Рыбный Мурман. 1999 г. Март.

t f # w ^ § У \е ф Ь & с м ѵ у > е * г ъ с К 4 ? с % п ь и & & і а ж д о г о И З Н А С смешное окружает с дет­ ства, только не всегда мы его за­ мечаем. К момент^' моего рождения мои родители не имели своего жилья, ютились в углу у деда Ле­ она. У того была хата в общем- то просторная, пятистенка, из двух половин. В одной располагалось правление колхоза, а в другой - бабка с дедом да мои родители. Больниц до райцентра не име­ лось, и маме пришлось выпрова­ живать меня на этот свет во время заседания колхозного парламента. Когда я подал голос, председатель отозвался из другой половины: - Кто там - колхозник или кол­ хозница? - Мужик, - отозвались бабки-по­ витухи. - Давай его сюда - в президи­ ум! Потом, когда я вырос, мне действительно немало пришлось посидеть в президиумах. Похоже, колхозный председатель напроро­ чил. - Нет у меня такого... Станис­ лав - католическое. Выбирайте православное или я сам подыщу. Родители растерялись. А он по­ листал требник. Ближайший к мо­ ему рождению оказался день святого Евстафия. Под этим име­ нем и записал он меня в церков­ ную книгу. С тех пор, оказавшись в церкви, приходится всякий раз припоминать святого Евстафия... Но которого? Был с этим именем в XII веке архиепископ в Салони­ ках, профессор красноречия, ис­ торик и писатель. Писал памфлеты о падении нравов мо­ нашества. Был Евстафий - первый литовский мученик. И российский духовный деятель из Серпухова но­ сил такое же имя... \2 ) Загса тоже до райцентра не было, записи о рождениях, свадьбах и смертях делали в сель­ совете. Он размещался в другой деревне, в семи километрах от нашей. Во время службы в армии я ехал как-то в отпуск. Дело было поздней холодной осенью. Пасса­ жиров мало, проводница пример­ но моего возраста - одна на два вагона. Бегает туда-сюда. Нако­ нец глянула на меня: - Будешь мне помогать. Я растерялся. - Выходить будут пассажиры - поможешь, заходить - тоже. Са­ дись на мое место, бери книжку с расписанием, за окно и на часы посматривай. дилась летом там, и светлой но­ чью, как и у нас на Кольском по­ луострове, я отыскал нужный дом. Часа в три ночи постучал в дверь. Теща вышла быстро • старики чут­ ко спят. И тут какой-то бес в меня вселился. Я попросился... пе­ реночевать. Теща спокойно лиши­ ла меня надежды: - У нас одни женщины (дома еще была маленькая дочь). Иди вон в тот дом или в этот. И захлопнула дверь. Я посидел на чемодане и сно­ ва постучал. - Ты еще не ушел? - выглянула теща. - Нет. - Я же сказала - не пущу. И в этот момент я услышал сонный голос жены: - С кем ты там разговарива­ ешь? - Да мужик какой-то привязал­ ся, просится переночевать. Супруга выглянула в дверь. - Это же зять приехал! Теща долго ворчала про себя: «Много у меня зятьев, но такого еще не видела». Переводили фразу из Лермон­ това: «Я б хотел забыться и ус­ нуть». Перевели: «Я забился в гостиницу и уснул». Дело в том, что слово «хотел» (отель) по-бол­ гарски - гостиница. Забыться - за­ бился. Что ж тут ломать голову? Еще переводили: «Бабочки ле­ тали в запахе сирени». Перевели: «Бабушки летали в запахе сыра». Бабочки по-болгарски - бабушки, сиренэ - сыр. © ^ Что-то делал, дочь Инна пяти лет помогала. Да заторопи­ лась. Я сказал: - Не лезь поперед батьки в пекло. Она взглянула на меня удив­ ленно: - А что такое «пекло»? Я предоставил ей возможность самой поразмышлять. Думала дол­ го, потом с небольшим сомнени­ ем сообщила: - Это, наверное, парная в бане. © ^ Идет как-то она из цер­ кви, а гуси в огород забрались. Она на них крепкими русскими словами. Когда мы женились с Ли­ дией Васильевной, у меня был ок­ лад 73 рубля, у нее (медик) - 80. Спустя много лет она, не улыбнув­ шись, говорит гостям: - Он женился на моей высокой зарплате. Прав автор этой подборки житейских историй - все мы немного юмористы. Артисты и политики, домохозяйки и журналисты ■у всех в жизни были комичные ситуации и совпадения. Но не каждый и не всегда может их припомнить. А вот один ну очень серьезный человек, будучи кандидатом исторических наук, автором десятков солидных книг, руководителем нескольких общественных организаций, словом, весьма заслуженный и ответственный работник, взял да и записал многие случившиеся с ним истории. Ведь, как подметил Станислав Наумович, смешное нас окружает с детства. Жаль, что только не всегда мы его замечаем... На следующее утро отец до­ был две бутылки самогонки, сунул по одной в каждую штанину и от­ правился узаконивать факт моего появления на свет. Но, как он рассказывал потом, сделал непро­ стительную ошибку: с председате­ лем и секретарем сельсовета расправились с самогонкой до ре­ гистрации факта появления на свет нового колхозника, а не пос­ ле. И когда стали оформлять до­ кументы, то поставили в них дату распития, а не рождения. Отец разъярился: - Не возьму ваш брак - пере­ делывайте! - Не можем, - взмолились пред­ седатель и секретарь. - Документ строгой отчетности. Подумаешь, на один день помолодили твоего хлопца. - «Подумаешь...» - передразнил отец. - С Лениным развели и со мной! Он был прав. И мой отец, и Владимир Ильич Ленин, и я роди­ лись 22 апреля. Но в паспорте моем из-за той самогонки на всю жизнь прописалась другая дата - 23 апреля. Но я не прогадал: каждый свой день рождения отмечаю дважды: и когда родился, и когда под хмельком регистрировали. © Церкви тем более побли­ зости не имелось, детей крестили заезжие священники. К каждому такому событию ребятня набира­ лась разновозрастная. Меня кре­ стили уже трехлетним. Пока батюшка готовил воду, я подхватил утюг с горящими внут­ ри углями и стал размахивать им. Он открылся, и угли рассыпались по полу. Задымились тканые поло­ вики. Батюшка долго топал ногами, тушил разгоравшиеся очаги и кри­ чал: - Антихриста привели! И тут же отплатил мне, отка­ завшись узаконить данное мне ро­ дителями имя. Я успел лишь крикнуть вдогон­ ку: - Ты заглядывай почаще! Долго никто не заходил и не выходил. Наконец одна старушка засуетилась. Я спросил, где она выходит, глянул на часы и в книж­ ку. Точно, ее станция. Вынес вещи в тамбур, и когда поезд остано­ вился, открыл дверь, поднял крыш­ ку с лесенки и стал помогать бабушке спуститься вниз. Она обернулась ко мне: - Что-то тут темно, солдатик. - Это уж не мои заботы, ба­ бушка. У своего начальства по­ спрашивай, почему лампочек не навесили. И в этот момент за моей спи­ ной раздался решительный пронзи­ тельный крик проводницы: - Ты куда бабушку выталкива­ ешь? - Прибыла по назначению... - Это разъезд в лесу - мы еще километров пятнадцать не доеха­ ли! Не сразу до меня дошло слу­ чившееся. Только потом, когда мы уже сообща высадили бабушку действительно на ее станции, де­ сять раз при этом извинившись, я понял, что проклинала бы она меня до самой смерти. А винова­ та была проводница, она не пре­ дупредила меня, что поезд опаздывает. Но удивила она не этим. Ког­ да мы остались вдвоем в тамбуре, она вплотную подошла ко мне, почти прижалась и, ни грамма не улыбнувшись, подвела итог: - Еще одна такая высадка - и я тебя уволю. - Ты что? - удивился я. - Толь­ ко что грехи отмолила и опять за­ рабатываешь? - А долго ли к отцу Алексею снова сходить?.. Мне хотелось попасть к отцу Алексею: слышал, в церков­ ной кладовке у него хранилось много старинных книг. Я обдумы­ вал варианты, как познакомиться с ним. В молодости он где-то ра­ ботал или учился - может, через то проберусь. Спросил у тещи: - А кем в молодости ваш отец Алексей был? Та ответила мгновенно: - Бабник-бабник. Уезжают жена с обеими дочерьми в отпуск. Заходят ко мне в комнату втроем, улыбают­ ся. Я понял - что-то сотворили. - Что? - спрашиваю. - Кошку взвесили. - Ну и что? - Когда вернемся - опять взве­ сим. - И ... - Если она похудеет, значит, ты дома не ночевал и кошку не кор­ мил. © К нам в Мурманск теща добиралась только самолетом - поезд не признавала за транс­ порт. Однажды я спросил почему. - Чем ближе к Богу, тем на­ дежнее, - ответила мама моей супруги. Однажды она летела к нам в Мурманск к Новому году. Но са­ молет из-за непогоды вынужден был развернуться и сесть снова в Архангельске. Новогоднюю ночь пассажиры коротали в аэропор­ ту, горько сетуя на обстоятель­ ства. Только моя теща оставалась спокойной. Она объяснила всем: - Я виновата: когда поднима­ лась по трапу, не перекрестилась. На следующий день она где-то на середине трапа остановилась, осенила себя несколько раз кре­ стным знамением, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону. И все 1 января были на месте. Две зимовки провели мы на Шпицбергене. Там все пита­ лись в столовой - кухонь в квар­ тирах не имелось. Ночь полярная полная - без белесого дневного света, как у нас. Взрослые пута­ ют день с ночью, а дети - тем бо­ лее. Приходит Инна утром в столо­ вую: • Добрый вечер! Все смеются. Вечером говорит: - Доброе утро! Опять улыбки. Обидевшись, сквозь слезы, го­ ворит: - Я придумала, как здоровать­ ся, чтобы не смеялись. - Как? - Здравствуйте. © С тещей моей Ольгой Афанасьевной прелесть было об­ щаться. Даже в свои 85 лет она сохраняла трезвый и острый ум. А в первый раз она не пусти­ ла меня... домой. Я никогда прежде не был на Северной Двине, не видел их де­ ревни, ни разу не встречался со своей тещей, п о моя жена нахо- В школах Болгарии когда- то изучали русский язык с третье­ го класса. Где-то в Пловдивском или Старо-Загорском округе в од­ ной из школ я спросил учительни­ цу: - А ошибки они делают при переводе? - Еще бы! - будто обрадова­ лась учительница моему вопросу и высыпала ворох примеров. Я за­ помнил два. \ У На Шпицбергене и «взрослого» юмора хватало. Поехал молодой человек из Баренцбурга в Пирамиду - в дру­ гой наш арктический поселок. А у жены был день рождения. Шлет ей радиограмму (телефонно-теле- графной связи между поселками не оыло): «Поздравляю тебя, до­ рогая, мысленно вместе». То ли радисты последние слова разорва­ ли, то ли помехи в эфире сыгра­ ли злую шутку, но жена, наша соседка по лестничной площадке, получила такую радиограмму: «Поздравляю тебя, дорогая, мы с Леной вместе». Можете сами представить ре­ акцию весьма энергичной женщи­ ны. В Баренцбурге собира­ лись строить новый детский сад. Завезли все необходимое, но за­ были про клин-бабы, которыми долбят мерзлый неподатливый грунт. А навигация вот-вот закро­ ется. Начальник шахты Валентин Аникеевич Гуреев, старожил Шпицбергена, по сути единолич­ ный хозяин всего в поселке, по­ слал телеграмму в Москву, в трест «Арктикѵголь»: «Срочно шлите 50 баб» (для краткости, по­ нимая, что в стройотделе все пой­ мут). Но радистка, молодая девушка, принимавшая радиограмму, возму­ тилась: грубиян, и исправила сло­ во «баб» на «женщин». Рассказывают, что в тресте в Мос­ кве был переполох, не знали, что и думать. Никак забастовку устро­ или на полярном архипелаге муж­ чины, оскорбившись, что их раз в десять там больше, чем женщин. Но как в Баренцбурге высчитали, сколько им женщин нужно? Поче­ му именно 50, и не больше и не меньше? Ответная телеграмма оказа­ лась не менее примечательной: «Уточните, для каких целей». Те­ перь возмущению Гуреева не было предела, он рвал и метал: - Домой не поеду, пока не свозите в домик Петра I. Дело в том, что посещение го­ родишка Зандама, пригорода Ам­ стердама, где наш великий соотечественник трудился простым плотником и жил в семье такого же работяги, не запланировали нашей делегации, и меня это огорчало. Мэр пошептался с коллегами: - Повезем. Дешевле обойдется, чем оплачивать вам гостиницу, пи­ тание и прочие расходы. Вся наша делегация из пяти душ дружным хохотом оценила шутку мэра. ренцбур © Я работал в Кольском райкоме партии. В городском те­ лефонном справочнике указыва­ лось: первый секретарь, второй секретарь. Секретарь (по идеоло­ гии) - это я. Многие непосвящен­ ные полагали, что это телефон секретаря-машинистки, и когда я снимал трубку, спрашивали: - Секретарь? - Да, - отвечал я. - Когда Тонких посетителей принимает? (Это наш первый сек­ ретарь Василий Семенович.) - Откуда я знаю, спросите в приемной. - А ты для чего там сидишь? - Посадили - и сижу... © В Голландии с тогдашним мэром Мурманска Бережным мы подписывали договор о побратим- ских связях. На маленьком банке­ те по этому поводу я сказал в шутку мэру Гронингена: Это было уже в конце ви­ зита. А в первый день я не мог понять, зачем на брелке у меня два ключа от комнаты. Когда ог­ ляделся в номере гостиницы, дога­ дался, что второй ключ от холодильника-бара. Заглянул туда и ахнул: соки, пиво, вина, конья­ ки, водка. Но не притронулся - счет принесут, а у меня всего 60 гульденов. Но было жарко, и в середине дня я выпил пива, поставил пустую банку сверху холодильника, чтобы ее заметили. Через некоторое время пустой банки не оказалось, а на ее месте стояла полная. На следующий день выпил две банки пива и повторил предыду­ щую процедуру. И опять никако­ го счета. Пошел к соседу посоветовать­ ся. У него почти то же самое. Тогда мы достали вино. И опять бар заполнился без всякого сче­ та. И мы с соседом отправились к администратору за разъяснени­ ями. - Все это входит в стоимость номера и заранее оплачено, - со­ общил тот. И зачем же мы целых три дня скромничали? © Станислав ААШИНСКИЙ «Маразматики, не знают, чем мерзлый грунт долбят». © Когда Баренцбург готовил­ ся к встрече норвежцев или дру­ гих иностранных гостей, вице-консул Коваленок (родной брат космонавта Коваленка) соби­ рал всех, кому придется общать­ ся с иностранцами, показывал меня и говорил: - Знаете этого человека? - Знаем, - хором отвечали ба- “ / жцы. (ем работает, знаете? - Знаем - редактором газеты «Полярная кочегарка». - Нет. Это учитель русского языка и литературы. Отвечать ино­ странцам только так. Вопросы есть? • Есть, - поднял руку один чу­ дак. - А почему на банкет в кон­ сульство учитель русского языка и литературы придет с женой редак­ тора?.. С тех пор мне проходу не да­ вали на улице: «Все так и ходишь с женой редактора, учитель?». Прием с поездкой в домик Петра I я использовал на другом конце света - на Курилах. Узнав, что на острове Шикотан есть мыс Край Света, сказал то же самое принимающим меня хо­ зяевам: - Домой не поеду, пока не свозите. И - поразительно: ответили так же, как в Голландии: - Повезем... Других забот мень­ ше будет... Оказавшись первый раз на коллегии в Министерстве рыб­ ного хозяйства и чуть припоздав в зал, я обнаружил свободное ме­ сто только в первом ряду. И спо­ койно уселся там. Вижу, начальник «Севрыбы» Михаил Иванович Каргин подозрительно поглядывает на меня. И министр Владимир Николаевич Каменцев, отрываясь от доклада, тоже бро­ сает взгляды в мою сторону. В пе­ рерыве подхожу к Каргину: что за внимание такое? - Заставил ты поволноваться министра. В том ряду сидят пред­ ставители ЦК и правительства. Ка­ менцев в толк не мог взять, кого это на коллегию прислали, не оповестив заранее... © Подрастали внуки. С Женей, шести лет, ходим по краеведческому музею. Я ничего ему не навязываю, иду сзади и наблюдаю, что привлечет его вни­ мание. Он равнодушно проходит мимо оружия, других экспонатов и останавливается у квартиры до­ военного мурманчанина. Долго и внимательно рассматривает все предметы: тарелку радио на сте­ не, самовар, тканый коврик на полу. И вдруг поворачивается ко мне: - А телевизор где? 26 марта - 1 апреля 1999 года \ У Приходя с работы, я вы­ писываю на узком листе бумаги вечерние телепрограммы, которые собираюсь посмотреть. Смотрю, как-то вечером внук Миша лежит на полу и делает записи на таком же листочке. - Можно мне глянуть, что ты будешь смотреть? - Пожалуйста, - протянул он мне листок. Обычные детские программы. Но концовка меня удивила: 3 часа 4 5 минут ночи - Плейбой- шоу.