Рыбный Мурман. 1961 г. Июнь.

В п е р е д —ic п об ед е ! 22 июня 1961 г. — 20 лет со дня нападения фашистской Германии на Советский Союз. Начало Великой Отечествен­ ной войны Советского Союза против фашистской Германии. Атака фашистских укреплений. Фотохроника ТАСС. ^«■■■■■■■■швашша«вяв!1!1ааава11а11вааяавввввяащав1|ааяваавааававвавв*; -I ; ■I < ■I I - VI B I ■I■I Ш1 т ■I I ■I ■I ■I ■I ■I 22 1961 июня года | | р ш ш Мой первый „язык 1 Что было, то было... Все было. Чему только не научила война нашего брата. Вот толь­ ко как рассказывать потом обо всем этом — такую науку мы, друг, не проходили. Кой-кто, правда, понахватался, а, мо­ жет, от рождения это у неко­ торых есть. Только, помню, и тогда встречались мастера на травлю. Бывало, где-нибудь на привале присядет рядом с по­ ходной кухней такой вот «кон­ ферансье», пропахший потом й порохом. Да как начнет чесать про подвиги — слушаешь, словно анекдот. Знаешь, что вранье, а интересно. Тут тебе Тарапунька, тут и Штепсель! Хлопать, конечно, ни к чему, а замолчит, чтобы цигарку скрутить, просят солдаты, что­ бы еще потравил... Лично я подвигов не совер­ шал. Как-то случая не было. А, может, молод еще был. Ведь я на войну попал почти что сопливым мальчишкой. В детстве-то жизнь трудно вт кинофильма отличить. Хотя у меня трудовое воспитание, как теперь говорят, было что надо. Жили мы в деревне. Семья большая. Взрослых толь­ ко мать, ну и я тоже считался взрослым. Сено косил, навоз возил, пахал — в общем, все делал, что положено в колхозе. Хорошо ли, плохо ли жил, не знаю. Наверное, так, как надо. Сестренки подрастали. А мне вдруг в Красную Армию захотелось. Втемяшилась эта думка, по­ кою не дает, а знаю, что не возьмут. Мне только семна­ дцать исполнилось. Пришлось документ подправить — сразу на два года старше стал. Зря? На первой же комиссии врачи задробили. Ростом больно мал был, да и вообще сложением хлипковат. Но на своем стоял твердо. Нрямо из райцентра под горя­ чую руку письмо настрочил. И кому бы вы думали? Самому Клименту Ефремовичу Вороши-, лову. Ответ пришел на районного военкома. Принять, мол, его, раз такое желание имеет. И точка. Вот так я стал солда­ том. Не совсем еще солдатом, конечно, учился в полковой школе на разведчика. Никто из наших ребят и не думал, что вся эта наука так быстро пригодится. В апреле взяли меня в Красную Армию, а в июне и началось... ...Разбудили по тревоге. Спросонья — учебная думали. Где там! Гранаты дают настоя­ щие. диски к автоматам с бое­ выми патронами. Лейтенант говорит: «Война, братцы!». Стоял наш полк тогда в За­ падной Украине. Ночью же снялись и потопалл на Берди- чев. Мы к границе, навстречу ■=- женщины, дети, старики, за Рассказ боцмана с траулера «Двина» Василия Николаевича Бурыкина □ □ □ ними немцы. Через неделю при­ няли первый бой. Я имею в виду наш полк, потому что сам-то я не участвовал. Нас, разведчиков, все больше ночью использовали, да и то по ме­ лочи. Это в начале войны. А через неделю мне первого «языка» довелось взять. Вернее, не од­ ного, а целых двадцать два. Как это случилось, расскажу по порядку. Сижу я как-то в своей зем­ лянке. Наш полк тогда зани­ мал не долговременную оборо­ ну. Что делал, уж и не помню. Слышу, кричат: — Петров, Бурыкин — к полковнику! Одернул я гимнастерку, ре­ мень подтянул. Вася тоже. Кстати, предупреждаю зара­ нее, что у нас в отделении бы­ ло два Васи: Вася маленький ■— это я, и Вася большой — это он. Мне-уже лычки млад­ шего сержанта дали, а Вася Петров был рядовым, но все- таки старшим назначили не меня. Полковник разъяснил за­ дачу. >— Все ясно? — спрашивает. 1— Так точно, — отвечаем, — ясно, товарищ полковник, будет «язык»! Откровенно говоря, я смут­ но представлял себе, как это произойдет. Перешли мы с Васей вдвоем линию фронта. Линии правда никакой не было. Просто кон­ чались наши окопы на болоте, дальше кустарничек шел, бе­ резки, сосенки. Разведчику та­ кая природа лучше всего. До­ брались до оврага. Уютный та­ кой овражек, сверху его дубы листвой закрыли. Тут и обо­ сновались. — До ночи подождать надо, — сказал Вася, — солнце зай­ дет. тогда пойдем дальше. Раз надо, значит надо. Си­ дим. Ждем. Кругом тишина. Птицы во всю насвистывают. Как будто и войны нет. — Вась, а Вась, — спра­ шиваю, — а далеко ли до нем­ цев? — Почем мне знать. Полков­ ник вон с телефонами сидит и тот не знает. Вот «языка» при­ волочем, тогда все ясно будет. Сказал он это таким тоном, как бывало мужики в деревне, когда им на утро предстояло добрый клин вспахать. Мол, коли, дождичка не будет, вспа­ шем, не торопясь. Ну, а мне как-то сразу полегчало. В те первые дни войны не­ мец был совсем не тот, что под конец. Нахальный был, само­ уверенный, не пуганый. Нам, разведчикам, приходилось ино­ гда наблюдать их в домашней, так сказать, обстановке. Вор­ вутся, бывало, в деревню и сразу располагаются, как у се­ бя дома. Об охранении особен­ но не заботились. Кухня мо­ ментально задымит. Солдаты свои штаны и рубахи на ство­ лах пушек развешивают. Сами в трусах, загорают. Коньяк хлещут. *— Как дома, подлюги! • не вытерпит кто-нибудь из раз­ ведчиков. Не все, говорят, коту мас­ леница. Узнали гитлеровцы вскоре слово «пар­ тизаны», ну, а по­ том... Впрочем, что было потом, все и так знают. Мне же надо про нашу с Васей ис­ торию рассказывать. Сидим мы, значит, в овраге. Солнце все ниже. Разговарива­ ем потихонечку. — Эх, Вася, кабы не вой­ на... Был бы я уже сейчас в своем селе под Брянском. Что верно, то верно. В от­ делении всем известно, что у Васи конец действительной службы совпал с началом вой­ ны. Не повезло парню. Потом стали мечтать, что мы после войны будем делать. Кстати, мы были тогда увере­ ны, что это время не за гора­ ми. Годик — самое большее. — Я на командира буду учиться. — Чудак ты, — удивился Рася, — лучше нет колхозно­ го труда. Солнце село. Сразу темень в леске. Вскоре мы подошли к селу. Нигде ни огонька. Тихо. Даже собаки не лают. Выбра­ ли крайнюю хату. Постучали, а сами на всякий случай за куст спрятались, автоматы наго­ тове. Дверь отворила старушка. Обрадовалась, как узнала, кто мы. Молока вынесла парного. Оказывается, у нее двое сыно­ вей тоже служат в Красной Армии. Рассказала она, что немцы только в школе. Весь вечер пьянствовали, песни ора­ ли, теперь угомонились. — Так что вы тикайте ско­ рей, хлопцы. Далеко ли до беды! Попрощались мы с бабусей — и к школе. А это тоже ха­ та, только большая. Смотрим: у входа часовой сидит с вин­ товкой. Рукава куртки до лок­ тей закатаны, как у мясника. =— Ты заходи с той стороны, к окошку, — шепнул Вася. Я так и сделал. Окно от­ крыто. Храп слышен. Загля­ нул осторожно. На столе бу­ тылки при лунном свете по­ блескивают, консервные банки. Спят гады. II тут взрыв в коридоре. Это Вася гранату для страха бро­ сил, а заодно и часового при­ кончил. Немцы вскочили. — Руки вверх! — ору что было духу и автомат на под­ оконник приладил. — Руки вверх! — Вася гаркнул в дверях. — Выходи по одному строиться. Не знаю, скорей всего, нем­ цы подумали спросонья, что нас не меньше роты. Темно, кроме того. В общем вышли гуськом во двор, построились в колонну но одному. Скомандовали мы им форвертс, вперед то есть, и пошли потихоньку к своим. Ну и смеялись же наши бой­ цы, когда на заре в располо­ жении первой линии обороны появилась колонна из два­ дцати двух долговязых фрицев в одних трусиках. А по бокам — два Васи с автоматами: Ва­ ся большой и Вася маленький. Вот и все. За это нас на­ градили орденами Боевого Красного Знамени. Воевать мне пришлось до 1944 года. И тоже все как-то без подвигов обходилось. После войны приехал в Мур­ манск, поступил в траловый флот. Вот уже двенадцать лет плаваю все на одном пароходе — на траулере «Двина» боц­ маном. Женился. Дети растут. Какое самое большое жела­ ние? Есть и такое. Чтобы вой­ ны больше не было. Мои сы­ новья проживут и без военных подвигов. Ваши, думаю, тоже. Рассказ записал В. СТОРУБЛЕНКОВ. ДВ-Т За окном в лучах заката .Уходящий день тонул. За окном вели ребята Третий час игру в войну. Вместо пушки — щит фанерный, Прут железный — автомат. Здесь — окопы, там — резервы. Там — девчонки, медсанбат. И на детскую забаву, На ребячий пылкий вид, Сам когда-то воин бравый, Загляделся инвалид. Вот его сынишка строгий (По всему видать — матрос!) Зацепился на пороге И... разбил случайно нос. Позабыв, что он военный, Командир еще притом, С детским плачем откровенным Он бегом пустился в дом. Вот отец его с улыбкой К сыну руки протянул: Ранен? Но, видать, не шибко, Коль до дому дотянул. Ни к чему игру такую Ты придумал, командир. Нынче вам играть в иную Научиться надо — в мир. Нос разбил — не очень сложно. А война — вопрос в другом. Потерять побольше можно..* И потряс он костылем. Сын глазенками моргает. На отца без слез взглянул. Видно, очень понимает, Д о чего ж игра какая Нехорошая — в войну. В. ХРАМЦОВ. ------------------------------Я Выполнили В непосредственной близости от фронта, под бомбежками работали волевые госпитали. - Фото военных лет* СВОИ долг 22 июня 1941 года... Этм день запомнился нам не толь­ ко как начало тяжких испы­ таний, выпавших на долю со­ ветского народа, но и как на­ чало разгрома гитлеровской во­ енной машины. Мы помним о стойкости на­ ших людей. Особенно мне за­ помнился такой эпизод. Шел август 1941 года. Наш полевой госпиталь расположил­ ся на опушке леса под Лугой. Воздух наполнен запахом увя­ дающей травы и неумолчным гомоном птиц. После недавнего боя прибывали раненые. Госпиталь был оборудован в палатках. В одном из отделе­ ний шла напряженная, обы­ денная с виду, но крайне от­ ветственная борьба за жизнь человека. На операционном столе лежал солдат, тяжело ра­ ненный в область живота. В палатке напряженная ти­ шина. Лишь слышится учащен­ ное дыхание раненого, позвя­ кивание инструментов и корот­ кие приказания хирургов. Опе­ рировал я, а ассистировала мне недели две тому назад прибывшая на фронт сразу пос­ ле окончания Ленинградского медицинского института врач Чащникова. В военной форме, в сапожках она походила на подростка. II при первой встре­ че. глядя на ее хрупкую фи­ гурку, я подумал: «Трудно те­ бе будет здесь. Но выдер­ жишь!». Но я ошибся. ...Операция продолжалась уже около часа. Вдруг воздух наполнился гулом и грохотом. Это вражеский самолет, обна­ руживший наш госпиталь, не­ смотря на опознавательный знак — красный крест, начал обстрел и бомбежку. Осколки бомб и снарядов с визгом про­ рывали брезент палатки. Но операция шла своим чередом. Случайно подняв глаза, я увидел перед собой побледнев­ шее лицо своего ассистента и решил, что она испугалась. ...Прошел еще час. Чащни­ кова еле стояла на ногах. Хо­ лодный пот покрывал ее лоб. — Вам плохо? — спросил я. — Вас сейчас заменят! •— Нет, нет. Благодарю. Я сама.чЭто пройдет. ...Операция успешно закон­ чена. Солдат спасен. Вздохнув с облегчением, я собирался отойти от стола, как вдруг ви­ жу — врач Чащникова заша­ талась и упала. Подбежавшие товарищи перенесли бесчувст­ венную женщину в предопера­ ционную. Когда ее осмотрели, то все увидели зияющую рану на ноге, полученную во время бомбежки осколком. Врачу ту! же сделали сложную опера­ цию. v Когда она пришла в себя, я взволнованно спросил: — Почему же вы не сказа­ ли, что ранены? Мы бы заме­ нили вас! — Что вы! Это бы заняло много времени, а жизнь ране­ ного была в опасности. Так выполняли свой долг советские врачи. В. КИНОВИЧ, начальник медсанчасти управления рыбной промышленно­ сти. «РЫБНЫЙ МУРМАН^ 22 июня 1961 г. 3 стр.