы и склянки, Волны, чайки н камбуза жар, Бом-брам-стеньги, глубины и банки Вызывают лишь в сердце пожар. Ой ты, море, суровое море, Я не так бы тебя описал, Только жаль, на твоем просторе Я ни разу еще не бывал. - Александр Ш ЕВЦО В . И что вы думаете, оказа­ лось? Федька доставляет рыбу в порт, Маша увозит ее на юг, меняет на фрукты. А фрук- ты продает здесь втридорога. Вот откуда у них денежки-то бешеные. Узнали матросы про все эти проделки, так все ему припом­ нили: и то, что на вахту не выходил — не помогал това­ рищам, и что весь рейс только рыбу для себя вялил, и даже что на собрания не ходил. Стоянка тогда короткая бы­ ла, дел у всех много — не до Федьки. А вышли в море *— нет его: капитан спасал «по собственному желанию». Зря, конечно, надо бы другую ста-, тью —- по собственному жела­ нию экипажа отдать Федьку под суд. Наверно, Пинагор сейчае прилип к какому-нибудь дру- гому судну. А у нас он оста* вил грязный след. Ну, а где же Маша? -** поинтересовался я. — Маша? Доездилась. Гово­ рят, за спекуляцию ее куда надо определили. Ну и Пина­ гор к своей голубушке попа­ дет — ведь сколько ладья не рыщет, а у якоря будет. Вот и все, что я хотел рас­ сказать о Федьке Пинагоре. Видите, какие люди есть у нас еще на флоте, если смотреть не только на Доску почета. — А вы слышали еще о та­ кой рыбе — миноге? Если ее в вед» опустить, она к ведру прилипнет — не оторвешь. А вели чуточку солью посыпать — сразу отстанет. Вот так и нам этих людей — прилипал надо подсаливать, чтобы соль- то их насквозь проняла, чтобы они почувствовали: прилипа­ лой теперь не проживешь, ни­ кто их терпеть не станет. Никодим Петрович хотел еще что-то сказать, но тут за­ тарахтела лебедка. Трал при­ нес добрых четыре тонны ры­ бы. Матросы, довольные хоро­ шим уловом, не медля присту­ пили к разделке. Их уверен­ ные движения, их шутки и здоровый матросский смех го­ ворили: эти замечательные парни не похожи на Федьку Пинагора и других прилипал. А. ОСМИНКИН.